История украинского народа. Автобиография
Шрифт:
65
восстания; но императоры не спешили исполнить свое обещание. Несмотря на свое могущество, русский князь в византийских придворных кругах ценился не высоко: из собрания формул императорской канцелярии мы знаем, что грамоты к киевским князьям писались с меньшим этикетом, чем к хозарскому кагану, не говоря уже о болгарском царе. Выдать «порфирородную дочь порфирородного византийского императора» за этого северного варвара было весьма тягостным унижением, и византийский двор, очевидно, уклонялся от него. Тогда, чтобы принудить его к исполнению обещаний, Владимир обратился к ахиллесовой пяте русско-византийских отношений — крымским владениям Византии, которые она так боязливо охраняла трактатами (944 и 971) от притязаний киевских князей. Владимир отправился походом в Крым и взял столицу
Будучи выдающимся политиком (о чем красноречиво свидетельствует вся предшествующая его политическая деятельность), Владимир умел оценить политическое значение христианства для своей государственной системы, хотя самого его, как видим, к крещению привели чисто политические комбинации. Христианство было важнейшею составной частью византийской культуры, общественной и государственной организации Византии; и Владимир, стремясь к сближению, к уподоблению своего государства византийскому, естественно пожелал уподобить его и с этой важной стороны как можно ближе. Он, очевидно, понимал, какое огромное политическое значение будет иметь распространение среди народов его государства, с их разнообразными, примитивными и незаконченными религиозными верованиями, новой культурной религии с богатым внутренним содержанием и внешним блеском искусства, с вполне законченными формами и выработанной иерархией): распространяемая и покровительствуемая правительством, эта новая религия и в дальнейшем должна была держаться княжеской власти, как своей опоры, и, связывая новым, культурным узлом племена русской политической системы, должна была укреплять их зависимость от Киева и киевской династии. Не отрицая вполне мотивов нравственных, так как Владимир, несомненно, и сам стоял под нравственным воздействием новой религии, — мы все же в этих политических мотивах прежде всего должны искать объяснения той энергии, с которою Владимир занялся насаждением в землях Русского государства новой религии и неразрывно связан-
ной с нею византийской культуры, употребляя для этого все влияние своего княжеского авторитета и не останавливаясь перед принуждением.
Перелом, впрочем, не был резок, так как христианство было издавна хорошо известно в более значительных городах Русского государства, где группировалось военно-торговое сословие, имевшее возможность близко знакомиться с христианской религией в своих торговых путешествиях по византийским и западноевропейским землям. После похода, 860 г. из Константинополя была выслана на Русь миссия, обратившая многих в христианство, так что туда был затем послана особый епископ. Вероятно, сам тогдашний князь Аскольд был христианином. В первой половине X в. была в Киеве церковь св. Илии, и в трактате 944 г. христиане выступают уже значительной группою среди дружины Игоря1. Благодаря этому, старания Владимира распространить христианство имели полный успех в более значительных, особенно южных городах; вне же их оно распространялось, конечно, медленно и туго.
Владимиром заложены были начатки организации русской церкви: основана митрополичья и несколько епископских кафедр. Создано было несколько монументальных памятников церковного зодчества {как Десятинная церковь в Киеве). Привезенные из Херсонеса и поставленные в Киеве бронзовые фигуры коней и статуи обнаруживают во Владимире желание приобщить Русь и к светскому византийскому искусству. Об интересе к распространению византийского образования свидетельствует приведенное в летописи известие о том, что Владимир забирал детей у лиц высших сословий и отдавал их «на учение книжное», — очевидно, с целью приготовить не духовных, а вообще образованных людей. Эти стремления его -— ввести Русь в круг интересов тогдашнего культурного, византийского мира — не были напрасны: уже среди первых поколений киевских учеников мы видим человека, стоящего вполне на высоте современной византийской культуры, в лице митрополита Илариона, автора похвального слова Владимиру.
Так полагались основы новых элементов, связавших разноплеменные провинции Киева новою,
1 Последние раскопки в ограде Десятичной церкви, судя по некоторым сведениям, тоже дали указания на существование христианского кладбища здесь в непосредственном соседстве княжеского двора в эпоху до крещенпя.
ства переход от князей-насилышков, сбивавших свое государство вооруженной силою, к князьям с более выраженным характером правителей. Дед Владимира погиб, как хищный наездник, «яко волк всхищая и грабя»; отец сложил свою голову в далеком походе, как странствующий рыцарь; Владимир умирает в своей: столице, и люди оплакивают его: «бояре акы заступника земли их, убозии акы заступника и кормителя». За князьями-насильниками пришел князь, обративший свою деятельность на подведение культурных фундаментов под здание, воздвигнутое его предшественниками; в этом его историческое значение.
Занятый этою внутреннею созидательной работою во вторую половину своего продолжительного правления1, Владимир, очевидно, менее внимания обращал на экстенсивную, внешнюю политику, предоставив последнюю сыновьям, рассаженным именно в наиболее небезопасных, требовавших особенного внимания, пунктах государства. В народной памяти {в былинах) он сохранился в виде «ласкового» князя, занятого пирами в своей столице; вокруг этого образа группируются рассказы Владимирова цикла о подвигах бояр Владимира, занятых походами и трудами на пользу русской земли, между тем как сам он в этих рассказах играет пассивную роль изнеженного сибарита. Народная память не сумела оценить по достоинству значения мирной деятельности Владимира.
1 Он умер в 1015 году {15 июля). Подробнее «История Украни-Руси». т. I, гл. 7 и 8.
• «••KveBRBi8Ki<kriiiiK«sts»NKS«eif9iiKBi«iiflik
VI. КИЕВСКОЕ ГОСУДАРСТВО В XI-XII ВЕКОВ. ПРОЦЕСС РАССЛОЕНИЯ
Время Владимира Св. или Великого было кульминационным пунктом во внешнем процессе образования Киевского или Русского государства, в его, так сказать, механической эволюции. Процесс, который можно в противоположности ему назвать химическим — процесс проникновения и углубления в жизнь провинций этого государства выработанных им политических, общественных, правовых и культурных форм, —развивался еще интенсивнее в течение последующих столетий. Но самый организм государства, очевидно, разрушался, ослабевала сила его внутреннего сцепления, его жизненная энергия и экстенсивная способность. Это — процесс разложения, такой же медленный, как и процесс созидания: с периодами ослабления и остановками он растянулся почти на два столетия.
Два момента обозначаются в этом процессе: обособление отдельных земель, входивших в состав Киевского государства, и ослабление самого центра — Киева. Следствием был полный упадок значения киевских князей. В этом направлении агония старого Киевского государства закончилась уже в первой половине XIII в., но, благодаря созданию нового политического центра, притянувшего к себе часть украинских земель {Галицко-Волынское государство), государственная жизнь в украинских землях продлилась слишком столетие.
Остановки или задержки в процессе разложения киевской государственной системы были результатами более или менее счастливых усилий отдельных членов киевской династии — восстановить старую государственную систему. Эти усилия почти в продолжение целого столетия по смерти Владимира задерживают или ослабляют процесс разрушения, но вернуть киевское государство ко временам Владимира не удавалось никому, как вообще не удаются такие попытки повернуть назад колесо исторической эволюции.
Сам Владимир умер перед заревом семейной усобицы, собираясь походом на непокорного сына Ярослава. Его смерть была началом кровавой борьбы за власть среди его сыновей, продолжавшейся несколько лет. Победа в ней достается тому же Ярославу1, правление которого представ-