История похищения
Шрифт:
Пророк Иона сдал вахту в конце января. На прощание он оказал заложницам большое доверие.
– Я вам кое-что скажу, но только вы меня не выдавайте, – попросил Иона и обрушил на них известие, которым, видимо, давно хотел поделиться: – Донью Диану Турбай убили.
Этот удар пробудил их от спячки. Маруха потом называла тот момент самым страшным за время плена. Беатрис старалась отогнать мысль о том, что ей казалось неотвратимым: «Раз Диану убили, значит, следующей буду я». Ведь она уже давно, еще первого января, когда рухнули надежды на освобождение до Нового года, сказала себе: «Или выпустят в ближайшие дни, или я умру».
Однажды, когда Маруха играла в домино со вторым охранником, Горилла вдруг начал тыкать указательным пальцем себе в грудь, приговаривая:
– Что-то
Маруха оторвалась от игры, презрительно поглядела на него и холодно произнесла:
– Либо газы, либо инфаркт.
Он бросил автомат на пол, в ужасе вскочил, схватился за грудь и завопил что было мочи:
– Проклятие, у меня болит сердце!
И тут же рухнул ничком прямо на остатки завтрака. Беатрис, которую Горилла ненавидел, вспомнила о своем врачебном долге и хотела было прийти ему на помощь, но в комнату уже вбегали Дворецкий и его жена, напуганные криком и грохотом падающего тела. Второй охранник, маленький и тщедушный, тоже ринулся было к Горилле, но ему мешал автомат. Поэтому он отдал его Беатрис со словами:
– Стерегите донью Маруху!
Даже втроем охранник, Дворецкий и Дамарис не смогли поднять Гориллу. Наконец его кое-как, волоком перетащили в гостиную. Беатрис с автоматом в руках и Маруха, ошеломленная происходящим, молча уставились на автомат Гориллы, валявшийся на полу. У обеих мелькнула одна и та же соблазнительная мысль… Маруха умела стрелять из револьвера, и когда-то ей показывали, как обращаться с автоматом, однако, слава Богу, ей удалось сохранить трезвомыслие и отказаться от опасной затеи. Беатрис же прекрасно владела оружием. Все пять лет учебы на медицинском факультете она дважды в неделю проходила военную подготовку; ей поочередно были присвоены звания младшего лейтенанта, лейтенанта и капитана медицинской службы. Она даже училась стрелять из артиллерийских орудий! Однако Беатрис тоже понимала, что затея с побегом провальная. Поэтому заложницы утешились мыслью, что Горилла никогда больше не вернется. И он действительно не вернулся.
* * *
Увидев по телевизору похороны Дианы и эксгумацию тела Марины Монтойи, Пачо Сантос понял, что иного выхода, кроме побега, у него нет. К тому времени он уже приблизительно представлял себе, где его прячут. Прислушиваясь к разговорам охранников, которые далеко не всегда соблюдали осторожность, с характерным для журналиста вниманием относясь к разным мелочам, Пачо пришел к выводу, что дом угловой и что находится он в крупном густонаселенном районе на западе Боготы. Его комната была на втором этаже первой, окно всегда было загорожено ставнями. Пабло догадался, что дом сдавался внаем, причем, судя по всему, неофициально, потому что хозяйка сама приходила в начале месяца за арендной платой. Больше никто в доме не бывал, и перед тем, как открыть ей дверь, охранники приковывали Пачо к кровати, грозно требовали соблюдать полную тишину и выключали радио и телевизор.
Еще Пачо удалось установить, что закрытое ставнями окно выходит в маленький дворик перед садом и что входная дверь расположена в конце узкого коридора, рядом с санузлом. Туалетом разрешалось пользоваться свободно, никто его туда не сопровождал, но нужно было попросить, чтобы с него сняли наручники. Вентиляция производилась через окошко, в котором виднелось небо. Окошко располагалось высоко, но зато было достаточно широким, чтобы через него выбраться наружу. Правда, Пачо не имел понятия, куда выходило это окно. В соседней комнате, разделенной на клетушки красными металлическими перегородками, отдыхали охранники, сдав дежурство. Охранников было четверо, дежурили они парами и сменяли друг друга каждые шесть часов. С оружием они не расставались, но держали его не на виду. Один дежурный охранник спал на полу возле двуспальной кровати.
