История Российская (Часть 1)

Татищев Василий Никитич

Ab. Товары русские. Олбия разорена. Сидоний Аполлинарий в Панегирике, который поднес Юлию Цесарю, все изобилие римского купечества объявляет такое: "Ливия золото, Аравия балсам, Панхайя росный ладан, Понт бобровую струю, порфиру Тир, медь Коринф". Здесь мне в память приходит то, что о византийских купечествах написал Полибий,34 стр. 425: "Понт или области, выше Понта лежащие, многие производят людям к способности жития плоды, и оное все византийцы в своей власти имеют, множество невольников, великое довольство кож, меда, воску, икры оттуда берут. И напротив того, отпускают туда масло деревянное и всякое виноградное вино, хлеб отчасти отпускают к грубым народам, отчасти же от них привозят". Я не хочу все случаи понтского купечества исследовать по всяк век, ибо оное столь древнее есть, насколько древни поселения греческие. Примечательное же есть Диона Хризостома

свидетельство в Днепровой истории, стр. 438, издания Морелиева: "Когда геты Олбию взяли и весьма разорили (68), то потом не решились разрушить, несмотря на большое желание, город из-за пресечения полезного им купечества, приднепрские же жители город починяли". Я думаю, что по позволению скифов, которые нужду имели в купечестве и приходе греков, ибо в оную область не могли греки после разорении города приезжать, потому что не было здесь их языка людей, которые б их принимали. Скифы же и не умели и не хотели по греческому обыкновению купечествовать (69).

Серы. Ефилиты. Болгар купечество. Дань от греков. Болгар торг с Индией. Возвращаюсь я к тем временам, в которые привозилось в Константинополь то, что дорогое у северных народов находилось, о чем император объявляет. Все товары, как видно, индийские, кармазин и платье шелковое красное было, смотри Петра Поссина 35 в Глоссарии на Анну Комнину в слове блаттия, которые константинопольцы в старину от серов и от ефилитов получали. Оные, как соседственные с Индом рекою, неподалеку от Каспийского моря имели поселение (70). Оное дело сюда не касается, и как от Прокопия Кесарийского, так и от Феофана Византийского ведомое. Пишет Еннодий Тичинский 36 в похвальном слове к Феодорику царю, издания Перингскиолда: "Подавайте серы одежды из дорогого кармазина, которые не однажды крашеные ради доброты, производите повязки, косынки и пояса, кисею, кораллы, перец, барсовые бурые кожи парфские". И поскольку Валезий к Аммиану Марцеллину направил парфские, то Аммиан, стр. 232, 296, по объявлению Салмазия 37 к Клавдию Трибеллию Поллиону,38 стр. 407, 408, 493, об оных кожах пространно пишет. Ошибается ж Салмазий, веря, что все оные парфские кожи рысей и барсов сырые были. Более же кожи были животных без шерсти, выделанные и выкрашенные, каковые мы ныне турецким сафьяном называем. Что же о том, что русские золота и серебра и иных дорогих вещей вместо подати требовали, то как Российские древности объявляют, так и Константин император не умалчивает (71) уложения константинопольские о купечестве, о бармах и о золоте при расчетах российского купечества с константинопольцами. А также следует упомянуть о казарах, в Россию приезжавших, которые, будучи турками, купечество свое имели с восточными турками столь развитое, что скифы и в старину с возами своими в Индию езжали (72), Геродот, кн. 4, гл. 28. И по сей причине некоторые с достаточными основаниями, в свидетельство от меня вышеприведенные, Россию, всеми благими изобилующую, прославили (73).

НАПАМЯТОВАНИЕ НА СОЧИНЕННОЕ БАЙЕРОМ

ОТ СЕВЕРНЫХ ПИСАТЕЛЕЙ

Сей в древностях столь прилежный муж довольно уверяет, что много читал и твердую память имел, но как я прежде на его сочинение из Порфирогенита напомнил, что ему знания русского языка, следственно русской истории, недоставало, то равно и в сем не меньше видим, такие же немалые погрешности, что нечто ненадлежащее внес и неисправно толковал. Вначале он погрешность Степенной книги обличает, но сам далеко более погрешил. Во-первых, рассказывает, якобы в Степенной Польша, Померания, Моравия, болгары, венгры, казары и град Карсунь подвластные русским пределами были, чего я в Киприановой и Макарием дополненной не нахожу. Но они, от Нестора взяв, славянские пределы и неподвластные написали, а подвластных славян и сарматов отличили, о коих и я, по примеру Нестора, болгар, казар, гунов, оваров и венгров, половцев, печенегов и пр. в особых главах, как касающихся истории русской, а не как подданных, рассмотрел. Он же с избытком к умножению прусских и уничижению русских древних владений пристрастным себя показал, что я, видя, многое из его сказания выкинул, чтобы слишком обширными толкованиями не дополнять.

1. Первое его разглагольствие из Порфирогенита здесь, гл. 16.

2. Это ниже, гл. 32.

