История трёх судеб. Игра богов
Шрифт:
– Я же просил тебя этого не делать, ну что за самодеятельность? Неудивительно, что он просто мечтает о том, о чем мечтает, – видимо подобравшись слишком близко к разуму Велианта и краем уха уловив его мысли, Виктор осекся и привстал на локтях. Выражение его лица стало не то, что бы удивленным, скорее он выглядел ошарашенным или сильно пораженным, – он хотел тебя задушить? Хотел бы я увидеть, что с ним сделает Венториэль, когда узнает об этом. Расслабься, не зацикливайся на таких мелочах, сейчас у него на уме совсем другое, – усмехнувшись, предатель вернулся в прежнее положение, но только руки сцепил у себя на груди. Впервые за много месяцев Кленский старший был по настоящему счастлив. От совета осталось одно название и кучка разбросанных по миру одиночек, это и была его изначальная мечта.
– Ты не нашел его? – голос сестры заставил Виктора поморщиться. Честно говоря он и не думал искать лидера совета, ведь эти поиски ни к чему бы не привели. Вент был для способности Кленского просто черным пятном, и то, если находился рядом. Искать его издалека долгое занятие, а предателю хотелось немного отдохнуть.
– Какой-то бог спрятал его от меня. Да даже если бы хотел, не смог бы его найти, но ты же знаешь, что он выживет, что бы не случилось, и знает, где тебя искать, – не стал он врать ей, и повернулся на бок, подложив под голову мешок со сменной одеждой, где парень его только взял, ему одному известно. Отрицательно покачав головой, Миаленика решила больше не донимать брата. Света костра ей хватало, и девушка в очередной раз достала всю ту же книжку с легендой. Солдаты тоже потихоньку укладывались спать, но она не обращала на них внимания. Перебирая в голове слова легенды, Миа постепенно приходила к выводу, что все дело именно в ней и отбором короны у Рэндалла ничего не исправить. Скорее всего предостережение было как раз для того, что бы не допустить действий, направленных против совета. Раз все уже сделано и от ордена скоро ничего не останется, многое потеряет смысл. Когда огонь в костре почти погас и буквы стали не различимы, дочь герцога протерла глаза рукой и отложила книгу в сторону. Сон к ней не придет еще очень скоро, и девушка чувствовала это, ведь и пришла в себя она ближе к обеду. Вокруг стояла глухая тишина, прерываемая храпом мужчин, бормотанием парочки во сне и сопением. Осмотрев разбившийся лагерь, Миаленика поняла, что кроме нее и часового не спит еще один человек.
С того момента, как солдаты начали разбредаться по своим спальным мешкам, которые они расстелили вокруг костра, но на разном расстоянии от него, Велиант не сводил глаз с дочери герцога Кленского. На самом деле он не понимал, почему все еще жив, тем более, что Виктор, считавшийся самым безжалостным убийцей советников лежал рядом с сестрой. Парень знал о его способности погружать в сон, а вот насчет чтения мыслей и выворачивания разума наизнанку и не догадывался, оттого и был введен в заблуждение, считая, что девушка просто ничего не рассказала. Некрасиво конечно так поступать с будущей королевой, но сейчас вопрос о том, примет ли она предложение Рэндалла постепенно склонялся к отрицательному ответу.
Прикусив губу, Миаленика знала, как следует поступить, что бы еще больше удивить его, и заодно ответить на угрозы начальника охраны короля. Встав на ноги, она посильнее закуталась в плащ, так как ветер пронизывал до костей, ночь выдалась жутко холодной, скоро ночевать на земле станет невозможно. Велиант сидел по ту сторону костра один и просто наблюдал за ней. Возможно парень полностью ушел в свои мысли, кто знает, но когда Миа подошла и присела рядом, брови мужчины приподнялись, но он так и не повернул головы, делая вид, будто все это время смотрел в огонь, а не на девушку.
