История страны Алуанк
Шрифт:
Население новообразованного марзпанства в основном состояло из армян, но к северу от Куры, по свидетельству античных авторов, жили различные племена — гелы (?????), леги (?????), сильвы (Silvi), так называемые албанцы, мазкуты и др. Будучи отсталыми в экономическом отношении, они не играли значительной роли в политической или экономической жизни Алуанка и, приняв от армян христианскую религию, вскоре деэтнизировались[3]. Включение северовосточных областей Армении в состав нового марзпанства не ослабило их связи с Арменией. Управление духовной и культурной жизнью Алуанка осуществлялось армянским католикосом. На протяжении всего средневековья общие политические, национальные и духовные интересы тесными узами связывали марзпанство Алуанк с
Здесь уместно отметить, что «История страны Алуанк» является важным источником и по истории различных кавказских племен и народов. Читатель на ее страницах найдет весьма достоверные и ценные сведения, в частности, об изобретении Маштоцем алфавита для гаргарейцев — одного из наиболее крупных племен алуанцев, проживавших на территории Собственно Алуанка. Интересны сведения об иверах и мазкутском царстве, о чилбах. В ней подробно рассказывается о быте, нравах и верованиях хазар и гуннов, в частности, о распространении христианской религии среди гуннов епископом Исраэлом. Эти сведения широко использованы такими видными учеными, как Н. Марр, М. Артамонов, Н. Пигулевская и др. В настоящем памятнике мы имеем древнейшее упоминание о русских (рузиках) в связи с вторжением трехтысячного отряда русских в Закавказье в 944 году. Наряду с этим в «Истории страны Алуанк» повествуется об освободительной борьбе армянского народа против иноземных завоевателей, о возвышении арабов и крушении Сасанидской династии. Таким образом, по охвату обширного круга стран и народов, богатым достоверным материалом данный памятник является важным первоисточником не только по истории Армении и Закавказья, но и Ближнего Востока и Византии. Именно этим и объясняется неослабевающий и в наши дни интерес ученых к настоящему памятнику.
* * *
«История страны Алуанк», как и некоторые другие средневековые армянские исторические сочинения, носит определенный компилятивный характер. Составитель и не скрывает этого: «Как украшаются звездами, а земля — растениями, так и труд летописца украшается материалами других [авторов]», — читаем в начале I главы второй книги нашего источника[4]. И в самом деле, им широко использованы сочинения предыдущих армянских историков — Мовсэса Хоренаци, Елишэ, Лазара Парпеци, Петроса Сюнеци, а также ряд посланий армянских католикосов — Гюта Араhезаци (461 — 478), Иовhаннэса Габеленаци (557 — 574), Абраhама Албатанеци (607 — 615), Маштоца Елуардеци (897 — 808) и др., различные сказания, предания и легенды, жития святых и т. д. Для составления первых трех глав первой книги автор пользовался анонимной «Хронографией», приписываемой в свое время Анании Ширакаци[5]. Далее почти дословно списаны целые отрывки из книг авторов V в. Мовсэса Хоренаци, Фавстоса Бузанда, Елишэ. Так, сведения для IV, VIII, IX, XII, ХIII, XV глав почерпнуты из «Истории Армении» Мовсэса Хоренаци. Здесь, не лишне отметить, что начало XV главы, озаглавленной «Перечень имен властителей от Иафета и Арана до Вачагана Третьего», от Иафета до Тиграна заимствовано у Хоренаци из тех глав, в которых дана сравнительная родословная еврейского, халдейского и армянского народов. X глава, посвященная царю Алуанка Вачэ, слово в слово списана у Елишэ. Вся XI глава — послание католикоса Гюта к царю Вачэ, кстати, сохранившееся только в нашем источнике.