3. Весьма несчастлив был Байер, что ему такая неисправная Степенная попалась, а еще более, видно, переводивший ему не умел порядочно изъяснить, н. 39, от того погрешности явные приключились, например Волынь при Двине, а после ленчане при Припети, весьма неправильно; первое по Бугу и Стиру рекам, другое в Великой Польше

находится, в чем его Порфирогенит обманул. Гл. 16, н. 55.

4. Надлежит разуметь, что когда славяне, из Вандалии придя, Великой Русью овладели, тогда по власти славянской и сарматы стали славянами, а славяне от обладаемого предела руссами именоваться стали. Однако ж долго историки в сказаниях славян с руссами различали, о чем гл. 40. И Порфирогенит при описании порогов язык русский и славянский различил. Гл. 16, н. 35, 36.

5. Так Нестор рассказывает, что Рюрик, от варяг руссов придя, Русью именовал. Но у Иоакима и самого Нестора руссы прежде Рюрика упомянуты. Ч. II, н. 48 и гл. 30.

6. Сие, может, правильно, потому что германцы о поляках по близости более, нежели о русских, как отдаленных, знали и прославляли. Напротив того, греческие истории, конечно, прежде о русских, нежели поляках, писали. И еще более, Порфирогенит ленчан, или поляков, за подвластных Руси почитает, гл. 16, н. 55, гл. 23. Мешка же Владимир I три раз победил, немалый предел с несколькими городами отнял и жестокий мир с ним учинил, как сами польские историки свидетельствуют, гл. 4, н... и ч. II, н. 154. Разве только что Байер некоторым басням Кромеровым поверил, якобы русские Польше подвластны были, что Стрыковский без сомнения за ложь принимает.

7. Озеро Пейпус, или Чудское, в то время за границу указывает. Явное и самовольное погрешение, ибо озеро хотя так названо не для граниченья, также как озера Переславльское и Галицкое не за границы тех пределов именуемы, а Естляндия и Ливония задолго до того к Руси принадлежали, гл. 14, н. 18, и сам ниже, н. 15, утверждает, а при царе Иоанне договором со шведами оное границею сделано. Корелия же и Финландия никогда чудь не именованы, но корелы и варяги руссы. Гл. 31, ч. II. н. 45.

8. В Сибири чудь. Нигде нет, хотя сарматского или финского языка народов с разными названиями немало. Может, он слышал чукчи при Восточном море или простонародное речение слышал, что древности, такие как городищи, могилы, болван и пр., чудскими называют, хотя оные остатки есть мунгал и других народов.

9. Чудь и скифы разных языков и разного значения названия. О скифах, гл. 11, показано, что от скинии, или кожаных одежд, а чудь, как мордва, тутту (финское) - знаемый, или сосед, так же у греков имя гет. Гл. 12, н. 21 и гл. 35, ч. II, н. 37.

10. Это в Комментариях, том V, стр. 297. Но что будинов, неуров и гелонов в Пруссию переселение указывает, оное ни с Геродотом, ни с Нестором не согласно. И хотя Геродот о них говорит, что к северу пошли, но куда, не означил. Птоломей никоторого из сих не вспоминает. Плиний будинов и пр. при Днепре. Разве голиндов в Пруссии за гелонов почел, а у Нестора в его время гилы и гелоны по Днепру ниже Киева. О неурах ниже, н. 38, в Финландии сказал.

11. О мордве у Порфирогенита не совсем правильно сказано, как в гл. 16, н. 22, изъяснил, то ныне они весьма далеко от того, где во время Константина и долго после до нашествия татар жили. Они с древности именованы меря, сами зовутся море. Их поселение было Ростов, Галич, Кострома и по устье Оки; за Оку Нижегородская, Арзамаская и Шатская провинции, а ныне более в последних за Окою находятся; некоторое же количество между татарами и черемисами в Казанской губернии.

12. Магиары, они же мазары. Турки именуют маджары. Смотри гл. 16, н. 21 и гл. 27, 34.

13. Финская группа взяла за общее имя сарматы. Может, то его от сего древнего названия отвратило, что польские писатели, от того что обладают сарматскими местами обитания, сами зовутся сарматами, принимая оное за единое со славянами, но сию разность Страбон, Плиний, Птоломей и другие довольно разумели. Гл. 13, н. 12, 34, гл. 14, н. 21, гл. 15, н. 45, 55, гл. 12, н. 9, 15, 51.

14. Сарматы до Волги простирались. Оное темно. Птоломей, заслуживая в этом доверия, рассказывает, что сарматы азиатские от Дона до Каспийского моря Волгою от скифов отделены, а европейские от Дона на запад до реки Рена, к югу по реку Днестр, гл. 15, н. 11, 44, 45, 55. Но между сарматами были скифы и славяне издревле, гл. 19.

15. Разумеет северных славян, пришедших из Вандалии и захвативших Ливонию, Русь, со временем Корелию. А в Финландии свои короли были и до Рюрика. Русские государи не только финнами не владели, но некоторое время финские Русью владели, гл. 4, и сам ниже с этим согласен, н. 14, гл. 31, 40. Байер же здесь финнов вместо сарматов взял, н. 13, также как славяне от обладаемой ими области Руси сами тем назвались и, с сим именем на Днепр придя, там славянами овладели. Гл. 16, н. 51, ч. II, н. 51, 61.