История одного вампира v 2.0
Шрифт:
— А как тогда вы обеспечили ему гармоничное развитие при отсутствии гениталий? — Анджей с интересом изучал наиболее сложную часть плетения, отвечающую за формирование мозга. — Как контролируется гормональный фон? Я полагаю, через гипоталамус.
— Да. Контролируется гипоталамусом, выделяется гипофизом. Если перевести структуру во внутреннее строение тела…
Пара взмахов — и перед ними зависло яйцо со свернувшимся в нем птенцом грифона. Еще пара взмахов — и мальчик увеличил проекцию головы, на которой разными цветами подсвечивались внешние и внутренние структуры.
–… то можно увидеть, что вот здесь полость черепа немного увеличена —
— Семенников, — поправил поляк.
— Не важно, суть одна, — декан Рейвенкло выглядел очень довольным. — Как жаль, что такой студент не на моем факультете.
— Я не вижу здесь ничего принципиально нового, кроме изменения половой принадлежности с сохранением нормального гормонального фона, — Гринграсс очень внимательно изучала нервную систему. — Покажите плетение еще раз.
Гарри слегка улыбнулся и снова показал плетение. Женщина с величайшим вниманием принялась изучать часть, ответственную за мозг, после чего указала пальцем на небольшой блок.
— Вот. Что это?
— Это программа преданности тому, кого грифон увидит первым. Если угодно — новый инстинкт. Грифоны — дикие, гордые и могущественные существа, они никому не подчиняются и не растут в неволе. Я долго думал, как изменить их инстинкты, чтобы получить необходимый результат, и пришел к такому решению.
— Хотелось бы мне его препарировать…– вслух подумал Валентайн.
— НЕТ! — Гермиона вскочила, сцапала Гектора со стола и прижала к себе, тут же прячась за спину брата. — Не дам…
— Гермиона, ступай в гостиную, и не бойся. Для препарирования можно создать тело без души, чем, я полагаю, профессор Валентайн и займется.
— Нет, останься, — леди Гринграсс прищурилась. Гермиона смутилась и пристыженно опустила голову, кося из-под черных волос на брата большим зеленым глазом.
— Мы, пожалуй, пойдем, — Броницкий поднялся и решительным шагом двинулся к двери. Вслед за ним, не говоря ни слова, вышел и Валентайн, пребывая в глубокой задумчивости. Последним вышел декан Рейвенкло, напоследок подмигнув Гарри.
— Мисс Поттер, и что же вы устроили сегодня в перерывах между занятиями? Вы сломали нос одному своему сокурснику, прокляли другого и едва не прокляли третьего, это я не говорю о словесных оскорблениях!
— А нечего оскорблять мою семью, — вскинулась девочка. — Если они такие жалкие трусы, что могут обсуждать брата лишь за спиной, то я и буду поступать с ними, как с трусами.
— Но можно ведь уладить ссору без драк и проклятий.
— Зато так более доходчиво, — стояла на своем Гермиона.
— А правила Хогвартса вы читали?
— Да плевать мне на правила, когда дело касается моей семьи! Я никому не позволю распускать свой язык в мой адрес и в адрес моей семьи, а если это продолжится — я буду бросать им вызовы на дуэль. Я — наследница рода Поттер, и я в своем праве. Или вы не сделаете того же ради своей дочки?
Гарри мысленно аплодировал сестренке, уевшей своего декана. Леди Гринграсс осеклась и слегка смутилась.
— Но это не отменяет того факта, что вы не раз нарушили школьные правила.
— Если вы хотели пристыдить мою сестру при мне — ваш план провалился, — пожал плечами лорд Поттер. — Я тобой горжусь, Гермиона. Однако, будь осторожна с вызовами и постарайся никого не убить, договорились?
— Хорошо, — кивнула девочка, прижимая к груди просыпающегося Гектора. — Я буду осторожна.
— Что… я вообще-то хотела, чтобы
14-е октября, вечер
Элизабет с болью смотрела на своего хозяина. Мальчик сидел в кресле у камина, обложившись шестью раскрытыми томами страниц по семьсот каждый, и делал какие-то выписки. Едва ли не с первого учебного дня новые учителя взяли Гарри в такой оборот, что учеба в Цитадели показалась ему цветочками. Сначала мальчиком вплотную занялись Габриэль Гринграсс, Гилберт Валентайн, Филиус Флитвик и Анджей Броницкий. Через пару недель к ним подключились Александр Франкенштейн, Аластор Муди на пару с Сириусом Блэком и Гораций Слагхорн, причем последнего не волновало, что успехи Поттера в алхимии пусть и заслуживают высоких отметок, но далеко не так впечатляющи, как таланты в чарах и трансфигурации. Даже Дамблдор выразил желание обучить Гарри магии света, испугавшись, что такое количество темных магов собьет мальчика на кривую дорожку. Это позже директор понял, что Поттера учили именно тому, что так называемые темные искусства нужно применять с умом, но своих занятий не прекратил — Гарри за первые две недели занятий достиг таких успехов, которых не достиг и Лонгботтом за семь лет. Вместе с этим Вильгельм и Карлхайнц все так же не слезали с юного Лорда, стабильно гоняя его по физической подготовке и тонкостям магии крови.
— Хватит так себя гонять, откажитесь, — в который раз за последний месяц взмолилась девочка. — Вы бы видели, в каком вы состоянии…
Действительно, несмотря на отменную регенерацию, Гарри был бледен, его скулы заострились, под глазами залегли глубокие темные круги, и лишь глаза сверкали подобно молниям.
— Нет, — в который раз ответил ей хозяин, продолжая что-то чиркать в своем дневнике.
Что это был за дневник, не знала даже Элизабет. Впрочем, девочке было известно чуть больше, чем остальным, и то потому, что однажды Гарри в общих чертах рассказал ей, что это. Его личный дневник, записная книжка и ежедневник, который выглядел как обычный маггловский ежедневник в кожаной обложке, куда Гарри записывал все свои дела, многие наработки и наиболее яркие события из жизни. Еще Лиз знала, что страниц в дневнике гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, и что всегда открывается только нужный раздел. В общем и целом, дневник напоминал обычные дневники-артефакты, популярные у волшебников, но отличался от них тем, что являлся трудом трех мастеров-артефакторов, подгонявших его для одного-единственного пользователя, и Карлхайнца, создавшего программу ментального управления, собственно, Карлхайнц и подарил Гарри этот дневник на восьмилетие.
Медальон в виде кошачьей головы с изумрудами вместо глаз — замена прошлому, расплавленному во время неудачного эксперимента — был подарком Сары на двенадцатый день рождения и также являлся достаточно сильным защитным артефактом с небольшим пространственным карманом внутри. На что был способен этот артефакт, помимо защиты содержимого, было неизвестно даже Гарри.
— Хватит, отдохните, — девочка сделала шаг к хозяину и взяла его за руку. Мальчик тихо вздохнул и закрыл дневник, отправляя его в медальон. Глаза кошки на мгновение засветились зеленым светом и погасли.