История одной болезни

Арнакова Анастасия

Она оправдывала себя тем, что на вопрос: «А где мой папа?», который бы логично возникнул у чада со временем, она не смогла бы дать ответа. Аборт был единственным решением.

– У вас есть аллергия на медицинские препараты?

– Только на пенициллин.

– Это ваш первый аборт?

– Да.

– Сейчас вам сделают укол, и вы уснете.

На ее глазах выступили слезы. Она проклинала и ненавидела себя за то, что сейчас лежала здесь на медицинском кресле, в этой ужасной больнице и делала самую большую ошибку в своей жизни. Она знала, что уже никогда не станет прежней. Она знала, что

будет расплачиваться за это.

Презирала себя и до последнего надеялась, что сейчас с размахом распахнется дверь и на пороге появится он.

Всю свою сознательную жизнь в ее понимании никогда не укладывалось, как можно сделать такую чудовищную вещь? Отказаться от своего собственного ребенка. Она презирала, тех женщин, которые не думают головой, прежде чем лечь в постель и позволить кончить в себя. Она не понимала их и при разговоре о подобных вещах недовольно корчила нос, будто перед лицом у нее появлялась огромная жаба. И вот теперь сама стала такой. Обиженной на жизнь дурой. Жертвой больших надежд.

Ее розовые мечты о счастливом будущем были убиты равнодушием и хладнокровием человека, которого она безумно любила. Она проклинала день, когда они познакомились, проклинала эту гребанную жизнь за несправедливость. Всей своей сущностью она хотела умереть и больше никогда ничего не чувствовать. Сделав глубокий вдох, она провалилась в сон.

Под наркозом ей казалось, будто ее возят по каким-то странным коридорам. Стены были выпуклыми как в фильмах 3Д, картины перед глазами словно украдены с полотен Дали. Она услышала, как кто-то позвал ее, и открыла глаза.

Инна лежала в палате, где кроме нее было еще одна женщина. Голова была тяжелая от наркоза. Дико хотелось пить. «Надо бы убираться из этого гиблого места», подумала она и попыталась встать – кровь ручьем хлынула у нее по ногам.

– Тише, куда собралась? Ходят туда-сюда, кровью все заливают, а мне потом за вами полы мыть! – услышала она недовольный голос санитарки. – Лежи, еще часа два. Как в первый раз пришла!

Отвернувшись к стене, Инна безмолвно зарыдала. В этот момент она хотела, чтобы он, ее любимый, Даня, сдох. И его великая любовь к той другой, девочке с мозгами восьмиклассиницы, тоже сдохла. Она не желала ему ни счастья ни добра. В этот миг Инна каждой клеточкой своего существа хотела, чтобы он от кончиков волос до кончиков пальцев почувствовал ту боль, которую сейчас испытывала она.

В голове не вовремя, пытаясь ее окончательно добить, всплыло воспоминание, как они стояли у его дома. Она сбивчиво говорила, что беременна. А Даня нервно куря, прошипел в ответ: «Сделай аборт. Или отдай его кому-нибудь. Мне все равно. Я люблю другую.» Она вспоминала, как ноги вмиг стали ватными, глаза налились слезами, руки дрожали, как сейчас, то ли от холода, то ли от боли.

Захотелось его сильно ударить, плюнуть ему в лицо, закричать изо всех сил. Осознание нелепости всей ситуации вмиг поглотило весь ее разум и заставило разлететься на тысячи мелких осколков. В тот миг ей больше не куда было жить. Как и сейчас.

Ницше был не прав, говоря, что страдания, которые нас не убили, делают нас сильнее. Она была сломана и раздавлена своей болью. Ее страдания не давали ей ничего, кроме страха и оцепенения. Страха новой

боли и невозможности когда-нибудь простить себя. Она видела перед собой только бездонную пропасть воспоминаний, неудержимо засасывающую ее вниз, в холод и мрак. От нее осталась лишь тень. Бессвязный набор молекул лицемерия и безразличия.

В полубреду Инна вышла из больницы и поплелась в сторону дома. Адски хотелось пить и курить. Остановившись у ближайшего ларька, она вспомнила, что сегодня к ней должны были прийти подруги. Они видели, что ей тяжело и всеми силами хотели ей помочь. Они любили ее. Но, единственной причиной, почему она еще не покончила с собой, были не они.

– Привет, родная! Мы тебе поесть принесли! – весело сказала Сашка, вваливаясь в ее дверь.

– Да, тебе сейчас надо есть, а то смотреть на тебя жалко! – строго пригрозила пальцем Алена, снимая пальто.

Инна попыталась изобразить улыбку. Чего ей точно сейчас не хотелось, так это есть. Напиться до потери пульса это еще куда ни шло. Лучше бы амфетамина принесли или травы.

Когда реальность била кувалдой по голове, ее всегда спасали хорошая трава и химия. Всегда были люди, у которых можно было ее достать. Всегда была приятная компания, которая не старалась ее утешить или пожалеть. Не нужно было глупо улыбаться и держать лицо, быть сильной или же притворяться, что дела у тебя в норме.

Конечно, она любила своих подруг. Но ради них надо было держаться, а сил было только на то, что унюхаться и обкуриться в хлам.

– Спасибо, девочки, пошли на кухню, пить.

– Знаешь, мы подумали и решили, что тебе нужно мужика найти нормального. – неуверенно заговорила Алена, доставая из холодильника лед для виски.

– Да, а этого придурка, который тебе жизнь испортил, в лес отвезти и коленные чашечки разбить! – горячо поддерживала ее Сашка.

«О, Боже, опять Сашка о своем». Инна поставила чайник на плиту и повернувшись к своим подругам серьезно проговорила:

– Я ценю вашу заботу, но никого искать и убивать мы не будем. У меня все нормально, девочки.

– Блин, ты себя в зеркало видела? От тебя один скелет остался. Ни фига это не нормально. Короче мы в эту пятницу на дачу едем, я туда позвала Леню, друга моего Вадика. Пацан нормальный, как раз развеешься. Никто тебе его в мужья не предлагает, а пообщаться просто лишним не будет. – Алена была решительно настроена.

– Ты свахой на полставки подрядилась работать?
– Инна сделала недовольное лицо. Настойчивое желание подруг свести ее с кем-попало раздражало. «Раз, вам так невыносимо тошно смотреть на мое состояние, зачем вы тогда приходите?» -подумала она, наливая себе в стакан виски.

– Ахаха, очень смешно! Хватит тебе себя заживо хоронить. Надо уже выходить из этого состояния. – Сашка не отставала от Алены.

«Девочки, какие же вы нудные» – про себя подумала она – «Неужели не заметно, что мне сейчас никто не нужен». Надо было лучше позвать Рафа. У него всегда была первосортная дурь, он не задавал ей лишних вопросов. Хотел ее правда, но в этом был плюс, все «радости» доставались Инне бесплатно.

Чтобы не обижать подруг, ей пришлось согласиться на встречу с Леней. Лешей. Васей. Вадей. Все равно.