Среди исторических документов, включенных в текст данной книги, дословно или в изложении, особо выделяются канонические постановления Алуэнского собора, так называемые каноны Вачагана Благочестивого, засвидетельствованные также в «Своде канонов» армянской церкви. Эти каноны отражают социально-экономические и церковно-правовые отношения марзпанского Алуанка, которые зиждятся в основном на постановлениях армянской церкви, в частности, на канонах
Вместе с тем в Алуэнских канонах отражены и местные особенности, обусловленные экономической жизнью и историческими традициями Восточного края Армении.
Здесь уместно отметить, что вопреки историческим фактам и свидетельствам источников некоторые исследователи отторгают Алуэнские каноны от армянской действительности и необоснованно приписывают их «албанской» среде. Между тем, как состав участников собора, так и суть самих канонов неопровержимо доказывают, что этот юридический документ был создан и дошел до нас в обоих случаях на языке подлинника — на древнеармянском и был выработан собором духовных и светских правителей Восточного края Армении[6].
Весьма ценны и главы XXVII и XXVIII «Истории страны Алуанк» о просветительской деятельности создателя армянского, иверского и гаргарского (так называемого албанского), алфавитов Маштоца в окраинных областях Армении, в данном случае в Утике и Арцахе. Эти сведения в основном почерпнуты из сочинений армянских историков Корюна, Хоренаци и Парпеци, но содержат также и некоторые подробности, которые, видимо, взяты либо из местных устных преданий, либо из других не дошедших до нас источников. В любом случае они свидетельствуют о любви армянского народа к великому просветителю.
Но если часть материалов первой книги можно найти и у других армянских авторов, то во второй и третьей книгах, посвященных в основном событиям VI, VII и последующих веков, множество сведений, не известных нам из других источников.
Так, первая глава второй книги, основная тема которой — единоборство Бабика Сюни с гунном hОнагуром, взята из хвалебной оды Петроса Сюнеци. Это мы узнаем от историка XIII в. Степанноса Орбелеана, у которого также сохранился рассказ об их единоборстве в гораздо более пространном изложении. Причем Орбелеан дважды указывает, что пользовался одой Петроса Сюнеци. Дословные совпадения текста в «Истории страны Алуанк» с текстом Орбелеана дают основание утверждать, что оба автора, и Орбелеан, и составитель «Истории» имели под рукой письменный текст этой оды.
Вторая глава второй книги списана у Елишэ, местами дословно, с некоторыми сокращениями[7]. Говорить подробно об авторах множества посланий, помещенных во второй книге, нет необходимости, поскольку это исторические личности — армянские католикосы и вардапеты, а также епархиальные начальники Алуанка[8]. Отметим лишь, что многие из этих посланий нашли место в *** («Книге посланий») сборнике официальных писем армянского католикосата по конфессиональным вопросам, составленном в VII в.[9].
Вторая половина VI — начало VII вв. знаменуются упорным соперничеством на мировой арене двух соседних с Арменией великих государств — Византии и Ирана. Военные действия между ними носили ожесточенный характер и продолжались с переменным успехом. Разрушались города, опустошались целые области Армении, Месопотамии, Сирии, ставшие ареной военных действий. Полны живых подробностей отдельные главы «Истории страны Алуанк», в которых рассказывается о нашествиях на Закавказье северных племен — хазар, рузиков, о встрече императора Ираклия и предводителя хазарских союзных войск у стен осажденного города Тбилиси и т. д.
Пока Византия и Иран были заняты опустошительными войнами, в Аравии возникла и быстро окрепла новая религия — ислам. Взятием Мекки основоположник новой религии Магомет обеспечил ее успех. Имея в виду победоносные завоевания арабов под знаменем ислама.
Ф. Успенский отмечает, что в течение последнего десятилетия царствования императора Ираклия «произошел ряд событий громадной важности, совершенно изменивших взаимное положение исторических народов и государств»[10]. И в самом деле, Византия навсегда потеряла Сирию, Месопотамию, Палестину и африканские провинции. Не в состоянии был оказать сопротивление арабам и истощенный непрерывными войнами Иран.