История Словакии
Шрифт:
Новые идейные течения, подточившие монолитный образ барокко, распространялись и посредством организованного государством просвещения. Реформа Трнавского университета была проведена по образцу Венского университета. На философском факультете добавились лекции по естественнонаучным дисциплинам, при этом уделялось внимание проведению опытов и наблюдений (в 1755 г. основана астрономическая обсерватория по проекту Максимилиана Хелла). Возникли новые кафедры — для подготовки специалистов по камералистике [67] , мировой истории, на юридическом факультете появились курсы естественного и международного права, в качестве преподавателей принимали светских лиц. Заинтересованность государства в подготовке квалифицированных специалистов нашла свое выражение в создании экономической школы для будущих чиновников (Collegium oeconomicum, т. е. Экономический коллегиум, 1763—1770, Сенец), а также Горной академии (Bergakademie) в Банской Штявнице (1762 или 1770 гг.). Это фактически высшее учебное заведение горного
67
Камералистика, или камеральные науки — курс административных и экономических дисциплин, преподававшихся в XVII — XVIII вв. в университетах ряда западноевропейских стран.
Однако отечественных научных и образовательных центров было явно недостаточно, чтобы могли найти себе применение специалисты, в том числе возвращающиеся в Словакию после учебы за границей. Получение высшего образования за рубежом было уделом в первую очередь молодежи протестантского вероисповедания, поскольку в Венгрии не было учебных заведений теологического профиля, а протестанты чаще всего выбирали именно этот род деятельности. Перевод университета из Трнавы в Буду (1777 г.) тоже означал потерю непосредственных стимулов для развития научных исследований. Многие видные естествоиспытатели устроились работать в Вене (Максимилиан Хелл, Йозеф Максимилиан Пецвал), за границей (Ян Андрей Сегнер [68] , Матей Бучани) или в университете, который открылся в 1784 г. в Пеште (Штефан Аниан Едлик и др.). Несмотря на то, что многие работающие в Словакии преподаватели Королевских академий и лицеев были членами Венгерской академии наук (1830) и Венгерского королевского естественнонаучного общества, в Словакии, если не считать специалистов из Горной академии, научной деятельностью занимались в меньшем объеме и преимущественно с упором на краеведческие дисциплины (статистика, демография, картография, этнография, политическая экономия). Тем не менее представители этих дисциплин были учеными общевенгерского значения (Мартин Швартнер, Андрей Демиан, Ян Липски, Ян Чаплович, Самуэль Бредецки, Грегор (Гергей) Берзевици).
68
Сегнер, Ян Андрей (1704—1777) — словак по происхождению, венгерский ученый широкого профиля; занимался математикой, физикой, медициной, ботаникой, но наибольших научных результатов достиг в гидравлике. Изобретенное им в 1750 г. устройство, названное «сегнеровым колесом», явилось прообразом гидравлической турбины. Был членом Петербургской и Берлинской Академий наук, Лондонского Королевского Общества.
Специфическую направленность имело объединение «Словацкое научное товарищество» (1792—1800), у которого, вопреки названию, профилирующей была не научная, а издательская деятельность. Стараниями его многочисленного коллектива (581 человек) издавались и расходились по Словакии книги, проповедующие повышение материального и нравственного уровня народных масс. Поэтому диапазон их изданий простирался от популярной энциклопедии сельского хозяйства, краткого изложения словацкой истории и вплоть до духовной (рассчитанной на внутреннее созерцание) литературы и театральных пьес. Более ощутимо ориентировались на развитие научных исследований региональные научные общества в Банской Штявнице и в особенности «Научное общество Малогонтское» (1808— 1845), которые имели и собственные периодические издания.
Обмирщение в известной мере коснулось и таких специфических компонентов церковной структуры, как школы, либо напрямую относящиеся к ведению церкви, либо как ее специальные подразделения. Католические духовные семинарии освоили методику подготовки клира с установкой на деятельность среди широких народных масс, и в их учебных программах фигурировала педагогика, основы сельского хозяйства и санитария и гигиена. При семинарии в Спишской Канитуле в 1819 г. возник самостоятельный учительский курс, куда принимали студентов из мирян. Обучению в народных школах начали уделять внимание и ордена, которые в предыдущие периоды вообще не занимались такой деятельностью (францисканцы).
3.3. Начало становления гражданского общества
Создание первых объединений в форме элитарных обществ (масонские ложи, научные общества), с одной стороны, и народно-воспитательных (просветительных), с другой, явилось точкой отсчета, с которой в первой половине XIX в. общество начинает организовываться на принципах общего интереса и безотносительно к сословной или конфессиональной принадлежности. Хотя в Словакии этот процесс представлен лишь отдельными примерами, это не умаляет его значимости. Ведь он протекал в условиях неблагоприятной политической обстановки (период наполеоновских войн, затем режима Меттерниха), после экономического коллапса (1811 г.) и в рамках малочисленного и экономически маломощного среднего слоя. Однако несмотря на это, его проявления заметны прежде всего в специфически культурной сфере.
