История военно-окружной системы в России. 1862–1918

Ковалевский Николай Федорович

На начало 1914 г. командующими военными округами являлись: Петербургского – генерал от кавалерии великий князь Николай Николаевич; Варшавского – генерал от кавалерии Я.Г. Жилинский; Виленского – генерал от инфантерии П.К. фон Ренненкампф; Киевского – генерал от артиллерии Н.И. Иванов; Одесского – генерал от артиллерии В.Н. Никитин; Московского – генерал от кавалерии П.А. Плеве; Казанского – генерал от инфантерии барон А.Е. Зальца; Кавказского – генерал от кавалерии И.И. Воронцов-Дашков; Приамурского – генерал от инфантерии ПА. Лечицкий; Туркестанского – генерал от кавалерии А.В. Самсонов; Омского – генерал от кавалерии Е.О. Шмидт; Иркутского – генерал от инфантерии А.Е. Эверт.

Их возрастные и профессиональные характеристики показаны в таблице 19.

Таблица 19

Командующие войсками округов в 1914 г.

Начальниками окружных штабов в 1914 г. являлись: Петербургского –

генерал-лейтенант А.А. Гулевич; Варшавского – генерал-лейтенант В.А. Орановский; Виленского – генерал-лейтенант Г.Г. Милеант; Киевского – генерал-лейтенант В.М. Драгомиров; Одесского – генерал-лейтенант Ф.Н. Васильев; Московского – генерал-майор Е.-Л.К Миллер; Казанского – генерал-майор А.Е. Гутор; Кавказского – генерал-лейтенант Н.Н. Юденич; Приамурского – генерал-майор А.С. Санников; Туркестанского – генерал-майор И.З. Одишелидзе; Омского – генерал-лейтенант НА. Ходорович; Иркутского – генерал-майор П.И. Аверьянов.

Их возрастные и профессиональные характеристики сведены в таблицу 20.

Таблица 20

Начальники окружных штабов в 1914 г.

Таким образом, все командующие войсками округов (за исключением И.И. Воронцова-Дашкова) имели военное образование, свыше 50 % из них окончили Академию Генерального штаба. Все без исключения командующие обладали боевым и командным опытом (только у А.Е. Эверта командный опыт ограничивался в основном короткими периодами цензового командования), достаточно долго находились в своих должностях командующие войсками округов. В то же время большинство командующих уже перешагнуло 60-летний рубеж. Некоторые (А.Е. Зальца, И.И. Воронцов-Дашков, Е.О. Шмидт) были даже старше 70 лет. Боевой опыт наиболее пожилых командующих ограничивался лишь Русско-турецкой войной 30-летней давности.

Начальники окружных штабов были в основном молодыми генералами, не достигшими 50 лет. Все они без исключения имели высшее военное образование, причем многие закончили Академию Генерального штаба по первому разряду. Большинство приняли участие в Русско-японской войне, ставшей, по мнению всех мемуаристов, очень серьезной школой для русского офицерства. Все начальники штабов имели богатый опыт оперативной работы, в том числе во главе штабов высших, как тогда говорили, соединений. Их командный опыт был невелик и ограничивался в основном периодом цензового командования, впрочем, для офицеров Генерального штаба большего не требовалось.

Оценка квалификации русских военачальников, начавших войну, мемуаристами и историками, как правило, опосредована их последующими успехами и неуспехами на фронте, а также политическими предпочтениями авторов. Например, не просто противоречивые, а прямо полярные оценки давались великому князю Николаю Николаевичу, генералам Ренненкампфу, Самсонову и др. Поэтому опора на литературные источники даст заведомо предвзятые результаты. Относительно последних двух генералов, которых трагическая участь постигла в первые же недели войны, Ю.Н. Данилов счел нужным разъяснить в своих воспоминаниях, что они, как и весь состав управлений будущих армий, подбирались тщательно и с учетом знания кандидатами будущего театра военных действий. Например, о командующем 2-й армией генерале А.В. Самсонове Данилов написал, что он «пользовался заслуженной боевой и служебной репутацией», а все высшие чины 2-й армии (начальник штаба, генерал-квартирмейстер, начальник оперативного отделения штаба) также были знакомы с театром по своей прежней службе [624] . Таким образом, восточно-прусскую катастрофу Ю.Н. Данилов не склонен был относить к полководческим промахам командармов.

624

Данилов Ю.Н. Указ. соч. С. 99, 100.

И все же выбор кандидатов на столь ответственные посты в известной мере был случаен, субъективен. Практические проверки оперативно-командных навыков окружного руководства проводились эпизодически и не давали репрезентативных данных. Новый на тот момент и весьма эффективный метод оперативной подготовки – игры на карте – был распространен в основном среди офицеров Генерального штаба; старшие строевые начальники к таким играм привлекались редко [625] . Перед войной были предприняты две попытки проведения стратегической игры на картах с участием командующих всеми западными округами. Первая игра должна была состояться в конце 1911 г. в Петербурге по инициативе В.А. Сухомлинова. По его словам, «занятия эти лично для государя имели то значение, что таким способом он мог ознакомиться с теми генералами, которым предстоит стать во главе армий, и тех из них, которые окажутся не соответствующими предстоящим им ролям, заменить заблаговременно другими, более подходящими» [626] . Эта идея «очень понравилась государю», однако за один час до начала игра была отменена царем по настойчивой просьбе великого князя Николая Николаевича. Так и не начавшись, она окончилась обедом для командующих войсками у великого князя. «С большим конфузом возвращались мы к себе через площадь в Главное управление…» – вспоминал генерал Ю.Н. Данилов [627] .

625

Там же. С. 101.

626

Сухомлинов В.А. Воспоминания. С. 191.

