История России XVIII-XIX веков
Шрифт:
Либеральные идеи.Издания Герцена создали свободную трибуну для всех слоев образованного общества. Помимо настоятельных призывов к отмене крепостного права самые разные авторы писали в них о необходимости ослабления цензуры, об искоренении административного произвола. Чичерин обличал аристократию и утверждал, что «государство нуждается не в аристократах, а в людях». Ему принадлежало программное положение российского либерализма: «Надобно, чтобы каждый человек мог сознавать себя гражданином, призванным содействовать общему делу, а не рабом, могущим служить только орудием чужой воли; надобно, чтобы он не трепетал за каждое смело сказанное слово, а мог бы свободно высказывать мнение, которое считает полезным для отечества, не боясь быть за то призванным в III
Его единомышленник Кавелин убедительно доказывал, что «при казенном управлении никакая отрасль промышленности хорошо идти не может», и выступал за развитие свободного предпринимательства. Чичерину принадлежал знаменитый призыв: «Либерализм! Это лозунг всякого образованного и здравомыслящего человека в России. Это знамя, которое может соединить около себя людей всех сфер, всех сословий, всех направлений». Либеральные идеи требовалось облечь в форму конкретных мер, которые, по мнению Чичерина, «необходимы для благоденствия России». Он перечислял их: свобода от крепостного состояния; свобода общественного мнения; свобода книгопечатания; свобода преподавания; публичность всех правительственных действий; публичность и гласность судопроизводства.
Все это звучало ново и способствовало распространению либеральных и освободительных идей в России, куда герценов-ские издания проникали почти беспрепятственно.
Н. Г. Чернышевский и Н. А. Добролюбов.Наряду с издателями «Колокола» большую роль в демократизации общественных настроений играли Н. Г. Чернышевский и Н. А. Добролюбов, ведущие сотрудники некрасовского журнала «Современник». На страницах подцензурной печати они развивали идеи общинного социализма со смелостью, которая была недоступна распространенной тогда «обличительной литературе», понимавшей гласность как сведение счетов с отдельными представителями местной администрации. Чернышевский считал, что Россия могла учесть богатый опыт западноевропейского развития и, основываясь на нем, разумно использовать сохранившиеся общинные традиции крестьянства. У русского народа в середине века появились определенные преимущества при выборе путей социального развития. «Те привычки, проведение которых в народную жизнь кажется делом неизмеримой трудности англичанину и французу, существуют у русского как факт его народной жизни».
Добролюбов обличал «темное царство» социального неравенства, ждал наступления «настоящего дня» и почти открыто проповедовал борьбу против «внутреннего врага». Его литературно-критические статьи напоминали читателям о заветах Белинского. Пафос добролюбовских статей, их разночинский радикализм вскоре стали поводом для разрыва между шестидесятниками и либералами-идеалистами. Крупные русские писатели, прежде постоянно сотрудничавшие в журнале — И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой, И. А. Гончаров, — прекратили печататься в «Современнике» и перешли в «Русский вестник», который наиболее последовательно выражал взгляды либеральной общественности.
Герцен вступился за «людей сороковых годов», что привело к долгой полемике между «Колоколом» и «Современником». Эта полемика отражала неопределенность, характерную дляпредреформенных лет, когда инициатива освобождения крестьян принадлежала правительству, а радикальная общественность проявляла нетерпимость и неумение найти основу для совместных действий. Герцен верил в Александра II, а Чернышевский исподволь пропагандировал неизбежность крестьянской революции. В 1859 г. Чернышевский ездил в Лондон для встречи с Герценом, но результатом их объяснений стало дальнейшее расхождение их позиций.