Неподалеку от дома находилась фабрика, о чем свидетельствовал гудок, раздававшийся несколько раз в день. А судя по ежедневно слышавшимся детским голосам и гвалту на переменах, рядом была школа. Как-то Пачо попросил пиццу, и ее принесли
Один из охранников как-то признался, что если в дом нагрянет «закон», боевикам приказано войти в комнату и прикончить пленника тремя выстрелами в упор: в голову, в сердце и в печень. После этого Пачо всегда держал под рукой литровую бутылку лимонада, чтобы было чем отбиваться, за неимением иного оружия.
Охранник, у которого был явный талант к шахматам, научил Пачо играть, и время в плену потекло быстрее. Другой сторож, дежуривший в октябре, был большим знатоком телесериалов. Он смотрел без разбору даже всякую ерунду и пристрастил к этому занятию Пабло. Секрет заключался в том, чтобы, не особо вникая в содержание нынешней серии, стараться угадать, что ждет зрителей завтра. Еще они смотрели вместе передачи Алехандры и живо интересовались теле– и радионовостями.
Третий парень отнял у Пачо двадцать тысяч песо, которые были у него в кармане в день похищения, но в качестве компенсации пообещал приносить все, что тот пожелает. Особенно часто Пачо заказывал книги: романы Милана Кундеры, «Преступление и наказание», биографию генерала Сантандера де Пилар Морено де Анхель. Пожалуй, Пачо Сантос был единственным из своих сверстников-колумбийцев, кто слышал о Хосе Марии Варгасе Виле, колумбийском писателе, пользовавшемся в начале XX века всемирной известностью, и кого его произведения трогали до слез. Пачо их прочел почти все; охранник потихоньку таскал ему книги из дедушкиной библиотеки. А с матерью еще одного боевика Пачо несколько месяцев поддерживал оживленную переписку, пока ответственные за безопасность это не запретили. Кроме книг, Сантосу по вечерам приносили свежие газеты. Охранник, которому это было поручено, питал какую-то нутряную ненависть к журналистам. Особенно противен был ему один известный телекомментатор. Когда он появлялся на экране, охранник прицеливался в него из автомата и восклицал:
– Этого я даже бесплатно пристрелю!
Начальство Пачо не видел. Он знал, что боссы время от времени являлись в дом с проверкой, но к нему в комнату они не заходили, а рабочие совещания устраивали в кафе, в районе Чапинеро. С охранниками же у Пачо установились своеобразные отношения. С одной стороны, они в любой момент могли его убить, а с другой – признавали за ним право пытаться несколько улучшить условия своей жизни. Почти каждый день Пачо что-то выторговывал, а чем-то, наоборот, поступался. Ему так и не удалось добиться, чтобы его на ночь не приковывали к кровати, но зато он завоевал доверие охранников, играя с ними в «ремис», карточную игру, которую любят дети: в ней нужно собирать различные комбинации из десяти карт. Два раза в месяц незримое начальство присылало игрокам сто тысяч песо, которые они делили между собой. Но Пачо всегда проигрывал. Только спустя полгода парни признались в мухлеже и сказали, что порой специально давали ему возможность выиграть, иначе у него пропал бы энтузиазм. Шулера они были те еще…
Так протекала жизнь журналиста до Нового года. Пачо сразу понял: заточение будет долгим, – и старался наладить отношения с охраной, чтобы легче было его выносить. Однако гибель Дианы и Марины подорвала его оптимизм. Да и боевики, которые раньше его ободряли, теперь возвращались с улицы понурые. Все, похоже, замерло в ожидании Конституционной Ассамблеи. Проголосуют ли депутаты против экстрадиции, за амнистию? И Пачо задумал бежать. Но решил, что предпримет попытку побега, лишь когда все остальные возможности спастись будут исчерпаны.