История народа Рос. От ариев до варягов

Акашев Юрий

Приведенные примеры говорят о том, что чередование гласных о и у есть явление исторической грамматики русского языка, которое пока еще недостаточно изучено, но которое не следует игнорировать. Можно утверждать, что восходит это явление к очень древней эпохе, что также подтверждается рядом примеров из славянских языков. Взять хотя бы русское слово «стул». В других славянских языках стул очень часто называется словом, восходящим к общеславянскому *stolъ: в болгарском языке – «стол», в словенском – «stol», в верхне– и нижнелужицком – «stol», в польском – «stolek». В общеславянском слове *stopa (рус. «стопa») корень *stop – тот же, что (с назализацией) в общеславянском же *stpati (рус. «ступать», «ступня») [235] . Русскому слову «кол» соответствует польское «kоl» (читается: кул), чешское «kul»; русским «твой», «бобр» – польские «twоj», «bоbr» (читается: твуй, бубр); русскому «тупость» – словенское «topost».

Русскому «ковать» соответствует украинское «кувати», польское «kuc», русскому «кузнец» – украинское «коваль», сербо-хорватское «ковaч»; однокорневым с ними является и русское «козни»; чередование о и у в этих словах наблюдалось уже в общеславянскую эпоху: *kovati – *kuti– *kovaljь – *kuznь [236] . По наблюдениям А.А. Аникина, к праславянскому *rugja восходят русские слова «наружность», «рожа» и встречающееся в диалектах «ружь» (со значением: внешность, образ, облик) [237] .

235

Черных П.Я. Указ. соч. Т. II. С. 204–205.

236

Там же. Т. I. С. 407, 408, 450.

237

Аникин А.А. Опыт семантического анализа праславянской омонимии на индоевропейском фоне. Новосибирск, 1988. С. 41–45.

Глубокая древность лингвистического явления о: у подтверждается также тем, что в разных языках, относящихся к индоевропейской группе, имеется довольно много слов, обозначающих одинаковые или схожие понятия, в которых в одном языке звучит о, в другом – у. Например: дочь (рус.) – dukte (литов.) – духт (тадж.), якорь (рус.) – ‘ (греч., читается: анкюра), ноль и нуль (рус.) – nulles (латин.) – noll (швед.) – null (фран. и англ.), тумба (рус.) – tumba (латин.) – tomba (итал.) – tombe (фран.), шкура (рус.) – scorum (латин.) – *scora (о.-с.) и т. д. Много таких случаев прослеживается на примере санскрита и русского языка: ubha – оба, utpad – отпадать, bhru – бровь, cvcru – свекровь. Наконец, чередование о-у свойственно самому санскриту. Например: ruh– rohati (расти, подниматься), rud– roditi (рыдать), budh – bodhati (будить, пробуждаться) и т. д.

Итак, вопрос о происхождении названия росов имеет принципиально важное значение. Его решение дает ключ к начальной истории русского народа. Совершенно неверно связывать его с финским названием шведов Ruotsi. Также ошибочны попытки связать его с понятиями «светлый», «красный», «рыжий» и т. д., равно как и со словами «рост», «рысь», «руда» и т. п. В имени русского народа, как и в большинстве этнических самоназваний, заложено значение «люди», «народ, проживающий на своей, родной земле». Это значение этнонима росы восстанавливается методами сравнительного языкознания и позволяет сделать вывод о глубокой древности этого имени, уходящего своими корнями в общеиндоевропейскую эпоху, а следовательно, и о глубокой древности самого народа. Эту же мысль подтверждает и чередование в этнониме росы/ русы гласных о и у, которое вполне объяснимо с точки зрения исторической грамматики и связано с особенностями формирования русского языка.

§ 3. Некоторые особенности религии древних росов

Религия так же стара, как и человечество. Поэтому в религии можно и должно искать и находить следы его древнейшей истории. Всякая религия представляет собой отражение души народа, его сути, способа мышления, нравственных и умственных качеств; в религиозных воззрениях любого народа, несомненно, проявляется его этническое самосознание. Поэтому так важно разобраться в тех особенностях религии древних росов, которые помогают отличить их от других народов, идентифицировать русскую принадлежность некоторых спорных в этническом отношении племен, найти место росов среди многочисленных народов, имена которых известны нам по древним источникам.

Одной из особенностей религии предков русского народа является удивительное сходство религиозных воззрений, обрядов и мифологии древних россов и арьев, что указывает на длительное соседство и взаимовлияние этих двух народов в древнейшие времена. Н.К. Рерих, исследуя связи между Россией и Индией, отмечал их культурную общность, которая проявлялась не только в древних корнях их языков, но и в изначальных поверьях и в неожиданных параллелях психического склада. Он предположил, что в далеком прошлом существовал некий общий источник, из которого сформировалась древняя основа культур обеих стран, и что культура, питавшая этот источник, обладала высокой духовностью [238] .

238

См.: Белякова Г.С. Славянская мифология. М., 1995. С. 17.

