История Швеции
Шрифт:
С ростом безработицы к концу XX века в обществе широко дискутировались вопросы о зависимости от пособий («быть в тягость обществу») и жульничестве с пособиями. Эта точка зрения соответствует критическим воззрениям /241/ начала века о культивировании привычки жить на денежное вспомоществование, а не работать. Однако, вопреки сильной критике, сегодняшняя политика регулирования рынка труда и универсальная система благосостояния, за исключением пособий, выдающихся пос- ле проверки необходимости их получения, имеют широкую поддержку общественного мнения. Эта система благосостояния привлекла большое внимание за границей, получив название «шведская модель».
Свен Э. Ольссон Хорт
Дополнительная литература:
Per Gunnar Edebalk, V"alf"ardsstaten tr"ader fram: svensk socialf"ors"akring 1884–1955. Lund 1996.
Пер
социал-демократическая политика
благосостояния
(1932–1939)
Выборы во вторую палату риксдага в сентябре 1932 года прошли успешно для социал-демократии и Крестьянского союза, то есть для двух партий, чьи избиратели больше всех пострадали от экономического кризиса. (К концу 1932 года безработица приблизилась к 30 %, цены на продукты сельского хозяйства после 1928 года сильно упали).
Результаты выборов позволили социал-демократам под руководством Пера Альбина Ханссона сформировать правительство. Их главная задача заключалась в том, чтобы по возможности смягчить последствия экономического кризиса и, прежде всего, справиться с безработицей. С этой целью была разработана антикризисная программа, основной целью которой был пересмотр политики, направленной на борьбу с безработицей. Комиссия по проблемам безработицы подлежала упразднению, общественные работы с выплатой заработной платы, соответствующей рыночной, заменяли существовавшую прежде систему предоставления помощи нуждающимся в
Эта так называемая антикризисная политика раньше других была сформулирована министром финансов Эрнстом Вигфорссом. К ре- /242/ шению проблемы его подтолкнули дебаты по экономическим вопросам, которые велись в Великобритании. Антикризисная политика порвала с фатализмом, царившим ранее в экономике: считалось, что рынок должен саморегулироваться, и единственное, что следовало делать, – это ждать лучших времен. Первоочередной целью новой экономической политики было создание бескризисной экономики, в которой колебаний конъюнктуры можно было бы избежать с помощью активного государственного вмешательства. Такая политика получила также название кейнсианства, в честь создателя теории, английского экономиста Джона Мейнарда Кейнса.
Между тем парламентское положение оставалось сложным: социал-демократы не обладали большинством в парламенте и пункты антикризисной программы встретили сопротивление со стороны буржуазных кругов. Социал-демократы в такой ситуации сблизились с Крестьянским союзом, и им удалось в мае 1933 года заключить соглашение, по которому Крестьянский союз обязался поддерживать большую часть пунктов социал-демократической антикризисной программы. Взамен они пошли навстречу Крестьянскому союзу в сельскохозяйственной политике. Это была так называемая «сделка». Своеобразие соглашения, заключенного в мае 1933 года, состояло в том, что партия потребителей (социал-демократия) пришла к согласию с партией производителей (Крестьянский союз). Социал-демократы выступали ранее за свободу торговли, полагая, что это приведет к более низким ценам на продукты питания.
Заключение соглашения ознаменовало переход к строго протекционистской политике, характеризовавшейся более высокими пошлинами на ряд импортных товаров (например, на маргарин, что вело к повышению конкурентоспособности шведского масла).
«Сделка» должна была иметь далекоидущие последствия.
• Во-первых, был разрушен блок буржуазных партий, противопоставлявших себя социал-демократии в риксдаге, политика блоков прекратила свое существование.
• Во-вторых, благодаря сотрудничеству с Крестьянским союзом социал-демократия заняла прочное положение; правительственная власть укрепилась, время пребывания у власти правительств меньшинства осталось позади.
• В-третьих, соглашение между двумя партиями, направленное на преодоление кризиса, выбило почву из-под ног фашистских группировок в Швеции. «Сделка» продемонстрировала, что силы де- /243/ мократии тоже могут действовать. Легитимность парламентской системы укрепилась. Фашистская пропаганда, направленная на дискредитацию демократических сил, твердившая о слабости и бездеятельности демократии, потеряла свою доказательность.