627

Данилов Ю.Н. Великий князь Николай Николаевич. М., 2006. С. 113.

В.А. Сухомлинов в знак протеста подал в отставку (не принятую царем), а окружные штабы остались в недоумении от происшедшего [628] . Более всего в ходу была версия о том, что Николай Николаевич опасался обнаружить невысокую квалификацию свою (как руководителя игры) и командующих округами, чью консолидированную позицию он, очевидно, и выразил.

«Чтобы побороть это предубеждение, необходимо было еще свыше трех

лет», – вспоминал В.А. Сухомлинов [629] : второй раз игра с участием всех командующих войсками западных округов, назначенная на 20–24 апреля 1914 г., все же состоялась. Для понимания случившейся через несколько месяцев трагедии в Восточной Пруссии важно отметить, что командующий Северо-Западным фронтом генерал от кавалерии Я.Г. Жилинский (на тот момент – командующий войсками Варшавского округа) посчитал возможным уже на 12-й день мобилизации вторгнуться в Восточную Пруссию силами 1-й и 2-й армий. Командование фронта не остановило ни то, что по сценарию русским войскам противостояло в Восточной Пруссии 10 пехотных и 11 резервных дивизий (даже больше, чем оказалось в августе 1914 г.), ни то, что тылы армий еще не были развернуты. Следует отметить, что на игре командующий 1-й армией генерал П.К. Ренненкампф возражал против такого сценария развития событий [630] . Генерал В.М. Драгомиров обратил внимание на то, что на легкое орудие имелось слишком малое количество снарядов, едва достаточное для первых серьезных боев. То же касалось и обеспечения ружейными патронами. Однако эти замечания не повлекли никаких практических выводов. Итоговый доклад руководителя игры – генерала Сухомлинова – содержал лишь изложение общего хода событий с кратким бесцветным заключением [631] .

628

Геру а Б. В. Указ. соч. Т. 1. С. 225.

629

Данилов Ю.Н. Великий князь… С. 113.

630

Головин Н.Н. Указ. соч. С. 38–42.

631

Апушкин В.А. Указ. соч. С. 64–66.

Большие маневры войск, будучи занятием весьма затратным, проводились довольно редко. Последние крупные маневры произошли летом 1911 г. в Киевском военном округе под командованием генерала от артиллерии Н.И. Иванова и начальника штаба округа генерал-лейтенанта М.В. Алексеева в присутствии царя.

Оперативная работа по подготовке к войне в штабах округов выполнялась под руководством прикомандированных к ним генералов и офицеров Генерального штаба. К началу 1913 г. в окружных и строевых штабах и управлениях состояло 682 офицера и генерала Генерального штаба (при общей их штатной численности 725 человек). Налицо была тенденция к увеличению числа генералов и офицеров Генерального штаба в войсках, поскольку в 1910 г. их имелось 552 человека при 675 по штату [632] . Следует отметить, что преимущественное использование офицеров Генерального штаба в войсках было особой российской традицией – во многих европейских армиях таковые в подавляющем количестве проходили службу в центральном аппарате Генерального штаба, а в Германии – все без исключения. На офицерах Генерального штаба в войсковых штабах лежала вся полнота ответственности за их подготовку как работоспособных оперативных организмов окружного, корпусного, дивизионного и полкового звеньев. В округах на разных должностях состояло одновременно до нескольких десятков офицеров Генерального штаба. Многие выпускники Академии Генерального штаба действительно стали своего рода локомотивами штабной работы, тянувшими за собой остальной состав штабных работников.

632

Всеподданнейший отчет… за 1910 г. СПб., 1912. С. 13.

В то же время в условиях армии мирного времени офицерам Генерального штаба не всегда можно было проявить свои способности, да и просто – найти работу по профилю. Выпускник Николаевской академии Б.В. Геруа, состоявший в 1906 г. помощником по строевой части начальника штаба одной из дивизий Киевского округа, вспоминал, что в условиях мирного времени большая часть работы приходилась на помощника по хозяйственной части, на долю же строевой части оставалась «пестрая переписка» «по самым разнообразным вопросам», в которой «лишь изредка перепадало что-нибудь из обучения и воспитания войск» и «что требовало некоторого размышления» [633] . По словам военного историка профессора В.Ф. Новицкого, «за невозможностью иметь при войсках для этих офицеров достаточного количества подходящего дела, почти вся (их работа. – Авт.) поглощается канцеляризмом» [634] .

633

Геруа Б.В. Указ. соч. Т. 1. С. 196.

634

Новицкий В.Ф. Указ. соч. С. 25, 26.

Плановые занятия офицеров Генерального штаба вроде полевых поездок или научных докладов в условиях нетворческого бюрократического подхода к ним вырождались в рутину или напротив, как в случае с полевыми поездками, в прогулки, проходившие «в легкой, безответственной манере, напоминавшей пикник» [635] .

У строевых офицеров такое поведение вызывало раздражение. Они требовали увеличить для офицеров Генштаба командный ценз, чтобы они не отрывались от войск и не дисквалифицировались [636] . Командующий Варшавским военным округом докладывал царю: «Я принял меры к возможному… освобождению офицеров ГШ от трудов по части инспекторской, судной и хозяйственной, предписал… вновь организовать ряд работ их по подготовке к войне, сбору специальных сведений для изучения вероятного театра, руководству и ведению различного рода занятий по тактике и широкой популяризации их специальных знаний в войсковых частях» [637] .

635

Геруа Б.В. Указ. соч. Т. 1. С. 223.

636

РГВИА. Ф. 2000. On. 1. Д. 364. Л. 274.

637

РГВИА. Ф. 2000. On. 1. Д. 364. Л. 86.