История одного безумия

Трещев Юрий

«На ней будет мантия примадонны…»

«Тетя говорила, что она твоя сестра…»

«Ну да… ребенком ее отдали в чужую семью, а меня бросили в канаву, монах меня подобрал… одно время я думал, что он мой отец…

У меня были воспоминания о сестре… тетя сказала, что она утопла при крушении парома, я не поверил… где я только не искал ее… помню, ночью паром налетел на рифы, перевернулся и затонул… я оказался на острове… блуждая среди скал, я наткнулся на женщину…

В пещере она очнулась, подумала, что я бог…»

«Ты

спас ее?..»

«Я только провел рукой по ее волосам, и заглянул в ее глаза…»

«И что ты там увидел?..»

«Вдове хотелось мужа… и она была беременна на седьмом месяце…»

«Она родила?..»

«Родила и умерла, а вслед за ней ушла и девочка, бог ее забрал…»

«Что с тобой?.. ты побледнел…»

«Я увидел лицо девочки… и все еще вижу… я обмывал и отпевал ее…»

«Бедная девочка…»

«Я готов был умереть, вонзить нож, но где же он?.. в глазах стало темно… я почувствовал, что слабею… я умирал от страха, еще и рук не обагрив своею кровью… не удалось… кто-то вмешался, исправил сон…»

«А это был сон?..»

«Не сон… кошмар… говорят, она покончила с собой на сцене… в петле… танцуя и высунув постепенно чернеющий язык… не смогла выйти из роли… помню, я хотел спасти ее… она открыла глаза, но вряд ли она узнала меня…»

«Я думаю, она тебя узнала…»

«Мне тоже стоило покончить с собой, но не на сцене, а на осине… а ты все пишешь…»

«Пишу…»

«Говорят, ты автор пьесы, в которой примадонне досталась роль жертвы?..»

«Нет, не я… тетя… она умерла от приступа астмы…

Все в роду тети страдали от астмы…

Помню, на похоронах тети все говорили о ее славе, величии со слезами в голосе… а она была врагом народа… и родила меня на этапе… я так думал…»

«Ты заблуждался… ты ее приемный сын… но продолжай…»

«Я дописывал эту недописанную пьесу в замке примадонны…»

«Как ты там очутился?..»

«Секретарь мэра нанял меня писать ее мемуары… место романтично… вокруг скалы, море…

Вечером закат превращал море в вино, а скалы осыпал цветными камнями…

Ночью замок и окрестности погружались в меланхолию и бесчувственность…

Эти же чувства испытывал и я, но не очень убедительно…

Что ты на меня так смотришь?.. да, я влюбился в примадонну, как только ее увидел… а примадонна любила только театр… и мэра, этого комедианта… одно время он играл в провинциальном театре, был занят на вторых ролях… потом перебрался в город, приобрел успех, стал знаменит…»

«Я помню это смутное время… газеты были полны громкими преступлениями… люди во славу бога, их отца, убивали друг друга… но продолжай…»

«Событий в пьесе было много и не все они были достаточно подготовлены… во многих местах текст пьесы был слишком темен и запутан… время было такое… люди ждали конца света и вечной жизни… они уже пережили нашествие собак и грязи, как неясный сон в неверном свете…

этот сон одних перенес в лучший мир, других удержал здесь…

Герой пьесы вел себя как раздраженная и оскорбленная женщина, которая не знает, что говорит и что делает… он предпочитал не прощать, а мстить… и наполнял улицы города трупами, кровью и воплями… он не щадил ни покорных, ни гордых…

Расследование ничего не дало, маньяка не нашли, и люди обратились к богу, как к защитнику…

Я видел их лица, испуганные дурными предзнаменованиями… они искали бога, но бог как умер…

Люди обезумели, они боготворили собак, грязь, которые очистили город от людей…»

«Все это временные блага и бедствия, и они общие для всех…»

«Ну да… в одном и том же огне золото блестит, а солома дымит…»

«А навоз невыносимо смердит, если его взболтать, но благовония благоухают… однако, что случилось с городом в этой пьесе?..»

«Грязь стерла город с лица земли, оставила руины…»

«То есть, люди в этот мир они ничего не принесли, и ничего из него не вынесли…»

«Ну да… однако, святые ничего не потеряли… их город на небе…»

«А что ждет нас и всех прочих?.. вопрос…»

«Мы не должны заботиться о том, что с нами будет, и от чего мы умрем… грязь нас заберет или собаки сожрут… в мертвом теле никаких чувств уже нет…»

«Я так не думаю…» — сказал Бенедикт…

Он погрузился в воспоминания…

«Помню, я омыл тело вдовы и отпел… зарыл его в песок, а море отрыло… все это утешило меня…

Чем мог, я помог умершей…

Не было рядом ангелов, которые перенесли ее на лоно Авраамово, в тайную обитель праведных… а тем, кто не в могиле лежит, все небо надгробие…»

«Бенедикт, как ты думаешь?.. все мы вернемся в свое тело, как нам было обещано…»

«Не знаю… знаю только, что забота об умерших укрепляет веру людей в воскресение…»

«А что если мы будем уведены в такое место, где не найдем бога?..»

«Что ж, станем странниками, которых не удручает что-либо бедственное… смиренно и терпеливо будем ждать страданий, не пытаясь освободиться от них при помощи смерти… и ни счастье нас не испортит, ни несчастьям не удастся нас сломить… будем чтить бога и вздыхать о небесном отечестве…»

«Кто знает, что живет в человеке кроме человека?..»

«Об этом можно говорить, но нельзя ничего доказать… в земной жизни мы воспитываемся для жизни небесной… и благами земными пользуемся как странники, не пленяясь ими… злом же или испытываемся, или исправляемся…

Бог небеса сотворил и дал душе бессмертие, не телу… так говорил портной… помнишь его?.. жил он скромно, трезво, умеренно в смиренном благочестии…

И опасался беспечности, этого извечного врага слабых душ…»

«Страх необходим… благополучие весьма относительно… и опасно, может испортить и развратить… но я продолжу…