• В-четвертых, заключение «сделки» в сочетании с антикризисной политикой заложило основу для длительного пребывания социал-демократии у власти. Избиратели поверили в ее способность управлять шведской экономикой. Исследования показали, что значение антикризисной политики для подъема конъюнктуры в 1933/34 годах было ограниченным: подъем конъюнктуры на международной арене и валютная политика значили больше; однако антикризисная политика, что было крайне важно, породила оптимизм по поводу
Нацистские группировки в Швеции никогда не обладали политической силой. На выборах 1936 года шведские нацисты добились своего «наивысшего» успеха. Две самые крупные нацистские партии вместе получили немногим более 20 тыс. голосов: Национал-социалистическая рабочая партия под руководством С. О. Линдхольма – 17 383 голоса, в то время как Шведская национал-социалистическая партия, руководителем которой был ветеринар Биргер Фуругорд, – 3025 голосов. Совместными усилиями нацистские партии собрали 0,7 % голосов. Представители нацистского движения никогда не проходили в риксдаг. Ограниченные возможности шведских нацистов объяснялись рядом факторов. Их группировки всегда воспринимались в Швеции как «импортный товар», не имеющий национальных корней. В Швеции были люди, проявлявшие симпатию к немцам, к авторитарному мышлению и расизму, но их взгляды не оказали сколь-нибудь значительного влияния на общественное мнение. У шведских нацистов не было вождей, а внутренняя борьба периодически раздирала /244/ их партии. Но даже при том, что они достигли весьма скромных успехов, в 30-х годах существовала нацистская угроза.
Общественное мнение изменилось труднообъяснимым образом. Проще всего можно связать это со смещением общественного мнения вправо. Даже
Проявлением усиления международной напряженности в Швеции стало возобновившееся обсуждение вопроса об обороне. Фашистская угроза заставила те группы социал-демократии, которые ранее требовали разоружения, перейти к другой тактике и выступать за вооружение. Комиссия по вопросам обороны, образованная в 1930 году, в 1935 году также высказалась за вооружение. Социал-демократия объявила о своей готовности поддержать эту политику, но только при условии, что рост затрат на оборону не повлечет за собой сокращения социальных расходов. Правительство требовало поэтому от других партий принятия постановления, согласно которому более высокие пенсии должны получать жители тех районов, где жизнь дороже. Крестьянский союз, однако, отказался поддержать это, что повлекло за собой отставку правительства. В данном случае речь шла о тактической игре со стороны социал-демократии, спешившей занять более выгодные позиции перед будущими выборами. Вместо этого в июне 1936 года к власти пришло правительство меньшинства под руководством члена Крестьянского союза Акселя Перссона из Брамсторпа. Его обычно называют «каникулярным правительством», так как оно просуществовало лишь три месяца.
Выборы 1936 года принесли победу социал-демократам, которые получили большинство голосов, однако, несмотря на это, Пер Альбин Ханссон решил сформировать коалиционное правительство вместе с Крестьянским союзом. Причина этого состояла в том, что в условиях обострения внешнеполитического положения, он хотел создать дееспособное правительство.
В области внешней политики тоже произошла переориентация. Швеция активно поддерживала стре- мление Лиги Наций в 1920-х годах сохранить мир; так, Эстен Унден активно способствовал созданию третейского суда. В начале 1930-х годов стало заметно ослабление деятельности Лиги Наций. Конференция по разоружению, которую она организовала в 1930 году, кончилась провалом. Нападение Японии на китайскую провинцию Маньчжурию в 1931 году не по- /245/ влекло никакой сколько-нибудь значительной реакции со стороны Лиги. Абиссинская война 1935–36 годов окончательно подорвала доверие к ней как к защитнику мира. Она приняла ряд решений об определенных экономических санкциях против Италии, но великие державы – Англия и Франция – не посмели ввести действительно эффективные санкции (например, запрет на экспорт нефти), опасаясь, что Италия в таком случае примкнет к нацистской Германии (что, тем не менее, произошло). Следствием Абиссинской войны стало осознание малыми государствами Европы, что Лига Наций не может предоставить им защиты. Швеция летом 1936 года присоединилась к заявлению, в котором констатировалось, что политики санкций более не существует. Это заявление означало возврат к политике нейтралитета. В апреле 1938 года шведское правительство обнародовало заявление «О нейтралитете в случае войны в Европе». В это время были предприняты определенные попытки возобновить северное сотрудничество, но эти усилия не привели к какому-либо положительному результату, так как северные государства оценивали свое положение с точки зрения безопасности по-разному, в частности, Швеция пыталась добиться взаимодействия по конкретному вопросу: это касалось сотрудничества с Финляндией с целью укрепления обороны Аландских островов. После 1921 года Аландские острова стали демилитаризованной зоной. В законопроекте, выдвинутом в январе 1939 года, предлагалась отмена демилитаризации с тем, чтобы Финляндия могла укрепить острова, а Швеция в случае опасности войны – послать войска на их защиту («Стокгольмский план»). Планы совместной финско-шведской обороны Аландских островов вызвали, однако, противодействие со стороны Советского Союза, что повлекло отзыв шведским правительством законопроекта. Это явилось ударом по престижу министра иностранных дел Рикарда Сандлера, слывшего большим другом Финляндии.