История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага (книга 2)

Теккерей Уильям Мейкпис

— Мисс Белл, по всему видно, в большой дружбе с ее сиятельством. Она собирается вступить в законный брак. Все молодые люди должны вступать в брак, — это ее сиятельство так сказала. А потом графиня соизволила расспросить меня о моей семье, и я назвал тебя, Сэм, мой мальчик. Завтра я опять загляну к ее сиятельству и если средства, которые я прописал, окажут к тому времени должное действие, я добавлю к ним немножко Spir. Lavend. Сотр. и, таким образом, поставлю мою знатную пациентку на ноги. Скажи-ка, Сэм, какой театр охотнее всего посещает наша… высшие круги нашей столицы? И куда ты нынче поведешь старого деревенского доктора, а?

Назавтра в полдень, когда мистер Хакстер прибыл на Джермин-стрит, леди Рокминстер еще не выходила из своей спальни, но

мисс Белл и мистер Пенденнис поджидали его. Леди Рокминстер, по их словам, спокойно провела ночь и чувствует себя как нельзя лучше. А он где развлекался вчера вечером? Был в театре? С сыном? Да, пьеса отличная, и как хороша в ней миссис О'Лири, как поет! И какой славный малый этот Сэм. Всеобщий любимец, украшение своей профессии. Конечно, манеры у него не те, что у отца, нет той старосветской тонкости, ее теперь редко в ком встретишь, но такого превосходного, такого надежного человека только поискать.

— Как бы вы сами ни решили поступить, сэр, — сказал Артур, — ему следует практиковать в провинции. Ему следует жениться — так же, как и еще кое-кому — взяться за дело.

— Эти самые слова сказала вчера ее сиятельство, мистер Пенденнис. Ему следует жениться. Сэму следует жениться, сэр.

— Лондон полон соблазнов, сэр, — продолжал Пен, и старик тотчас вспомнил эту гурию, миссис О'Лири.

— Для молодого человека нет лучше способа уберечься от них, как ранняя женитьба на порядочной, любящей девушке.

— Золотые ваши слова, сэр.

— Любовь дороже денег, верно?

— Еще бы! — сказала Лора.

— Ну, ежели и мисс Белл так считает, я согласен, — сказал старик с поклоном.

— А что если я сообщу вам интересную новость, сэр? — сказал Пен.

— Господи помилуй! О чем это вы, мистер Пенденнис?

— Что если я вам скажу, что один молодой человек, обуянный необоримой страстью к некоей прекрасной и добродетельной молодой особе, в которую все поголовно влюбляются, послушался велений рассудка и собственного сердца и женился? Что этот человек — мой друг; что наша высокородная приятельница вдовствующая графиня Рокминстер принимает в нем искреннее участие (а вам легко себе представить, чего может достичь в жизни молодой человек, в котором принимает участие такое семейство); что он вам знаком… что он здесь… что он…

— Сэм женился! Господи помилуй, сэр, уж не это ли вы хотите мне сказать?

— И на такой чудесной девушке, мистер Хакстер!

— Ее сиятельство не нахвалится ею, — сказал Пен, приврав, кажется, в первый раз с начала этой повести.

— Женился? Ах, негодяй, — сокрушался мистер Хакстер.

— Что с ними поделаешь, сэр, женятся и женятся, — сказал Пен и отворил дверь в соседнюю комнату.

Появившиеся оттуда мистер и миссис Сэмюел опустились перед стариком на колени. Маленькая Фанни в этой позе сразу ему приглянулась. Вопреки мнению Лоры, в ней, видно, было-таки что-то привлекательное.

— Больше никогда не буду, сэр, — сказал Сэм.

— Встань, — приказал мистер Хакстер. Они встали, и Фанни подошла чуть поближе, еще поближе, и была она такая хорошенькая и так умоляюще на него смотрела, что мистер Хакстер сам не заметил, как расцеловал ее личико, искрящееся слезами и смехом, ощутив от того большую приятность.

— Как тебя зовут, милая? — спросил он, прерывая это занятие.

— Фанни, папенька, — отвечала миссис Сэмюел.

Глава LXXV

Exeunt eumes [90]

90

Все уходят (лат.) — заключительная ремарка в пьесах.

