История науки о языке
Шрифт:
Рассматривая именное словоизменение, представители индийской лингвистической традиции различали семь падежей, соответствующих именительному, винительному, орудийному, дательному, аблятиву (отложительному), родительному и местному Однако в самой индийской грамматике они не имели особых названий, а обозначались порядковыми номерами, как первый, второй и т. д.
3. Касаясь того, как освещались индийцами вопросы синтаксиса, обычно отмечают, что, несмотря на признание предложения основной единицей языка, последние не составляли сильной стороны их наследия и не выделялись в отдельную отрасль, эпизодически рассматриваясь в ряду морфологических явлений. Не занимало большого места у индийцев (в отличие, например, от древних греков) рассмотрение таких вопросов, как происхождение языка и этимологические изыскания. Правда, их интересовала в определенной
4. Наряду с грамматикой занимались в Древней Индии и лексикографией, т. е. составлением словарей. Они также предназначались для заучивания наизусть и облекались в метрическую форму. Наиболее известный из них принадлежит Амарасинху, или Амаре (V–VI вв. н. э.); позднее появились словари Халаюдхи и Хемачандры (XVII в.). Глаголы в них давались в форме корня, а имя – в виде основы слова.
Лингвистические труды древних индийцев оказали огромное влияние на дальнейшее развитие языкознания. В результате распространения буддизма их грамматические идеи проникли в Китай. Под их влиянием было разработано учение о четырех основных интонациях китайского языка; разрабатывались также вопросы лексикологии, лексикографии, иероглифики, фонетики, грамматики, диалектологии; с начала нашей эры были заложены основы теории письма. Отмечалось, что еще до начала новой эры отдельные идеи индийских ученых стали известны в Древней Греции; затем, приблизительно с XI в., они оказывают влияние на арабскую науку. С конца XVIII в. с ними знакомятся в Европе; а после зарождения сравнительно-исторического языкознания (толчком для которого послужило знакомство европейцев с санскритом) многие положения Панини и его продолжателей отразились в концепциях Ф. Боппа, А. Шлейхера и других языковедов. В этом отношении датский ученый В. Томсен мог с полным основанием заметить, что до той исключительной высоты, которой достигла лингвистическая мысль в Древней Индии, европейская наука смогла подняться лишь в XIX в., да и то многому научившись у индийцев.
Античное языкознание
Термин «античный» (от латинского слова antiquus — древний) обычно применяется для обозначения материальной и духовной культуры двух рабовладельческих обществ – греческого и римского. Такое ограниченное употребление (хорошо известно, что древневосточные цивилизации или индийская и китайская культуры имеют гораздо более древнюю историю) установилось в европейской традиции в силу того, что народы Европы связаны с греко-римской античностью непосредственной культурной преемственностью. Учитывая сильное влияние первого на второе греко-римское языкознание часто рассматривается в качестве единого целого, хотя при этом оговаривается, что каждому была присуща определенная специфика.
Философия языка в Древней Греции
Говоря об основных моментах изучения языка в Древней Греции, обычно обращают внимание на следующее. Если в Индии такое исследование носило по преимуществу эмпирический и утилитарный характер (т. е. опиралось на опыт, полученный в результате работы над текстами, и было связано с практическими нуждами), то в Греции проблемы языкознания первоначально занимали место прежде всего в рассуждениях философов и лишь позднее стали разрабатываться в собственно грамматическом плане. Указанное обстоятельство и обусловило традиционное деление греческой лингвистической мысли на философский и грамматический периоды (хотя, разумеется, попытки философского осмысления явлений языка продолжались на протяжении всего существования античной цивилизации).
Среди важнейших вопросов, разрабатывавшихся в первый период (хронологически он охватывает время приблизительно с конца VI до конца IV в. до н. э.), основной проблемой (и предметом ожесточенных дискуссий) стал спор о так называемом «природном» или условном характере слов, иначе говоря, о том, как соотносятся друг с другом предметы и их наименования. Названный спор привел
2
Мы сейчас не вдаемся в вопрос о том, насколько применим к античной традиции сам термин «теория».
Основоположниками названных концепций называют двух крупнейших представителей древнегреческой философской мысли – Гераклита Эфесского (540–480 гг. до н. э.) и Демокрита из Абдеры (460–370 гг. до н. э.). Первый утверждал, что каждое имя неразрывно связано с той вещью, которую оно обозначает; поэтому название отражает природу обозначаемой вещи, подобно тому как дерево отражается в реке или человек – в зеркале. «У всего существующего есть правильное имя, врожденное от природы… одно и то же у всех», – так передает эту точку зрения в своем диалоге «Кратил» крупнейший древнегреческий философ Платон (ок. 427 – ок. 347 до н. э.).
Вторая концепция, напротив, исходила из того, что вещи обозначаются словами исключительно согласно обычаю, по установлению людей. В противном случае трудно объяснить такие факты, как многозначность слова, синонимию, изменение названий, отсутствие словесных обозначений для целого ряда вещей. В упомянутом диалоге данная точка зрения формулируется следующим образом: «…Никакое имя никому не урождено от природы, но принадлежит на основании закона и обычая тем, которые этот обычай установили и так называют».
В этом споре понимали участие такие представители древнегреческой философской мысли, как Протагор, Эпикур и др. Что же касается самого Платона, то, изложив устами своих героев – Кратила и Гермогена обе точки зрения, он, от имени выведенного в диалоге Сократа, занимает среднюю линию. С одной стороны, слово далеко не всегда отражает сущность предмета; с другой стороны, полная случайность связи между словом и предметом сделала бы невозможным человеческое общение. Подлинно правильный язык может существовать только в идее; вначале между звуками слова и обозначаемыми понятиями должна была существовать внутренняя связь; однако затем от «правильных» первоначальных слов было образовано такое множество других, что внутренняя связь между звуком и значением уже не может быть усмотрена, и закреплена она благодаря общественной традиции.
С названной проблемой был связан и сильно интересовавший многих греческих мыслителей вопрос о происхождении языка. В целом отвергая теорию божественного происхождения последнего и не считая возможным признавать, что язык был создан одним каким-либо выдающимися человеком, античные философы, по существу, выдвинули все те идеи, которые значительно позже (уже к XVIII столетию) оформились как различные теории происхождения языка. Так, представители стоической философской школы, главой которой был Хрисипп (280–206 гг. до н. э.), придерживались теории звукоподражания, согласно которой язык возник благодаря тому, что человек имитировал звуки природы при помощи своего речевого аппарата. Последователи Эпикура (341–270 гг. до н. э.) склонялись к мысли, что более правильной следует признать теорию междометий, согласно которой первоначальными элементами языка были непроизвольные выкрики, сопровождавшие те или иные человеческие эмоции. Отдельные мысли, высказанные Демокритом и нашедшие отражение в диалоге Платона «Кратил», впоследствии составили основу теории социального договора, считавшей язык продуктом соглашения между людьми.
Одним из важнейших аспектов древнегреческой философии языка стала попытка осуществить классификацию слов на логической основе. Начало ее связано с именем Платона, выделявшего в языке или речи две части – имя и глагол. К первому относятся слова, о которых что-либо утверждается (т. е. выступающие в качестве подлежащих); ко второму – слова, показывающие, что именно утверждается об именах (т. е. выполняющие функции сказуемых). Однако подлинная разработка логической системы частей речи связана с именем величайшего из древнегреческих мыслителей Аристотеля (384–322 гг. до н. э.).