История страны Алуанк
Шрифт:
Не называет автора настоящего памятника и такой добросовестный к источникам историк, как Степаннос Орбелеан (XIII в.), который в своей книге трижды ссылается на «Историю страны Алуанк». Указывая имена авторов посланий, выдержки из которых нашли место в «Истории страны Алуанк», частично излагая своими словами их содержание и указывая, по чьей просьбе они были написаны, Орбелеан не упоминает имени автора всего сочинения. Так, говоря о полемике между греками и армянами по поводу девяти чинов в церковной иерархии в начале VII в. и сборах, возникших в связи с этим между епархиальными начальниками армянской церкви в Иверии и Алуанке, Орбелеан пишет: «О тех событиях и о причинах их, как мы обещали выше, расскажем кратко. О них мы узнали достоверно у св. Ухтанэса — епископа Себастии и из послания
Лишь поздние историки приписывают «Историю страны Алуанк» некоему Мовсэсу, по мнению одних из селения Дасхуран, или Дасхорен, по мнению же других — из села Каланкатуйк, от названий которых и выводят его прозвище — Дасхуранци, или Каланкатуаци.
На каком основании это могло произойти?
Название местности Дасхуран сохранилось только у Мхитара Гоша (XII — XIII вв.) и Ванакана Вардапета. Мхитар Гош в конце памятной записи «Судебника» приводит список католикосов Алуанка. Он отмечает, что этот список им составлен «на случай, если кто-либо возьмется писать продолжение написанной уже Истории Мовсэса Дасхуранци, который изложил все о доме Алуанском, чтобы ему легко было брать из этого Списка [имена] hайрапетов...»[21]. Этот документ является первым по времени в армянской историографии, в котором называется автор «Истории страны Алуанк» — Мовсэс Дасхуранци, изложивший «все о доме Алуанском». В том, что под этими словами Гош подразумевает именно «Историю страны Алуанк», не может быть сомнения. Нет другого сочинения, где было бы изложено «все о доме Алуанском», и нет никаких намеков в армянской историографии о том, что когда-то существовала другая, подобная ей книга. На каком основании этот труд он приписывает Мовсэсу Дасхуранци, откуда известно Мхитару Гошу, что ее написал именно Мовсэс, к тому же из села Дасхуран, — трудно сказать.
Мхитару Гошу вторит его ученик Ванакан Вардапет. В одном из своих сочинений на вопрос: «Кто же автор Истории Алуанка?», он отвечает: «Мовсэс из селения Дасхорен». Однако другой средневековый армянский историк — Киракос Гандзакеци, ученик вышеупомянутого Ванакана Вардапета, не знает Дасхуранци и автором «Истории страны Алуанк» считает Мовсэса Каланкатуаци, т. е. Мовсэса из селения Каланкатуйк[22]. Кто из них ближе к истине, трудно сказать. То обстоятельство, что в конце данного памятника в списке алуанских католикосов на последнем месте стоит: *** — «владыка Мовсэс — лет шесть», как полагает Н. Акинян, должно быть, послужило основанием для того, что некоторые армянские историки XII — XIII вв. стали приписывать «Историю страны Алуанк» Мовсэсу[23].
Но если название Дасхорен не встречается больше в армянских нарративных источниках, то Каланкатуйк неоднократно упоминается в «Истории страны Алуанк». Каланкатуйк в форме Qalangatus отмечен и на древнеримской карте, ныне известной под названием Tabula Peutingeriana[24].
В «Истории страны Алуанк», в XI главе второй книги упоминается село Каланкатуйк. Здесь рассказывается о том, как жители города Партава из страха перед хазарами оставили город и хотели укрыться в горах. Далее читаем: «Враги (хазары. — Ш. С.), узнав об этом, пустились в погоню за беглецами и некоторых из них догнали у подножия горы, находящейся напротив большого села Каланкатуйк, расположенного в том же гаваре Ути, откуда и я [родом]». Под местоимением «я» ряд ученых также подразумевает самого автора, называя его «Каланкатуаци». Поскольку в исторической литературе настоящий памятник традиционно приписывается Мовсэсу Каланкатуаци, нам кажется, нет смысла предлагать, без достаточного на то основания, новые имена — Утеаци, Алуанеци, Дасхуранци, как это делают некоторые ученые[25], до тех пор, пока новые данные или, быть может, более древние списки, не прольют свет
Нет общего мнения и относительно датировки настоящего памятника, поскольку она тесно переплетается с вопросом авторства. Ряд ученых, ссылаясь на то, что события, происшедшие во времена католикоса Виро и князя Джуаншера (первая половина VII в.), местами повествуются от первого лица, считают автора данного памятника современником Джуаншера и Виро. Однако в «Истории страны Алуанк» нашли место и события поздних времен, которые, по мнению этих ученых, добавлены неким неизвестным продолжателем в X веке.
