История моего самоубийства
Шрифт:
— Мистер Стоун?! — проверил я.
— Очень рад вас видеть! — улыбнулся он.
— Нет, это я вас рад видеть! — разволновался я. — Вы уже не там? — и ткнул пальцем вверх.
— Нет, я уже здесь! — и хлопнул по подлокотникам.
Займ — в конце ряда — высунулся вперед и улыбнулся мне:
— А вас долго не было!
— Знаю, — согласился я. — Я отсутствовал.
— А мы уже садимся, — не унимался Займ.
— Знаю и это, — кивнул я, думая о Стоуне. — Как вы себя чувствуете, мистер Стоун?
— А он в завидном настроении! —
— Если я не умираю, я всегда в завидном настроении! — рассмеялся Стоун. — У меня было несколько инфарктов, но в промежутке я всегда здоров и всегда в завидном настроении!
— Такого не бывает! — огрызнулась вдруг старушка с бородавкой. — У меня печень, и я это всегда чувствую. Если есть проблема, она есть — пока ее не решишь! А некоторые проблемы вообще не поддаются решению!
— Такого тоже не бывает! — вмешался сзади «спаситель еврейства» Джерри Гутман. — Нету проблемы, которую не решить!
Его продолжавшееся существование меня взбесило:
— Абсолютная чепуха! Глупые люди думают, будто проблемы существуют, чтобы их решать и будто их можно решить. Никто никаких проблем не решает. Люди просто иногда живут дольше, чем проблемы, а иногда нет.
— Правильно! — возликовал Стоун. — Нет даже такой заповеди — что проблемы надо решать! Вообще ни в чем никаких правил нету, есть предположения и приметы. Я, например, когда выживаю, — всегда предполагаю, что это хорошая примета! В прошлый раз — когда выжил — так именно и подумал, а через месяц сделал большие деньги! И опять решил: это хорошая примета! И оказался прав… Я очень суеверен! — и, рассмеявшись, добавил для меня тихим голосом. — Вы-то как раз знаете что я имею в виду!
— Конечно, — ответил я. — Опять выжили!
— Я не это имею в виду, — качнул он головой. — Хотя вы правы, выжил, и это тоже, как выяснилось, — к везению!
Я растерянно кивнул головой и промямлил:
— У меня тоже, знаете, сердце, и тоже недавно повезло.
— Я видел! — хихикнул Стоун и поддел меня локтем в бок.
— Да? — спросил я. — Что вы имеете в виду?
— Пожалуйста, пристегнитесь! — встрянула вдруг Габриела, но, не остановившись, прошла мимо за гардину.
Стоун кивнул ей вслед и снова шепнул мне:
— Ну, видел я, видел! — и кивнул теперь вверх. — Там видел! Вас и ее! Вместе! Ну, очень вместе!
— Нет, — обомлел я. — Это не то, что вам показалось.
Стоун, к изумлению Займа, расхохотался и склонился ко мне:
— Вы не поверите, но мы ей сказали то же самое!
— Кому? — не понял я.
— Вашей Габриеле! Это, мол, не то, что вам кажется! — и снова расхохотался, расстроив Займа окончательно.
— Так и сказали? — поразился я. — Так это были вы?! Я имею в виду именно вы так сказали?
— Оба! И я, и она. А что тут еще скажешь?
— Она тоже так сказала? Кто это она?
— «Кто это она?» — передразнил он меня. — А вы тоже ведь хитрец: добиваетесь, чтобы я назвал имя, хотите проверить — знаю я все
— Вы меня сбили, — признался я. — Кто «она тоже»?
— Нет, — мотнул головой Стоун. — Имени как раз не скажу; скажу просто, что все знаю. А вот она, кстати, сама! Хай!
— Хай! — ответила Джессика и опустилась в кресло, принадлежавшее раньше Стоуну. — Хай! — повторила она мне и теперь уже не прикрыла губы ладонью, потому что они были аккуратно закрашены. — Хай! — улыбнулась она и Займу.
— Хай, хай! — усердно закивал головой Займ. — Как самочувствие, мисс Фонда? Так долго вас не видели, соскучились, хотя только что смотрели ваш фильм. Какое понимание характера! И чутье! А в жизни сердце у вас еще добрее: мистер Стоун рассказал тут, пока вы задержались, что если б не вы, он бы не вытянул. Вы, ей-богу, прелесть и суперчеловек! Да, мистер Стоун незаурядный мужчина, но — вы с вашим положением!
Джессика, чуть смущенная, подала голос не ему, а мне:
— Еще раз, пожалуйста, извините!
Я не понял ее, ибо старался сейчас понять не ее, а Габриелу, скрывавшуюся за гардиной и подсматривавшую за Джессикой. Я представил себе ее смятение при виде хлопотавших за другою гардиной Стоуна с Джессикой. Понять ее было нетрудно: откидываешь гардину, ожидая увидеть труп, а труп не только жив, но трахает на диване звезду экрана и поборницу прав! Конец цивилизации!
— Она обращается к вам! — окликнул меня Займ.
— Кто? — очнулся я.
— Как кто? Мисс Фонда. Просит у вас извинения, — сказал Займ, развернулся к ней и от моего имени попросил, в свою очередь, извинения у нее. — Тут шумно, Джейн: уже садимся, и он не слышит. За что, извините, он спрашивает вас, вы извиняетесь?
— Скажите: за инцидент в туалете, — поймет…
— За инцидент в туалете?! — Займ побледнел и повернулся ко мне. — Она сожалеет за инцидент в туалете…
— Я все слышал, профессор! — кивнул я. — Спасибо!
— Кстати! — обратилась ко мне Джессика. — Он уже знает…
— Я? — выдавил Займ. — Я ничего не знаю!
— Я говорю о мистере Стоуне, — сказала она.
Займ умолк, а Стоун снова толкнул меня локтем:
— Я же вам говорил: все уже знаю! И, знаете, знаю, что знаете все и вы! Ну, вы-то, оказывается, знали с самого начала, а мне она сказала об этом только в конце…
Перестал понимать и я. Стоун это понял и объяснил:
— А пока она не сказала, я думал, что это не она, а она!
— Да? — спросил я.
— Да. Хотя, если честно, — и захихикал, — я-таки почувствовал что-то знакомое: я ж, вы знаете, был уже, извините, с ней дважды; ну и чувствую что-то знакомое, но потом думаю — еще бы! Все ведь женщины одинаковые там! — и приподнял пиджак с паха. — Все на свете зависит вот от какого места! — и, рассмеявшись, почесал висок.
Займ принял жест на свой счет, возмутился и задрал голову.