С тех пор как имели место описанные выше события и разговоры, все наши действующие лица стали на месяц старше и большое число их снова собралось в том провинциальном городке, где мы впервые с ними познакомились. Фредерик Лайтфут, в прошлом мажордом в услужении у сэра Фрэнсиса

Клеверинга, баронета, из Клеверинг-Парка, имел честь осведомить аристократию и дворянство**шира о том, что он теперь содержит широко известную комфортабельную гостиницу "Герб Клеверингов" в г. Клеверинге и надеется, что лучшие семьи графства не оставят ее своим вниманием. "Это старинное, хорошо поставленное заведение, — гласит манифест мистера Лайтфута, — отремонтировано и отделано сообразно со всеми требованиями комфорта. Джентльмены, выезжающие на охоту с гончими из Дамплингбэра, найдут в "Гербе Клеверингов" превосходные конюшни и денники для своих лошадей. При гостинице открыта поместительная бильярдная, а в погребах имеются в изобилии лучшие сорта вин и настоек, отобранных самим Ф. Л., невзирая на расходы. Для разъездных коммерсантов "Герб Клеверингов" также представляет несравненные удобства. Цены установлены на все вкусы, в соответствии с экономическим духом нашего времени".

И в самом деле, старая гостиница встрепенулась. Герб Клеверингов над воротами заново покрашен в самые яркие цвета. Окна кофейни чисто вымыты и увешаны рождественским остролистом; малая коллегия мировых судей заседает в карточной комнате бывшего собрания. Как и прежде, фермеры устраивают здесь свои обеды, все более многолюдные, ибо кухня миссис Лайтфут пользуется успехом. Особенно славятся ее индийские подливы и пряные, наваристые супы. Уважаемый арендатор Фэрокса майор Стоке, капитан Гландерс (в отставке) и другие столпы местного общества во всеуслышание их одобрили и не раз заказывали как для себя лично, так и для банкета Клеверингского института по случаю открытия новой читальной залы, когда все виднейшие обитатели этого благоденствующего городка отдали должное превосходной стряпне здешней хозяйки. Председательствовал сэр Фрэнсис Клеверинг, баронет, при поддержке почтенного пастора Портмена; а с обязанностями вице-председателя отлично справился (при поддержке его преподобия Дж. Симкоу и его преподобия С. Джаулза) мистер Баркер, энергичный владелец клеверингской ленточной фабрики и главный директор Клеверингской ветки Большой западной железной дороги, которая откроется через год и над постройкой которой сейчас усердно трудятся инженеры и рабочие.

"Как нам стало известно, некое интересное событие, имеющее произойти в жизни выдающегося обывателя нашего города, Артура Пенденниса, эсквайра, заставило его отказаться от намерения выставить свою кандидатуру от нашего округа; и носятся слухи (как утверждают "Чаттерисский часовой", "Клеверингский земледелец" и "Бэймутский рыбак" — этот независимый орган печати, известный своими высокими принципами и неизменной верностью британским традициям, лучшая газета для помещения реклам), — ходят слухи, как утверждают "Ч. ч.", "К. з." и "Б. р.", что если сэр Фрэнсис Клеверинг, по причине пошатнувшегося здоровья, откажется от своего места в парламенте, он уступит его некоему молодому человеку, сказочно богатому и состоящему в родстве с самой высокой аристократией нашей империи, которому вскоре предстоит сочетаться браком с некоей интересной и очаровательной девицей, связанной тесными узами с уважаемыми владельцами Клеверинг-Парка. Леди Клеверинг и мисс Амори прибыли в поместье на Рождество; в начале нового года там ожидается большой съезд аристократии и небывало интересные и пышные празднества".

С помощью этой заметки сообразительному читателю не трудно будет понять, что произошло за время короткого перерыва в нашем повествовании. Хоть леди Рокминстер и ворчала, что напрасно Лора предпочла Пенденниса Синей Бороде, все, кому известна тайна Уорингтона, поймут, что у девушки не было выбора, и сама старая графиня, взявшая Лору под свое покровительство, в общем-то была довольна, что ее подопечная, выполняя предназначение всех молодых девиц, решила выйти замуж. Она в тот же вечер поделилась этой новостью со своей горничной, и миссис Бек, для которой это отнюдь не было новостью, поскольку Марта из Фэрокса постоянно держала ее в курсе происходящих событий, не преминула обнаружить величайшее изумление и радость.