История одного эльфа
Шрифт:
– Ну так он и пришел в себя. – Орк, сидевший подле меня на корточках, подмигнул и оскалил клыки в дружелюбной ухмылке: – С возвращеньицем на этот свет! Тебя уже хоронить хотели, светловолосый! А ты взял да и очнулся!
Я закрыл глаза, силясь подавить горестный вздох. Память услужливо показывала мне фрагменты последнего боя – горячую атаку, первую сшибку, леди Ильирель с мечом наголо, вспоротое брюхо моего скакуна, привычная рукоять двуручного меча в ладони, кровь и грязь… И летящие камни. Все тело болело и, наверное, представляло собой один большой синяк. Было трудно дышать, в животе разливалась отчаянная боль, кружилась голова, даже ремни, врезавшиеся в запястья
Земля негромко задрожала под чужими ногами. Я чувствовал вибрацию почвы каждой клеточкой своего тела.
– Приветствуем Верховного Паладайна! – заорали стоявшие надо мой орки.
Как ни велико было желание демонстрировать полное безразличие к своей судьбе, я не мог сопротивляться простейшему любопытству и открыл глаза, с усилием поворачивая голову и рассматривая того, кто только что был назван Верховным Паладайном.
Надо мной стоял самый обычный орк. Нет, что ни говори, его одежда бросалась в глаза своей яркостью и даже какой-то крикливостью, словно ярким пестроцветьем ткани он старался компенсировать что-то мрачное, серое, грязное в своей душе. Но в остальном пришедший ничем не отличался от тех двоих, которые застыли подле меня двумя изваяниями.
– Как он? – кивнул Паладайн в мою сторону. – Очнулся?
– Да, великий!
– Сам вижу. – Паладайн подошел и наступил мне сапогом на горло. – Смотри, – обратился он ко мне, наклоняясь и опираясь на колено локтем, – смотри и запоминай. Вот где вы все у меня! Вот где ваше место, светловолосые! Ты понял, раб?
Что я мог сказать? Он даже не дал мне нормально дышать. Я боролся за каждый глоток воздуха, тщетно стараясь выползти из-под сапога орка. Зажмурив от натуги глаза, я тем не менее знал, что он внимательно наблюдает за мной.
– Хочешь жить? – внезапно пробился сквозь гул крови в ушах мягкий голос. – Тогда моли меня о милости. Проси даровать тебе твою ничтожную жизнь, раб!
Я распахнул глаза. Он знает, о чем просит? Чтобы я, потомок благородного рода…
– Будь ты проклят, – прохрипел я.
– Глупо, – спокойно констатировал Верховный Паладайн. – Сказал бы всего одно слово: «прошу» – и остался бы в живых. А так… Приковать его к столбу. Потом придумаю, что с ним сделать!
Орки тут же сорвались с места и поволокли меня в глубь лагеря. Крепко связанный, я не мог сопротивляться, да, если честно, не слишком хотел. Я знал, что меня убьют, и мечтал только об одном: чтобы все поскорее закончилось.
Двое орков подхватили меня под локти, оттащили к какому-то столбу и, содрав с меня одежду, прикрутили руки и ноги.
По-хорошему, мне надо было отрешиться от мыслей о земном и приготовиться к мучительной смерти – не было сомнений в том, что Верховный Паладайн приберегает меня для чего-то особенного, – но я вместо этого испытывал любопытство, самое неподходящее чувство для того, кто находится на волосок от смерти. Расслабив мускулы – так меньше болели связанные руки и ноги, – я вертел головой по сторонам, рассматривая лагерь орков.
Большую часть обзора закрывали палатки – самые простые, состоявшие из двух опор и натянутой поверх грубой ткани. Земля между ними, как и следовало ожидать, была замусорена, а зады использовались в качестве отхожих мест. Причем во всем, что касалось этой стороны жизни, орки явно не стеснялись
Сейчас в лагере царили суета и суматоха. Темноволосые носились туда-сюда, слышались гортанные выкрики. Проверялось оружие, напяливались доспехи. Я заметил, что далеко не все надевают чешуйчатые панцири. У одних были кожаные доспехи, другие щеголяли в трофейных эльфийских кольчугах, но большинство, наоборот, стаскивали с себя все и оставались в штанах и сапогах. Торсы этих воинов так густо были исписаны татуировками, что я диву давался. В остальном отличить орков друг от друга было невозможно, и мне стало ясно, почему в прошлом мы все ошиблись, решив, что Верховный Паладайн погиб. Его просто перепутали с другим орком.
Вы спросите – что я делал? О чем думал? Находясь в плену у врага, ожидая казни, вместо того чтобы строить планы побега или хотя бы посылать врагам проклятья, думал об особенностях вооружения темноволосых? А что оставалось делать? Чем дальше, тем сильнее разрастался во мне банальный страх смерти. Когда я только очнулся, у меня было больше сил вытерпеть любые пытки. И если бы меня стали убивать тогда, я бы хохотал в лицо своим врагам и пошел на смерть с гордо поднятой головой. Но прошло время, я остыл – и задумался о смерти уже всерьез. Какая участь ждет меня? Что со мной сделают? И, самое главное, сколько мне еще ждать казни, на своей шкуре испытывая банальную истину о том, что самая страшная мука – это ожидание конца.
Почему я не удивился, увидев среди орков человека? Наверное, потому, что за двадцать лет жизни на заставе в северных горах успел поближе познакомиться с отдельными представителями рода человеческого и узнать одну их особенность. Люди способны проникать повсюду, они вольготно чувствуют себя везде и рано или поздно, но заполонят весь наш мир, не оставив в нем места ни эльфам, ни оркам, ни альфарам, ни даже троллям. Люди открывают землю и проникают в такие ее уголки, куда представители других рас просто не сунутся. Они одинаково хорошо чувствуют себя в голой степи и дремучих лесах, в открытом море и на вершине скалы, под землей – и… разве что небо пока принадлежит птицам и драконам, но, учитывая приспособляемость людей, могу предсказать, что однажды человек поднимется и в воздух. В общем, не было ничего удивительного в том, что по лагерю орков спокойно, как у себя дома, шел человек. Шел, вертя головой по сторонам, а рядом с ним шагал какой-то высший чин и что-то ему рассказывал.
Заведенные назад и вверх руки ныли. Затекало все тело. Я стоял так уже давно, теряя силы и надежду.
Мимо ходили враги. Лагерь жил своей жизнью. Стиснув зубы, я терпел, стараясь не обращать внимания на то, как посматривают на меня проходящие мимо орки и орчихи. Не то чтобы я так уж стеснялся – просто сама мысль о том, что меня могут отдать одной из этих пахнущих мускусом и потом самок, приводила в дрожь. Хотя если это и есть мое наказание, то пройдет немного времени, и я сам захочу, чтобы со мной так поступили.
Именно в это время я и заметил человека. Он шагал через лагерь, ведя негромкую беседу с сопровождающим его орком, но вдруг остановился как раз напротив меня.
– Ого, какой красавец! – сказал на всеобщем языке, то есть так, как общаются люди с представителями других рас. – Что он тут делает?
– Ждет, – коротко ответил орк. – Приказ Верховного Паладайна.
– Красавец. – Человек подошел ближе и потрогал мое плечо. Для этого ему пришлось встать на цыпочки – средний эльф немного выше среднего человека, а я перерос и большинство своих сородичей. – Великолепный экземпляр. А что это у него?