История одного гоблина. Два в одном
Шрифт:
– Не подходите, то была не последняя ловушка, – ухмыльнулся он. – Да и я не просто так летаю.
– Напомните мне накрутить хвост этой забывчивой негодяйке Хие... то есть Мерилит, когда мы ее снова увидим, – вполголоса пробормотал Антонио.
– У нее вроде как нету, – усомнился в угрозе Аггрх.
– Я найду, – пообещал человек и вдруг улыбнулся своим мыслям.
Рожа орка на мгновение перекосилась: никак малец нацелился увести у него из-под носа королеву. «Нет уж, дудки. Это мы еще поглядим, дружок». После Хиенны зеленокожему отчаянно хотелось доказать, что
Явно услышавший обоих имп заулыбался, снова обнажая жутковатые зубы-иглы.
– Не вините девушку слишком строго, – сказал Таксин. – Откуда ее величеству знать, как тут все устроено, если она здесь с рождения не появлялась? Молодежь не любит учиться, школу и ту прогуливают, всеобщий не зубрят... Слушайте же...
Глава 24
«Идущий дойдет, ищущий найдет, а знающий расскажет».
– Таксин, самый старый имп
Маленький пуут устало облокотился на стопку книг и как-то сразу внезапно постарел. В его чуть прищуренных глазах за толстым стеклом линз смутно угадывалась тысячелетняя мудрость. В тусклом освещении было дело или в том, что он перестал корчить забавные рожицы, но каждый из компаньонов вдруг осознал: этот забавный малыш прожил больше, чем они все вместе взятые. Насколько именно больше, было непонятно, но уж точно не одну тысячу лет по меркам их родного мира.
– Я видел его падение своими глазами, – потускневшим голосом произнес Таксин.
Адинук немедленно извлек из своего заплечного мешка перо, чернильницу и свиток, чтобы закрепить на пергаменте столь удивительный рассказ. Становилось похоже, что старый пуут сейчас пустится в воспоминания об очень отдаленных событиях. Гарб поймал себя на том, что поддакивает словам демона.
– В те далекие времена наши боги еще были богами, а мой народ не был созданиями, внушавшими других расам ужас внешним видом, – с грустью произнес старик и добавил с хриплым смешком, – разве только воинственностью.
Никто не решился прервать наступившую паузу, во время которой имп собирался с мыслями.
– Да, были боги в наше время, – ухмыльнулся своим воспоминаниям Таксин через некоторое время.
Адинук старательно скрипел пером, записывая все слова рассказчика, но неожиданно для себя вывел рифмованное продолжение «могучее, лихое племя» и так увлекся рифмоплетством, что забыл о демоне напрочь.
Тем временем старик продолжил, и остальные компаньоны нити повествования не теряли.
– С частью истории про низвержение в Бездну вы, вероятно, знакомы, – утвердительно произнес Таксин. – Все же знают, как злобные отвратительные демоны напали на добреньких милых смертных, потому что не хотели, чтобы добренькие перестали воевать. Мало кто знает и помнит, почему это произошло. А я вам расскажу. Это все трюки Минору. Его любимый фокус – поменять добро и зло, да еще хаос и порядок местами. Раньше даже какая-то пословица была про это. Эх, не та память стала. Вот
Аггрх не мог сказать, что страдал отсутствием интереса, но грозивший затянуться надолго рассказ и мрачная атмосфера подземелья навевали на орка дремоту. Он особо и не старался сдерживать зевки, чем нервировал Антонио. Человеку тоже хотелось спать, но важность момента вынуждала делать над собой усилие.
– Ладно, – не стал вдаваться в подробности пуутского фольклора имп. – Если коротко, то этот гад стравил всех нас со всеми вами. А потом, когда нас затолкали в Рахэн-ди, как последних злодеев, пришел издеваться. Тут-то ему рога и обломали.
– Хиенна говорила, что он считается прародителем пуутов, – осмелился прервать рассказчика Гарб, пока имп переводил дыхание.
– Принцесска, – презрительно выдавил из себя Таксин. – Начитаются книжек и думают, что все на свете знают. Да в этих томах больше половины такого вымысла, что нарочно не придумаешь! Нет, если он кого и прародил, то расу-другую на Лумее, хотя никто не знает, как он туда пробрался. С некоторыми пуутами еще до низвержения были у него какие-то шашни, но далеко дело не зашло. Его гнусное нутро сразу вылезло наружу, и он начал всех перекраивать шутки ради. Ему хиханьки да хаханьки, а у нас постоянные беды от его козней были.
– А что можете сказать о пророчестве про него? – спросил Антонио.
– «История падений богов и небожителей», том пятнадцатый, глава одиннадцатая, третий абзац сверху, – без запинки доложил смотритель. – Автор пророчества неизвестен, поэтому веры ему особой нет.
Гоблин нахмурился. Неужели ненадежный источник – все, что у них есть?
– Значит, мы пришли к тому, с чего начали? – расстроился Гарб. – Мы почти ничего не знаем.
– Это нормальное для вас смертных состояние, – скрипуче хихикнул пуут. – Минору остановит рука смертного, как же! Боги его не остановили, а рука смертного остановит.
– Пока смертный не остановит его руку, – машинально поправил Гарб.
– Да нет же! – обиделся Таксин. – Я всегда цитирую верно.
– Так Хиенна говорила, – возразил Аггрх, зевая во весь рот. – И тоже нас поправляла.
Имп хотел было возмутиться, а потом хлопнул себя по лбу.
– Вот я старый дурень. Точно ведь, принцесса в своих покоях хранила контрабандные книги, которых не сыскать в этом хранилище. Я их, значит, не читал и содержимого не знаю.
– Без нее нам туда сейчас не попасть, – вздохнул Антонио, с теплотой вспоминая чувство безопасности, за последнее время испытанное только в покоях Хиенны.
С тех пор как Меридиана едва не выпила все его жизненные силы, он стал чересчур беспокойным и отчаянно цеплялся за любую возможность вернуть душевное равновесие.
– А зачем? – искренне удивился Таксин. – Все, что вам нужно, вы уже знаете. Раз есть вторая версия пророчества, значит, схожие видения были у двух разных прорицателей. Это почти гарантирует, что пророчество сбудется.
– Уже сбылось, – сухо указал на неправоту импа гоблин. – Разве что пока не полностью.
Пуут зажмурился и поцокал языком.