Противоположные тенденции наблюдались в либеральной среде, где происходило сближение позиций западников и славянофилов, идейной основой которого стала формула Б. Н. Чичерина: «В настоящее время в России потребны две вещи: либеральные меры и сильная власть». Либеральная общественность признала преимущество самодержавной инициативы, отказалась
После 19 февраля 1861 г. произошла радикализация общественных настроений. Первоначально Герцен приветствовал освобождение крестьян, назвав Александра II Освободителем. Однако детальный разбор положения в сочетании с известиями о расправах над крестьянами дали основание Н. П. Огареву сделать вывод: «Старое крепостное право заменено новым. Вообще крепостное право не отменено. Народ царем обманут». В крестьянских волнениях весны 1861 г. Герцен и Огарев видели «начальный рев» будущей бури и призывали разночинную молодежь «заводить» нелегальные типографии для ведения революционной агитации. Обращаясь к студентам, изгнанным из университетов, Герцен выдвинул лозунг: «В народ! К народу!» Этот призыв был услышан и лег в основу образа действий шестидесятников.
Программный характер приобрели слова из статьи Огарева, где, отвечая на вопрос, что нужно народу, автор писал: «Земля, воля, образование». Огаревский совет народу и разночинной молодежи звучал просто и понятно: «Шуметь без толку и лезть под пулю вразбивку нечего; а надо молча сбираться с силами, искать людей преданных, которые помогали бы и советом, и руководством, и словом, и делом, и казной, и жизнью, чтоб можно было умно, твердо, спокойно, дружно и сильно отстоять против царя и вельмож землю мирскую, волю народную да правду человеческую». Исходя из представлений о близости крестьянского выступления, Огарев разрабатывал планы создания общероссийской революционной организации.
Заметно оживилось студенческое движение. Восприимчивая и отзывчивая часть общества — студенчество отстаивало свои корпоративные права и одновременно демонстрировало солидарность с крестьянством. Политическую окраску приобрела панихида, устроенная казанскими студентами в апреле 1861 г. по крестьянам, расстрелянным в селе Бездна. Возле церкви собралось несколько сот учащихся, к которым с речью обратился профессор университета А. П. Щапов. Он говорил, что безд-ненские крестьяне «разрушили своей инициативой наше несправедливое сомнение, будто народ наш не способен к инициативе политических движений». Он обращался к погибшим крестьянам: «Земля, которую вы возделывали, плодами которой питали нас, которую желали приобресть в собственность и которая приняла вас мучениками в свои недра, — эта земля воззовет народ к восстанию и свободе». Свою речь он закончил словами: «Да здравствует демократическая конституция!» Отданный под надзор полиции, Щапов был позднее обвинен в связи с «лондонскими пропагандистами» и сослан в Сибирь.
В середине 1861 г. были введены «Временные правила», имевшие целью ограничить доступ в университеты. Отменялось освобождение бедных студентов от платы за обучение, запрещались студенческие сходки и депутации. В ответ студенты Петербургского, Московского и Казанского университетов прекратили занятия. 25 сентября в Петербурге студенты провели первую в России уличную демонстрацию. Студенческие волнения были серьезно восприняты правительством. Были проведены аресты вожаков студенчества и массовые исключения из университетов, наряду с этим уволены в отставку некоторые чиновники Министерства просвещения, что дало возможность молодежи осознать свою силу.
Выразителем ее настроений стал Н. Г. Чернышевский. Его идеи были изложены летом 1861 г. в прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон», где содержался обращенныйк крестьянам призыв не губить себя до времени и ждать, когда «доброжелатели» объявят, что «пора, люди русские, доброе дело начинать». От имени «доброжелателей» сообщалось: «Мы уж увидим, когда пора будет, и объявление сделаем. Ведь у нас по всем местам свои люди есть, отовсюду нам вести приходят… А мы все люди русские и промеж вас находимся, только до поры до времени не открываемся, потому что на доброе дело себя бережем, как и вас просим, чтобы вы себя берегли». Авторство прокламации по доносу провокатора было приписано Чернышевскому, его арестовали и посадили в Петропавловскую крепость. Через два года без всяких юридических доказательств он был осужден на каторжные работы.