История Рима

Ковалёв Сергей Иванович

Поэтому надо признать доказанным, что в начале Республики поздней­шие консулы действительно назывались преторами. Только с середины V в. впервые начинает встречаться понятие «консул», в котором подчерк­нут коллегиальный характер высшей магистратуры и которого она не имела раньше. Консулы — значит совещающиеся вместе, коллеги. Такое толко­вание впервые дал Нибур, к которому в этом вопросе присоединился ряд других историков.

Сделано много попыток объяснить, почему преторов, а затем консулов было двое. Сами древние объясняли это сознательным намерением осла­бить высшую власть и тем самым гарантировать государство от попыток захватить тиранию. Однако это объяснение носит слишком искусствен­ный характер и обязано своим возникновением позднейшим домыслам. Другое объяснение сводится к тому, что в момент переворота городское ополчение состояло из двух легионов, и каждый из них выдвинул своего предводителя. Третья гипотеза пытается вывести двойственность преторской

власти из двойного возрастного состава легиона — старшие и млад­шие центурии. Четвертое толкование кажется более вероятным: в перево­роте руководящую роль играли два патрицианских рода, и каждый потре­бовал себе долю участия во власти. Однако мы думаем, что самым правдоподобным является следующее объяснение, данное русским ученым И. В. Нетушилом. Первоначально власть преторов не являлась коллеги­альной, как у позднейших консулов, но были старший претор (praetor maximus, Ливий, VII, 3) и младший, его помощник [54] . Строгая коллегиаль­ность власти преторов появилась окончательно не раньше IV в. Только такое объяснение дает возможность понять запутанную картину борьбы между патрициями и плебеями в IV в.

54

Подобно этому, диктатор имел в лице начальника конницы своего помощника.

Римляне были народом суеверным, а их мышление отличалось боль­шим формализмом. Когда упразднили царскую власть, встал вопрос, как быть с религиозными функциями rex'a? Не разгневаются ли боги за поку­шение на верховного представителя общины перед лицом божества? Вы­ход был найден в том, что сохранили имя и религиозные обязанности преж­него царя в новой должности «богослужебного царя» (rex sacrorum). Вы­ход чисто формальный, так как новая должность была весьма скромной: rex sacrorum подчинялся старшему жрецу (верховному понтифику) и на­значался им на должность. Но магическое значение имени «rex» сохрани­лось.

Из других магистратур начального периода Республики довольно на­дежно засвидетельствована должность двух квесторов (quaestores). Позднее это были казначеи, выбиравшиеся, как и все другие должностные лица, народным собранием. Но в начале Республики в них скорее нужно видеть помощников преторов по судебным делам (quaestor — значит «следова­тель»). И первоначально они, по-видимому, не выбирались, а назначались преторами [55] .

Есть теория, которая относит к числу самых ранних республиканских магистратур также и должность двух эдилов (aediles). Согласно этой тео­рии, эдилы первоначально были помощниками преторов по хозяйствен­ным делам (aedes — общественное здание, храм). Но это предположение не находит опоры в традиции, датирующей появление эдилов более по­здним временем.

55

В науке есть также мнение, что квесторы существовали уже в царскую эпо­ху в качестве судей по уголовным делам.

ГЛАВА VIII БОРЬБА ПАТРИЦИЕВ И ПЛЕБЕЕВ

Сразу после падения царской власти в Риме начинается сословная борьба меж­ду патрициями и плебеями. То затихая, то разгораясь с новой силой, она продолжа­лась более двух столетий. Политическое равноправие, аграрная и долговая пробле­мы — вот три вопроса, вокруг которых шла борьба. Первыми успехами плебеев стали учреждение народного трибуната (начало V в.) и кодификация гражданского права — «Законы XII таблиц» (середина V в.). Еще одним важнейшим достижени­ем плебеев был закон Канулея (445 г.), отменивший запрет на браки между патри­циями и плебеями. После небольшого затишья в конце V в., в IV в. борьба вспыхи­вает с новой силой, и плебеи достигают решительных побед: по закону Лициния-Секстия (367 г.) плебеи добиваются права занимать консульскую должность, а вслед за тем и все другие магистратуры, отмены долгового рабства (конец IV в.), призна­ния решений плебейских собраний обязательными для всех граждан Рима. Таким образом, к началу III в. практически все цели плебеями были достигнуты, образо­валась единая равноправная римская община — civitas.

494 г. — первая сецессия плебеев, создание плебейского народного собрания, учреждение народного трибуната.

451—450 гг. — деятельность децемвиров, создание «Законов XII таблиц».

445 г. — разрешение браков между патрициями и плебеями.

367 г. — законы Лициния-Секстия.

326 (313) г. — закон Петелия-Папирия — уничтожение долгового рабства.

287 г. — последний всплеск сословной борьбы, закон Квинта Гортензия о пле­бисцитах.

