История одного гоблина. Два в одном

Болотов Андрей Тимофеевич

– Много их еще? – спросил Антонио, с тоской в глазах глядя на полноватую женщину-тивада.

Миленькая хохотушка – все, что про нее можно было сказать. Чуть ниже ростом, чем мужчины, чуть полнее, такая же смуглая. На их фоне не слишком светлокожий человек казался куда более бледным. Бурбалке даже беглого взгляда на вошедшую хватило, чтобы Мерилит вознеслась на недосягаемую высоту в его глазах. Хохотушка слишком проигрывала в сравнении. А еще его королева обещала встречу вечерком. Наедине. Только эта мысль позволяла

продержаться до сих пор.

– Тысячи, – не обнадежил эльф и вышел за дверь объявлять, что на сегодня прием окончен.

По толпе пробежал разочарованный вздох. Чтобы народ не роптал, бард достал лютню, вскарабкался на каменный парапет и начал исполнять лучшие баллады собственного сочинения. Мужчины сразу почему-то заторопились по своим делам, а женщины уходить не спешили и пожирали певца глазами. Постепенно по их рядам пошли шепотки, доносящиеся до чутких ушей остроухого.

– Какой красавчик! – сказала одна. – Наши мальчики совсем не такие. Темненькие, а у этого волосики светленькие, глазки зелененькие. Прелесть!

– Жалко, росточком не вышел, – добавила другая, но на нее зашикали.

– Мал да удал! Зато смотри, какая кожа чистая да белая, – подбоченилась третья, та самая полная хохотушка. – Такая только у королевы и есть. Уж я бы с ним потанцевала.

– Да где тебе, толстуха! – заметила четвертая. – Интересно, у него только рост маленький? Уши-то вон какие длинные.

Адинук слушал эти разговоры и удивлялся. Так его еще никогда не принимали. Обычно, стоило наземникам увидеть темную кожу исполнителя, как его сразу гнали в шею от греха подальше.

– Песни, конечно, ничего, – услышал он восклицание очередной барышни, – но выглядит он куда лучше, чем поет. Ладненький такой, весь изящненький. Хоть поглазеть есть на что. А сзади он тоже симпатичный, видел кто-нибудь его тыл?

Для барда не существовало худшего оскорбления. Так принизить его талант! Он прервал пение на середине и быстро вернулся во дворец, оставив разочарованных поклонниц снаружи. Внутри его встретили вопросительные взгляды компаньонов.

– Что там? – встревоженно спросил Гарб.

– Катастрофа! – возопил Адинук, заставив гоблина вскочить и судорожно вцепиться в посох. – Немедленно верни все, как было! На меня теперь смотрят, как на кусок мяса.

– Что именно тебя не устраивает? – вечно угрюмая физиономия Аггрха на миг осветилась саркастической улыбкой.

Орк развалился в кресле, закинув ногу на ногу, и покачивал сапогом. Одной рукой он подпирал скулу, а пальцами второй почесывал густую черную бороду. Растительность удачно скрывала несколько шрамов, делая зеленокожего не таким свирепым с виду. Он очень рассчитывал вскоре применить это изменение внешности себе на пользу.

– Все! – выпалил эльф и театрально спрятал лицо в изящных ладонях. – Все не устраивает! Я не хочу так жить! Музыка – это все,

что у меня есть. Если им нужен я, но не нужна музыка, я предпочту смерть!

– У тебя же есть паучиха, – небрежно заметил зеленокожий. – Ей играй! Нет бы радоваться, что хоть так воспринимают. Меня вон некоторые вообще категорически сторонятся, но я же не ною по этому поводу. Есть и другие радости в жизни.

– А ведь точно! – обрадовался Адинук. – Спасибо тебе, орчуля!

Лусид быстрым шагом направился в свою комнату, бормоча «только она одна меня понимает и ценит».

Когда эльф ушел, Аггрх постучал себе пальцем по виску.

– Никогда не понимал, что у этих бардов в голове.

– Не ты один, – пожал плечами Гарб.

Антонио ничего не сказал. У него слишком сильно болели руки.

***

На следующий день Адинуку пришла в голову блестящая идея.

– А давайте и мы попробуем накладывать руки на тивада? Если получится, работа пойдет быстрее, как корабль при попутном ветре.

– Гипотетически… – начал Гарб, но осекся, вспомнив про то, как он выглядит, употребляя незнакомые для собеседников слова. – Короче, очень маловероятно, что получится быстро проверить. Даже если предположить, что кто-то из нас обладает теми же способностями по передаче энергии, нужно дотронуться именно до того тивада, который может ее воспринять. Поскольку, в среднем только один из сотни восприимчив, на это уйдет полдня для каждого из нас. При этом отсутствие результата не гарантирует, что кто-то из нас лишен данной способности. Просто может так случится, что еще не подвернулся под руку нужный приемник энергии. Нужно потом прошедшего через нас подводить к Бурбалке для подтверждения.

– Поддерживаю, – сразу согласился с ходом рассуждений шамана Аггрх, поглаживая бороду большим и указательным пальцами правой руки. – Хотя, попробовать все равно стоит.

Бард почесал маленький изящный нос и удивленно воззрился на орка.

– Почему же? – спросил он. – Гарб, вроде, убедительно доказал, что это такая же пустая трата времени, как поедание прошлогодних сосновых шишек.

– Во-первых, – зеленокожий нравоучительно поднял палец вверх, – это действительно может сработать, хотя я в этом сомневаюсь – шанс маленький.

– А во-вторых? – уточнил Антонио, выглядящий немного помятым после предыдущего дня и несостоявшегося по вине Мерилит ночного отдыха.

Помятым, но ничуть не расстроенным.

– Во-вторых, не одному же тебе девок лапать, – осклабился орк. – Я тоже хочу.

Адинук поморщился при воспоминании о вчерашнем концерте.

– Хочу напомнить, что среди них встречаются и мужчины.

– Вот их сами и трогайте, – великодушно махнул лапищей орк, оставив по такому случаю удобное кресло. – Остальных можете вести ко мне.