История Ужасов
Шрифт:
С обратной стороны к дому совсем близко жалась проезжая часть четырехполосной городской дороги, отсеченная от дома на «Красной» пешеходным тротуаром. Машин было много. Парень мог предположить, что их тут всегда много, даже ночью – дом стоял в центральной части города. И звуки клаксонов,
Егор снова посмотрел во двор. Малыши, раскачивающиеся на древних качелях никуда не делись, но и их мамаши тоже не появились. Внезапно к нему пришла мысль, сформированная уже давно, словно наитием, но тогда не успевшая быть пойманной его сачком сознание. Не переваренная, не употребленная. Потерявшееся. Теперь вернулась вновь, навеянная внезапным пониманием, и он, боясь вновь её упустить, выхватил из переносной сумки, в которой так же прятался ноут, бумажный блокнот, ручку с черными масляными чернилами, и записал:
«Такая призма личного отношения явно и косвенно влияет на восприятие объекта, уводит от истины, в кипящий обрыв релятивизмами и субъективизмами. Это формирует идейное болото, из которого уже не выбраться. А идея, как известно – субстанция не владеющая философской гибкостью, разделяющая объекты на черное и белое. Нравится/не нравится. Это как выбирать себе женщину по вырезу фигуры в фанере – подходит/не подходит.
Этот путь очень далек от эмпирического познания природы и сути, обосабливая все знания о естестве малым необходимым и общим. Не углубляясь в цели и путь, ограничиваясь симптомами. В этом нищета духа, заскорузлость
И главное – подобное никем и никогда не будет подвержено проверке, никогда не будет подтверждено или опровергнуто. Но, конечно всегда будет меняться под давлением фактов, аргументов и опровержений. Это и есть торопливое суждение»
– Здравствуйте! – Красивый и певучий, молодой женский голос колокольчиком прозвенел справа от него. – Вы Егор?
Он обернулся. Она была очень красивой. Черненькая, с бронзовом загаром, улыбчивая. Миниатюрная, в короткой юбке, показывающей красивые ноги. Голубые глаза, алые губы и фарфоровые зубы. Смотрела на него, понимающе улыбалась его реакции. Егор проглотил слюну, совладал с собой, ответил.
– Здравствуйте. Да, это я. – Выдал он надломленным голосом. – А Вы….
– Инна. – Пропела она волшебным голосом, от которого у него по спине прошли мурашки. – Давайте посмотрим квартиру. – И она, указывая дорогу, пошла вперед.
Егору трудно давалось терпение сдерживать свои реакции на этот вид, на виляющие бедра и покачивающуюся грудь, когда девушка оборачивалась, чтобы обратить его внимание на нечто. И он старательно смотрел туда, куда указывал аккуратный ухоженный палец, но не понимал, что видел. Он был ослеплен её красотой. Так они вошли в подъезд и только обжигающие поглаживание по оголенной коже рук холода, привели его в чувства. Он посмотрел на свои руки, они покрылись мурашками. Но девушка, словно бы не чувствовала холода, шла впереди и что-то щебетала о местных достопримечательностях. Егор прислушался:
Конец ознакомительного фрагмента.