– Я не стану королевой, лорд Крист, вы это прекрасно знаете, я это знаю, и Рэндалл тоже знает, пусть и надеется на другое. Вы поступили очень скверно, не только по отношению ко мне, но я вас прощаю, благо никто не пострадал, кроме тех, кто это заслужил. Я не желаю вам зла, но вы мне просто омерзительны, – честно призналась Миа, расправив плащ на коленях, и обхватив себя руками, надеясь так спастись от холода. Какое-то время они просто вот так сидели рядом и молчали, Велиант не знал, что на это ответить. Парень
– Что именно вам омерзительно? Инцидент в спальне или нанятый отряд наемников, или может и то и другое? Не будьте ребенком, – усмехнулся он, отрицательно покачав головой и разворошил угли в костре, лежавшей рядом палкой. Создавалось впечатление, словно его за что-то отчитывают, но он сам не считает себя виноватым. Отсюда в груди рождалась злость. Тяжело вздохнув, Миаленика откинула капюшон с головы и в открытую посмотрела на собеседника.
– Я знаю, какая у меня репутация после побега из дома, что обо мне думают люди высших сословий, да и крестьяне наверно тоже. Мне пятнадцать, но я не ребенок, – она встала на ноги и теперь получилось, будто смотрит на него сверху вниз, что напрягало Велианта еще сильнее, – вы хотели убить моего любимого человека, за такое не прощают не только пятнадцатилетние. Можете казнить меня и проверить, что вам на это скажут те, кто меня любят, – она не стала уточнять имен, надеясь, что хоть кто-нибудь все-таки найдется, да и Крист сам должен понимать, на кого она может намекать этими словами.
– А я знаю, что вы пытаетесь сделать, – он встал и оказался выше нее на пол головы примерно, но так как начальник охраны сутулился и не до конца разогнул затекшие колени, трудно сказать что-то про его рост относительно нее, – что бы вы не говорили и не делали, для меня вы навсегда останетесь самовлюбленной эгоисткой, как вас прозвали во дворце после побега. Не становиться королевой – верный шаг, все лорды ненавидят вас после того, как вы бросили страну на произвол судьбы, сорвав брак с лордом Больто в самый неподходящий момент, когда король при смерти! – чуть повысив голос, он даже не обратил внимания на посмотревшего в их сторону часового. Глаза мужчины горели от злости, и в них отражалась луна и Миаленика.
– Спокойной ночи, лорд Крист, я рада, что мы с вами хоть в чем-то сходимся, – и она вернулась к своему спальному месту, стараясь не оборачиваться на начальника охраны. Он раскусил ее план, заключавшийся в том, чтобы показать себя с самой лучшей стороны и добиться определенного расположения. Иметь такого человека, как Велиант Крист в своих врагах – не самая лучшая перспектива, и она не была от нее в восторге. Будущее беглянки казалось сплошным туманом, и кто знает, кем ей придется стать, ради обеспечения ребенка всем необходимым. Если ей придется надеть корону, она это сделает, чтобы не говорили люди вокруг. Вот только решать без Вента его судьбу не имеет смысла. Лидер совета может все перевернуть с ног на голову и сделать по своему.
Миаленика засыпала с улыбкой на лице, не смотря на неприятный разговор, ее мысли вернулись к возлюбленному и остались с ним. Велиант тоже забрался в спальный мешок, но еще очень долго не мог заснуть. Его терзали сомнения и гнев. Он злился не на девушку, а на самого себя за то, что позволил ей так близко к себе подойти и очаровать одной своей, пусть и наигранной, уверенностью. Проклиная бастарда за то, что тот не предупредил его о коварстве и хитрости дочери герцога, Крист так и не смог уснуть этой ночью.
***
“Ветер проникал в комнату через приоткрытое окно и трепал занавески, создавая впечатление, словно она танцует. Свет луны полосой падал на пол, не доставая до кровати и не нарушая воцарившейся темноты в той части комнаты. Она снова находилась в замке совета, в отведенной ей комнате, вот только в этот раз Венториэль был рядом. Одно его присутствие заставляло забыть обо всем плохом и просто насладиться сладостным моментом встречи, пусть и не реальной. Где-то в глубине души Миа знала, что это сон, но она всем сердцем хотела, чтобы все оказалось правдой. Вот бы повернуть время вспять и все изменить. Не допустить уничтожения замков и вымирание ордена, смогли бы они тогда вот так же спокойно лежать на кровати в обнимку и просто наслаждаться обществом друг друга? Волосы парня щекотали нос и щеки, особенно когда он поворачивался, что бы что-то прошептать ей на ухо. Обычно в подобных снах это признания в любви, коих в жизни Вент никогда не произносил, оттого происходящее всегда не соответствовало действительности и беглянка знала, когда спит, а когда нет.