Древнейший источник по истории и мировоззрению арьев – одна из священных книг индуизма «Ригведа». Название этой книги обычно переводят как «Веда гимнов», хотя, думается, следует прислушаться к мнению известной индолога Н.Р. Гусевой, считающей, что «Ригведа» (то же, что и «Рикведа» или «Ричведа») в буквальном смысле означает «знание речи» и что первое из слов, составляющих это название («риг»-«рик»-«рич») сохраняется и сейчас в русском «речь» и церковно-славянском «реку» [239] . «Веда» на санскрите означает «знание». Слова с этим корнем очень распространены в русском языке и имеют тот же смысл (ср.: ведать, весть, вещий и т. д.). Большинство ученых считают, что создавалась «Ригведа» в середине или во второй половине II тысячелетия до н. э. Однако предпринимались попытки и гораздо более древней датировки. Так, например, Г. Якоби на основании данных ведийского

календаря, то есть отраженных в «Ригведе» астрономических сведений, предлагал считать временем ее создания 4500–2500 гг. до н. э. [240] . Известный индийский ученый Бал Гангадхар Тилак, имеющий немало сторонников, датировал этот памятник 6000–4000 гг. до н. э [241] . С другой стороны, есть немало попыток предельно уменьшить его древность. Не примыкая ни к одной из спорящих сторон, мы все же принимаем как очевидный факт, вытекающий из самого содержания «Ригведы», что ее истоки теряются в глубине тысячелетий, в том далеком времени, когда создавались «веды», формировались сакральные «знания». Надо полагать, что именно в ту эпоху древние росы проживали по соседству с арьями, тесно общаясь с ними. Согласно преданию, большая часть книг (а их в «Ригведе» десять) принадлежит жреческим родам, ведущим свое начало от семи мифических мудрецов. Эти гимны передавались изустно из поколения в поколение, а впоследствии были объединены в один сборник. Поскольку многие гимны были созданы еще в период индоевропейской общности, они служат важным источником для изучения корней индоевропейской, в том числе и славянской религии.

239

Гусева Н.Р. Арктическая родина в Ведах // Древность. Арьи. Славяне. С. 11.

240

Jacobi H. Uber das Alter des Rigveda // Festgruss an Rudolf vоn Roth. Stuttgart, 1893. S. 72.

241

Tilak B.G. The Origin or Researches into the Antiquity of the Vedas. Bombay, 1893. P. 206.

Другим таким источником выступает «Авеста» («Зендавеста»), которая создавалась во II – первой половине I тысячелетия до н. э., в эпоху индоиранской общности, и которая так же, как и «Ригведа», хранит память о событиях и явлениях, происходивших задолго до того, как эти памятники оформились в определенные литературные своды. К древнейшему периоду арийской общности восходит сближение «Ригведы» и «Авесты» как по многим упоминаемым в них богам и религиозным представлениям, так и по географическим, астрономическим и климатическим данным, что свидетельствует о том, что древние арьи в течение долгого времени жили на общих или соседних землях, откуда они потом переселились в Иран и Южную Азию. На новых землях они смешивались с местными племенами, воспринимая их культы, создавая совместный пантеон богов, в котором древние боги, принесенные с собой арьями, не только сохранились, но зачастую заняли в нем ведущие места. И многие из этих же богов продолжали жить в религии древних росов.

Это прежде всего один из основных богов «Ригведы» Агни (agni). Это бог огня во всех его проявлениях: на земле, на небе (солнце) и в воде. Он бог жертвенного костра, «увозящий» жертву к богам, откуда его названия – «жрец-хотар» и «вестник»; он убийца ночных демонов-ракшасов, бог домашнего очага, «гость» в доме жертвователя [242] . Нередко тот, кто приносил жертву Агни, считался его сыном (а иногда, наоборот, его отцом), а дом, где зажигался огонь, считался для Агни «своим домом». Это явствует уже из 1-го гимна, открывающего 1-ю мандалу «Ригведы»:

242

Словарь основных мифологических персонажей и ритуальных понятий / Сост. Т.Я. Елизаренкова // Ригведа. Мандалы I–IV / Отв. ред. П.А. Гринцер. М., 1989. С. 758.

1. Агни призываю я – во главе поставленногоБога жертвы (и) жреца,Хотара обильнейшесокровищного <…>4. О Агни, жертва (и) обряд,Которые ты охватываешь со всех сторон,Именно они идут к богам <…>7. К тебе, о Агни, изо дня в день,О озаряющий тьму, мы приходимС молитвой, неся поклонение, —8. К царящему при обрядах,К пастырю закона, сверкающему,К возрастающему в доме своем.9. Как отец – сыну,О Агни, будь доступен нам!Сопровождай нас ради блага! [243]

243

Ригведа. Мандалы I–IV / Пер. Т.Я. Елизаренковой. С. 5.

Таким же образом почитали бога огня и поклонялись ему и древние росы. Культ огня был настолько сильным, что он сохранился через многие века. Так, известен сохранившийся практически у всех славян обряд «очищения» людей перепрыгиванием через костры или «очищения» скота прогоном его между кострами. Этот обряд широко практикуется, например, у современных сербов и называется «прогоница». Большой знаток русских обычаев и обрядов М. Забылин писал о том, что еще в XIX столетии в Малороссии существовал обычай в праздник Ивана Купалы прыгать через купальские огни (а в некоторых местах этот обычай сохранился и до сих пор). В Старой Ладоге, при реке, впадающей в Волхов, купальское ликование ежегодно совершалось около костра на горе Городище. Огонь этого костра на Новгородщине в старину называли живым огнем или царем огня [244] . Ю.П. Миролюбов, проведший свое детство в селе Юрьевке на юге России среди жителей, которых, «городская «культура» с ее пьянством и развращением» не коснулась и «они остались вне ее влияния, как бы застыв на целую тысячу лет в своих традициях» [245] , тоже рассказывает о том, что юрьевцы в купальскую ночь разводили костры, а в другом селе Антоновке костров не делали, а зажигали «Огнище» в домах, топили печи – «в знак принадлежности к Огнищанам, ибо и дворы считались по числу «дымов», то есть Огней» [246] .

244

Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия / Собр. М. Забылиным. Репринт. воспроизвед. изд. 1880 г. М., 1989. С. 75–77.

245

Миролюбов Ю.П. Указ. соч. Т. 1. С. 106.

246

Там же. С. 356.