История "не"мощной графини

Зимина Юлия

Я каждый раз пыталась разнять их, за что получала, попадая под горячую руку. Вот только даже несмотря на их образ жизни, от которого я неимоверно страдала, все равно хотела, чтобы они забрали меня из детского дома.

Успела сделать всего два шага, как до слуха долетел звук шлепка, стон, а после него и жалостливый всхлип…

– Это мое! Гадина! – рычал мужчина, выпивший неизвестно сколько.

«Все, как и у меня», – горестно отметила я, всем сердцем жалея Льюиса.

У матери и отца всегда находились деньги на спиртное, но не

на еду. Я была вынуждена ходить по улицам и собирать бутылки, чтобы купить хотя бы хлеба. В то время, пока мои сверстники радовались жизни, бегая по площадке рядом с домом и играя в мяч или во что-то другое, я пробиралась по кустам к пункту сдачи стеклотары, чтобы не быть замеченной, потому что мне было стыдно.

Не хотелось входить в этот богами забытый дом, но и мальчика бросить я тоже не могла. Хотя, если разобраться, людям, погрязшим в зависимости к спиртному, нет никакого дела до нравоучений и нотаций. Им плевать.

Стоило шагнуть на веранду, как в нос ударил зловонный запах перегара и чего-то испорченного.

Тяжело дыша прошла дальше…

В какой-то момент на меня напал страх, я будто вернулась в детство, потому что вокруг наблюдалась почти такая же обстановка, как и в квартире моих родителей.

Вся мебель старая, обшарпанная, ножки стола в грязных пятнах, обои, а в нашем случае стены, пусть и замазаны побелкой, но грязно-серые. Гора немытой посуды, как на столе, так и в раковине, и толпы бегающих тараканов. Под ногами на затоптанном полу наблюдался мусор и пустые бутылки…

«Бедный ребенок…»

Не передать словами, насколько сильно было его жаль. Но что я могла? Забрать мальчугана к себе? Да разве мне его отдадут? А если и отдадут, то законно ли это? Тем более, что по меркам мира, в который попала, я и сама еще нахожусь под опекой сумасшедшей тетки, кукующей в темном подвале моей усадьбы.

– Мама, – позвал Льюис дрогнувшим голосом.

Ни ее, ни его отца не было видно, они находились в другой комнате, в которую у меня не возникло никакого желания идти.

– Чего тебе? – донеслось едва разборчивое в ответ мальчику. – Пожрать принес?

Именно в этот момент мне стало понятно, почему Льюис съел только половину кренделя.

– Не вздумай отдать им! – мотнула я головой. – Кушай сам! Слышишь меня?

– Люс, – смазала имя ребенка горе-мамаша. – Я жрать хочу! Принес?

Моя воля, я бы придушила эту дрянь. Серьезно? Она отправила пяти-шестилетнего ребенка добывать еду, пока сама заливает в глотку всякую гадость?!

Не знала, что делать, но мальчика бросить здесь не могла.

– Пойдем со мной, – прошептала ему, смотря в карие глаза измученные жизнью.

Инесса, до этого сохраняющая молчание, слегка дернула меня за мизинец, тем самым давая понять, что это принесет нам проблемы.

– Спасибо, госпожа, – грустно улыбнулся ребенок, – но мне нельзя уходить далеко, – отрицательно мотнул он головой. – Накажут.

Что я могла сделать в данном случае? Ну не тащить же его силой,

правда?

Покусав губы от бессилия и несправедливости судьбы, я забрала у Инессы половину монет, что у нее было, и отдала Льюису, наблюдая его не верящий взгляд.

– Так много… – ахнул он.

– Они только твои, – кивнула я. – Слышишь? Твои. Никому не отдавай. Купи себе еду и, – посмотрела на его босые ноги, – ботинки. Льюис, – я присела перед мальчонкой, в глазах которого читалась благодарность, – помнишь я назвала тебя свое имя?

– Да.

– А теперь слушай полностью, я графиня Ролана Мэй Лин из поместья Верейн. Повтори.

– Графиня Ролана Мэй Лин из поместья Верейн, – внезапно шмыгнул он носом, стискивая в грязных ладошках золотые монеты.

– Не плачь, – прошептала я, сжимая зубы от невнятного бормотания и бранной речи пьяных родителей мальчонки. – Запомни, если тебе нужна будет помощь, в чем угодно, сразу беги ко мне. Хорошо?

Понимала, что расстояние от его дома до моего имения большое даже для взрослого, что уж говорить про ребенка. Но я пыталась сделать хоть что-то, чтобы Льюис понимал – он не один в этом мире.

С какой тяжестью на сердце я покидала ветхий дом, это сложно описать. Душа болезненно ныла, вот только в данной ситуации я была бессильна.

Оставив позади захудалый район, мы наспех купили продукты и направились домой.

Всю дорогу я молчала, пытаясь успокоиться, но перед глазами вновь и вновь вставали образы из моего детства, соединяясь с увиденным в доме Льюиса.

Первым делом Инесса поспешила проверить бабушку, которая на наше счастье еще спала.

Мы приступили к завтраку и уже почти все было готово, как в двери поместья кто-то постучал.

Стоило ли говорить, что мы с Инессой моментально напряглись.

– Давай, иди, – подтолкнула я девушку. – Если это мой очаровательный жених, ты знаешь, что ему сказать.

Решительно кивнув, Инесса направилась встречать нежданного визитера.

– Здравствуйте… Хорошо, благодарю вас…

Я вслушивалась, как входная дверь закрылась, а Инесса поспешила ко мне.

– Кто это был? – настороженно осматривала лицо девушки.

– Посыльный, – хмыкнула она задумчиво. – Посыльный леди Сильвии Уинс Оун, матери герцога, правой руки короля. Она… приглашает тебя на чай…

9. Без обучения никуда

Александра

– На чай?

Не знала, как отреагировать на услышанное и, судя по тому, какое выражение лица было у Инессы, произошло что-то немыслимое.

– Говори, – попросила я.

– Эта леди не разбрасывается приглашениями, насколько мне известно, – удивленно покачала головой девушка. – Про нее говорят, что она сурова, проницательна и непредсказуема.

– Не пугай меня, – невольно поежилась, уже заранее зная, что ни о какой поездке к матери герцога даже речи быть не может. Это верная погибель.