Причины борьбы

Если кое-какие неясные следы сословной борьбы можно констатиро­вать уже в VI в. (так называемая

реформа Сервия Туллия), то после паде­ния царской власти и образования патрицианской республики эта борьба должна была сильно обостриться. Теперь оба сословия стояли лицом к лицу без всяких буферов в виде патриархальной монархии как пережитка племенного демократизма. И если борьба против тирании этрусских заво­евателей временно могла объединить патрициев и плебеев, то теперь этот объединяющий момент исчез. Патриции открыто стояли у власти, и они не могли не использовать ее для своих узко сословных интересов. Именно теперь завершается начавшееся еще в царскую эпоху замыкание патрици­ата, окончательное превращение его из римского народа в привилегиро­ванную аристократическую группу.

Одновременно идет быстрый процесс социальной дифференциации у плебеев. Он не задерживался, как у патрициев, системой родовых отноше­ний и общинным землевладением. Плебейская индивидуальная собствен­ность допускала широкие возможности ее концентрации в руках отдель­ных семей. Среди плебеев выделяется богатая верхушка. Благодаря своей все возраставшей численности, своей военной выучке и вооружению они сделались грозной силой, противостоящей старому populus, теперь проч­но огражденному от всякого прироста за счет пришлых элементов. Вдоба­вок к этому, земельная собственность была, по-видимому, почти равно­мерно распределена между populus и плебсом, тогда как торговое и промышленное богатство, впрочем еще не сильно развившееся, преиму­щественно было в руках плебса.

С самого начала Республики, на протяжении более чем двух столетий, шла ожесточенная борьба между римскими сословиями, то затихая, то вновь разгораясь ярким пламенем. Центр тяжести этой борьбы в разные периоды лежал в разных вещах, но в целом можно принять, что спор шел о трех вопросах: об уравнении в политических правах, о долговой кабале и о доступе к общинно-государственной земле (ager publicus).

Что касается первого момента, то мы не можем игнорировать его зна­чения уже с самых первых годов Республики, хотя, как увидим ниже, мно­гие детали являются здесь недостоверными. Сложнее обстоит дело с дву­мя другими вопросами. Большинство современных исследователей отри­цает массовую задолженность плебса и остроту аграрного вопроса для раннего периода Республики. Однако это делается без достаточного осно­вания. Хотя многое перенесено здесь традицией из более поздней эпохи в раннюю, мы не имеем оснований огулом отбрасывать все показания лите­ратурных источников и отрицать задолженность плебеев уже в раннереспубликанскую эпоху. Долговое право в необычайно суровой форме отра­зилось в «Законах XII таблиц», памятнике середины V в., причем в одной из самых аутентичных его частей (III таблица). Следовательно, к середине V в. долговые отношения уже настолько развились, что потребовалось их законодательное оформление.

Вопрос о задолженности нельзя оторвать от аграрного вопроса. При малых размерах древнего Лация и плодородии почвы плотность его насе­ления должна была быть относительно высока, что косвенно подтвержда­ется многочисленными следами мелиорационных и ирригационных работ. При таких условиях аграрные отношения должны были рано приобрести большую остроту. Традиция, как будет показано в дальнейшем, сообщает здесь ряд фактов, из которых не все являются выдумкой.

Однако допуская, что все три причины сословной борьбы имели место уже с начала Республики, мы должны помнить, что руководящей группой в этой борьбе была зажиточная часть плебса, которая больше всего была заинтересована в уравнении в правах и в доступе к ager publicus.

Появление народных (или плебейских) трибунов

Согласно традиционному рассказу, первая крупная вспышка сослов­ной борьбы произошла в 494 г. Положение плебеев стало совершенно не­выносимым из-за долговой кабалы; они волновались. Военная обстановка была очень напряженной: шли войны с вольсками, эквами и сабинами. Чтобы успокоить плебеев и сохранить боеспособность армии, патриции обещали улучшить положение должников, но когда врага отбросили, все обещания были забыты. Тогда плебейская часть войска удалилась из Рима на Священную гору за р. Анио, километрах в пяти от Рима [56] . Построив лагерь, плебеи спокойно держались там в течение нескольких дней. В го­роде распространилась паника: Рим лишался значительной части военных сил, существовало даже опасение, что плебеи хотят основать самостоя­тельное государство. Начались переговоры, патрициям пришлось пойти на уступки. Плебеям было разрешено выбирать своих собственных долж­ностных лиц, народных (плебейских) трибунов, облеченных неприкосно­венностью. Они могли выбираться только из плебеев. Обязанность и пра­во народных трибунов состояли в том, чтобы защищать плебеев против произвола патрицианских магистратов.

56

Согласно анналисту Пизону, на которого ссылается Ливий (II, 32), плебеи удалились на Авентин.