Другая группа исследователей — К. Патканян, Р. Ачарян и др. — на том лишь основании, что в третьей книге изложены события, имевшие место в X в., датирует «Историю страны Алуанк» X веком[26]. Р. Ачарян, например, без основания утверждает, что настоящий памятник есть сочинение цельное и все три части книги написаны в X в. одним и тем же автором, а повествование от первого лица объясняет тем, что эти материалы являются дословным заимствованием из других первоисточников[27].
И в самом деле, под местоимением «я» в вышеприведенном предложении неверно усматривать автора (или составителя) настоящего памятника, но также неверно и датировать весь этот памятник X веком лишь потому, что в конце третьей книги повествуется о событиях X в. Такой подход к решению вопроса датировки или авторства нам кажется поверхностным и неверным. Для датировки «Истории страны Алуанк» необходима более глубокое и внимательное изучение ее содержания, необходимо установить основной, первоначальный текст.
Мы обратили внимание на одно немаловажное, на наш взгляд, обстоятельство. При внимательном изучении содержания можно заметить, что хронологическим стержнем настоящего памятника является деятельность католикосов Алуанка. Как правило, с некоторыми исключениями, автор-составитель последовательно упоминает имена католикосов Алуанка, указывает годы их правления и приводит кое-какие сведения об их деятельности (начиная с IV главы второй книги). Приводится переписка армянского католикоса Иовhаннэса с Абасом о несторианах, проникших в Алуанк, рассказывается об их изгнании из пределов Алуанка. Далее подробно освещается деятельность Виро после его возвращения из персидского плена, где он провел двадцать пять лет, его посольство к хазарам и т. д. Следующие католикосы, о которых повествуется, — Ухтанэс и вслед за ним Елиазар. В третьей книге одиннадцать глав (III — XIV) посвящены деятельности католикосов Нерсэса-Бакура, Симэона и Микаела. Начиная от Абаса до Микаела (719 — 756) в настоящем памятнике более или менее подробно и последовательно излагаются события, происшедшие на территории Алуанка.
Микаел — последний из католикосов Алуанка, Деятельность которого отражена на страницах «Истории страны Алуанк». Ему посвящены XII, XIII и XIV главы третьей книги. В XII и XIII главах рассказывается, в частности, об участившихся в его годы среди князей Алуанка случаях кровосмешения, т. е. о незаконных браках между кровными родственниками. В XIII главе подчеркивается, что в то время как католикос Алуанка запрещал эти браки, католикос Иверии Талилэ (720 — 731), напротив, благословлял незаконные браки, стремясь таким путем склонить князей Алуанка к халкидонскому вероисповеданию.
Католикос Микаел созвал собор в Бердованке для осуждения и запрещения распространившихся незаконных браков. На этот собор был приглашен один из весьма влиятельных и авторитетных вардапетов того времени, Отец отцов Соломон, настоятель монастыря Макенацоц. Собор в Бердованке единодушно и строго осудил кровосмешение князей Алуанка. На соборе был осужден и католикос Иверии Талилэ, в его адрес было направлено специальное послание осуждающее его поведение.
До этого места, как мы отмечали, «История страны Алуанк» составлена по деяниям католикосов Алуанка. Между тем во всех остальных главах мимоходом упомянуты только три католикоса Алуанка — Соломон, Иовсеп и Самуэл. И это за период, охватывающий более чем два с половиной столетия. После материалов о католикосе Микаеле следует заметный разрыв. Остальные главы выпадают из общей композиции и являются поздним добавлением.