История трёх судеб. Игра богов
Шрифт:
– Только на людях? – сглотнув ком в горле и вернув ложку в миску, уточнила она, поджав под себя ноги и не отрывая от собеседника глаз.
– Вы не интересуете меня, как женщина, можете не волноваться на этот счет. Нам предстоит жить в одном доме, крестьяне неодобрительно отнесутся к такому, тем более, что вы беременны. Я вас не трону, даже если сами попросите, я не мой брат, – судя по глазам, Флор говорил правду, да и Алерия верила ему, сама не знала почему. Положительно кивнув, девушка продолжала уплетать еду за обе щеки, – я рад, что мы пришли к соглашению.
***
Стоя под тенью деревьев и прислонившись
В голову пришла только чума в замке совета, видимо Хенорп сохранил тому жизнь в обмен на службу или что-то в этом роде. Сейчас это не имело особого значения для Вента. Его мысли занимал более важный вопрос, для решения которого он сюда и явился. Что бы задержать исполнение легенды о конце, парень должен убить Алерию, но по его личным понятиям, он не имел на это права. После того, как воскрешенная завоевала себе свободу, лишив жизни Ронина, она никому не причинила зла и не за что ее казнить. Поднять же руку на невиновного для Венториэля не так просто, как для Виктора или ему подобных. Те два наемника, которые пытались столкнуть лидера в реку и поплатились за это, заслужили свою смерть, Самозванка – нет. Она так же, как и Миаленика, не виновата в том, что с ней сделали и в какую игру ввели. Дочь герцога оказалась втянутой во все из-за Алиста, а Алерия просто оказалась не в том месте, не в то время.
Рука непроизвольно сжала деревянную рукоятку ножа, на ней не было ни узоров, ни резьбы, выделявшей ее из других. Проведя пальцем по вышитому на плаще имени, Вент закрыл глаза и откинулся затылком на ствол дерева. «Какого черта я сюда приперся, если не смогу этого сделать?» – пронеслась в голове мысль, а сам парень жутко захотел биться головой о кору. Вот бы вместо него тут находился Виктор, тому и задумываться не надо, убийства ему давались проще простого. На счету Венториэля тоже не мало казненных людей, но они приговорены к смерти, на их счету различные преступления. Алерию же он мог спокойно убить только пока она была в рабстве у Ронина, не теперь.
«Посмотри на них, через несколько лет, когда ребенок родится и подрастет, Хенорп заберет его и использует в своих целях. Это погубит Нику, ты ведь не можешь этого допустить?» – так как сидевшая между деревьями парочка не шелохнулась, продолжая поедать ужин, Венториэль понял, что голос раздался только у него в голове, не как обычно. Убрав оружие за пояс, он отрицательно кивнул и снова посмотрел на них.
«Нет необходимости убивать Алерию, когда опасность представляет только ее ребенок. Я не могу так поступить, я не убийца» – в мыслях медленно рождался план, и Вент верил в его исполнение, если ничего не сорвется, он сможет все сделать, как надо.
«Ты понимаешь, что если ее ребенок родится,
«Я прослежу за ними, узнаю, где они остановятся, и приведу туда Виктора в свое время. Мы решим, забрать ребенка и воспитать по своему, или убить его. Пока они никому не причинили зла, и по правилам совета, я не имею права лишить их жизни» – это на самом деле было так.
«Совета больше нет, вы с Миаленикой – его пережитки, последние лидеры, их правила ничего не значат. Ты готов рискнуть жизнью Ники из-за того, что не можешь убить этих людей?» – негодованию собеседника не было предела, он не ожидал получить такой ответ. Открыв глаза, Венториэль обратил взгляд на небо, частично затянутое облаками, но свет луны прорывался вниз, освещая верхушки деревьев.
«Вот когда нас с Миаленикой не станет, вот тогда правила перестанут что-либо значить. Я не уподоблюсь преступникам, и не стану убивать не в чем не повинных людей, даже если они служат пешками в руках бога смерти. Я бы с большей радостью убил его, а не их. Вот кого действительно есть за что лишить жизни» – вспоминая то, как проснулась дочь герцога после навеянного упомянутым богом сна, парень поежился. Двое на поляне мирно беседовали друг с другом о пустяках. Микалис рассказывал самозванке про их новый дом, где он находится, и что им придется работать, чтобы содержать себя. Ее это не волновало, девушка привыкла трудиться еще с жизни в таверне.
«Вот поэтому ты и бессмертен. Изгнанным на землю богам не дается второй шанс вернуться к нам. Они вынуждены проживать в человеческом теле среди смертных и смотреть, как те умирают, переносятся в другой мир, где пытаются пробиться в ряды будущих богов. Любой после смерти может стать одним из нас, но не те, кто уже были, вы навсегда останетесь здесь» – пока произносились эти слова, лидер совета неотрывно смотрел на листья у себя под ногами. Он никогда не задумывался о том, что могут быть и другие, такие же, бессмертные, как и он, ведь всегда считал это своим даром. Что если где-то есть люди, бывшие боги, страдающие от одиночества из-за этого? Если бы он мог покинуть Апатию, то непременно попробовал бы найти, но не в сложившейся ситуации.
«Спасибо, что привел меня сюда, дальше за свои действия отвечать буду я сам, хорошо?» – ответа он не получил, а значит собеседник отстал от него. Вздохнув с облегчением, Венториэль закутался в плащ и сосредоточил все внимание на звуках от парочки. Утром следить за ними станет труднее, он но не может упустить их из виду. Если лидер совета будет знать, где осядет Алерия, то сможет найти ее после рождения ребенка и все сделать по другому. Но сейчас ему требуется отдых, и Вент это понимал. Стоило закрыть глаза, как перед ними предстал образ Миаленики.