История одной (не)любви
Шрифт:
Только после этого анайхи разорвали круг.
Но настоящее ожидание, выматывающее и нервы, и душу, началось именно сейчас.
— Вам бы поспать, совсем лица нет, — вздохнула Катарина, глядя на бледную госпожу.
Та не сводила глаз с агрона.
— Я не смогу уснуть, Кати. А ты иди, ложись с Ноэлем.
— Ну, уж нет, — бывшая горничная подбоченилась. — Я вас тут одну не оставлю!
Так они и сидели, время от времени перебрасываясь парой ничего не значащих фраз, да машинально жуя сладости, что принесли даранхи.
Пока, наконец,
Он вырвался из ее недр, будто меч, разрезающий пространство и время. Промчался огненной молнией и вонзился в самое небо. А потом рассыпался ворохом искр.
В воздухе, над самым центром кратера, зависла крылатая пылающая фигура. Ее свет был столь ярок, что анайхи попадали ниц, прикрывая лица ладонями.
Дея вскрикнула, закрывая глаза рукой. Рядом охнула Катарина.
И, словно гром среди ясного неба, прозвучал глубокий и сильный голос:
— Свершилось!
Альдарик обрел нового хаорна. Магия Бездны подчинилась ему, приняла своим господином. И все существа, живящиеся ею и зависящие от нее, признали его главенство.
Обратно анайхи возвращались порталами. Расходились по домам, где ждали жены, дети и слуги.
Никто не спал в эту ночь. Весь город застыл в ожидании. Но когда Бездна признала хаорна, облегчение прокатилось по Альдарику ощутимой волной. Казалось, что площади, улицы, башни и стены одновременно вздохнули, и лопнуло напряжение, что сковывало его последние часы.
Йеванн в сопровождении Наарха и членов Совета кланов перенесся сразу к главному входу Даан-та-Рин. Там высшие демоны поклонились ему и исчезли.
Остался только Наарх.
— Я верил в вас, Владыка — он склонил голову. — Чувствовал сильную кровь.
— Поэтому помогал мне?
— Не только. Шиарх был моим повелителем, но он был мне и другом. — Анайх протянул сжатый кулак. На коже возле локтя белел странный шрам в виде петли, перечеркнутой линией. — В Альдарике не любят полукровок. Поэтому наши раини никогда не рожают, и потому Шиарх не привез сюда ни свою человеческую дакши, ни сына, которого она ему родила. Но он всегда помнил о нем, и перед смертью попросил меня разыскать истинного дайэрэ. Этот шрам — напоминание о клятве, которую я ему дал. Теперь моя клятва исполнена.
Пока Наарх говорил, шрам медленно краснел, пока по цвету не слился с кожей. А потом и вовсе исчез.
— Значит, — произнес Йеванн после минутного молчания, — мой отец боялся признать меня? Я что-то такое подозревал.
— Нет, он боялся, за вашу жизнь. Вас бы убили еще во младенчестве, окажись вы тут, только ради того, чтобы расчистить путь к трону другим претендентам. К тому же, ваша демоническая часть могла никогда не проснуться.
— Я понял тебя. Плох тот демон, что не мечтает подчинить себе трон Альдарика. — усмехнулся новый хаорн. — Осталось решить, что делать с Дирхом. Его сестра во всем призналась, Набур убит, но я хочу знать, как они все связаны с дю Картренами и Рейвеном Вейлиссом.
— На
Что-то новое, внезапно возникшее в воздухе, заставило Йеванн вскинуть голову и прислушаться.
Дея… Ее эмоции, чувства, мысли заполонили его, будто внезапно обрушившийся летний ливень.
— Йен!
Собственное имя ударило в спину. Пронзило до самого нутра.
Он оглянулся.
Она бежала к нему, не чувствуя ног. Почти летела по ступенькам крыльца.
На его лице отразились изумление, восхищение, радость.
— Дея?! — Он бросился к ней. — Что ты здесь…
Не договорил.
Испуганно ойкнув, она взмахнула руками, будто собиралась взлететь, и вдруг упала ему прямо в объятия.
Йеванн стиснул жену. На лестнице, позади нее, неловко топтались два дюжих завьяра.
— Что случилось?
В его глазах бушевала тревога.
— Люблю! — прошептала она, будто не слыша вопроса. Ее взгляд заметался по его лицу, желая запомнить каждую черточку и навсегда сохранить в памяти этот момент. — Люблю! Люблю! Люблю!
Голос крепчал с каждым сказанным словом.
Дея прижалась к мужу всем телом. Обхватила за шею руками, а потом приподнялась на цыпочках и прижалась к губам.
Это был самый страстный поцелуй из всех, что до этого видел Наарх. А уж он-то знал толк в поцелуях.
— Гхм… — анайх аккуратно кашлянул в кулак. — Пойду-ка я, заберу свою женщину. Приятной ночи, Владыка.
Но его никто не услышал, разве что завьяры, да еще пара даранхов, упавших ниц перед новым правителем Альдарика.
А тот поднимался по ступенькам, прижимая к груди драгоценную женщину. Обнаженный, как в миг создания. Всесильный и всемогущий, как бог.
Скоро наступит рассвет, а с ним придут новые победы и поражения. Но эта ночь принадлежит только им. Как и все последующие ночи.
Утомленная ласками, Дея очень быстро уснула. Но в какой-то миг очнулась. Ей показалось, будто что-то с безумной силой ударило ее в грудь и откинуло навзничь. Да так, что все дыхание выбило из груди.
Ничего не понимая, хватая ртом воздух, она попыталась крикнуть, но с губ сорвался лишь хрип. В груди нестерпимо жгло. Будто кто-то вогнал туда расплавленный железный штырь.
Дея почти ничего не соображала от боли. Пальцы нащупали влажное скользкое дерево, слух уловил скрип уключин и шорох волн, а над головой слабо поблескивали звезды.
Чей-то темный силуэт нагнулся над ней. Чужие руки ощупали тело, проверяя карманы.
Пытаясь выдавить из себя хоть звук, девушка захрипела. И тут же получила небрежный пинок под ребра. Голос, от которого сжалось горло, грубо сказал:
— Живучая тварь. Одним выстрелом не убьешь.
— Это ненадолго, — ответил кто-то из темноты. — Освальд хорошо заплатил, чтобы труп не нашли. Скинем в воду — и дело с концом.