Поскольку в рассматриваемый период публичная политическая жизнь вне стен парламента практически
Какими бы ограничениями ни обставлялась публичная политическая жизнь, она все-таки вовлекала в себя общественность, хотя и медленнее, чем в других странах. В этом смысле в Венгрии и конкретно в Словакии важную роль сыграли газеты и другие виды периодической печати (календари), которые в пределах дозволенного цензурой выражали свое отношение к политическим событиям. Главенствующее положение занимала газета «Пресбургер цайтунг» (1764—1929), информационное агентство которой (по большей части она перепечатывала сообщения из венских газет) удовлетворяло запросы на текущую информацию. Она выходила большим тиражом (4000 экземпляров) и распространялась по всей Словакии. Впрочем, здесь находили своих подписчиков и многие немецкие газеты (из Вены, Лейпцига, Гамбурга, Эрлангена и др.), а в читальнях — и другая иностранная периодика (особенно французская).
Но, с другой стороны, относительно малый спрос и высокий уровень уже существующих периодических изданий затормозил развитие газет на местном языке: первая словацкая газета «Прешпурске новины» просуществовала только 1783—1786 годы. Подобная судьба, особенно в XVIII в., постигла и венгерскую периодику («Мадьяр хирмондо», «Орфеус»). Однако условия для их издания постепенно менялись к лучшему, поскольку газеты считались формой проявления венгерской (официальной) культуры. Вошло в обычай для совместных обсуждений и мероприятий по интересам группироваться вокруг газет. В таком виде функционировали главным образом региональные периодические издания, выходящие в свет не слишком часто (кружок Карла Готлиба фон Виндиша в Братиславе при «Унгаришес магацин», 1781—83 и 1791—92; Ондрея Плахи в Банской Быстрице при газете «Старе новины литерниго умнени», 1785— 86). Почву для сближения городских сливок общества предоставляли городские казино [69] , из которых нередко исходили импульсы для модернизации городской инфраструктуры.
69
Казино — зд. привилегированное заведение клубного характера.
4. От этнической народности к современной нации — национальное движение словаков
4.1. Исходное положение носителей этнического сознания
4.1.1. Проблема литературного языка
В сознании образованного, тем более мыслящего человека — представителя словацкого этноса в рассматриваемый период отражалось несколько уровней его существования. Принадлежность к какому-нибудь привилегированному сословию не являлась фактором, который вплоть до периода формирования современной венгерской (мадьярской) нации и связанной с этим мадьяризации создавал бы какие-то противоречия. Признать себя представителем natio hungarica значило большее или меньшее отождествление себя с конституцией и политическим устройством Венгрии, верность короне св. Стефана и территориально обусловленный патриотизм. У многих представителей мелкого или среднего дворянства не существовало разлада между сословной принадлежностью и этническим сознанием, по крайней мере, оно не должно было более или менее ощутимо проявляться, пока, например, на заседаниях комитатов (жуп) его не начали осуждать как свидетельство «ненациональной» позиции.
Большую роль играла проблема конфессиональной принадлежности, потому что протестантская и католическая церкви воспитывали свою паству в разном языковом самосознании и в духе разной исторической традиции. Поэтому выявление общих черт и перестройка сознания в духе общности были делом сравнительно долгого периода сосуществования двух конфессионально обусловленных групп в рамках единого этнического организма. Хотя верующие, принадлежащие к протестантской церкви, вплоть до 1781 г. имели проблемы с отстаиванием своих прав гражданского состояния, их церковная организация и литургия позволили им утвердиться как этнически определенная группа. Суперинтендантство и даже низшие ступени евангелической церковной организации (церковные синоды) согласились с принципом учета этнической принадлежности при назначении на те или иные функции, и это решение было и кодифицировано в форме официально подтвержденного договора представителей церковных синодов (1743 г., договор восточнословацкого дистрикта). Литургическим языком был чешский язык Кралицкой Библии XVI в. (так называемая библичтина). Если в эпоху Реформации она была для словаков скорее всего лишь доступным, понятным языком, то в XVIII в. она уже служила своего рода почти каноническим символом единства и крепости евангелического вероучения. В обиходном письменном общении библичтину уже вытеснял родной разговорный язык, но евангелики вплоть до 1843 г. отказывались принять его кодификацию и употреблять в сфере литературы.