История жизни герцогини Амальти

Меллер Юлия Викторовна

Добрались до плантации жених с невестой в хорошем настроении, лучше понимающие друг друга. Масштабы проделанной работы по высадке саженцев поражали. Огромная территория посаженных в ряд подросших, окрепших деревьев впечатляла. Сад выглядел здоровым, аккуратным. Элья осталась довольна. Честер оказался отличным хозяином. Она дала команду выгрузить все привезённые инструменты для работы в саду. Подробно объяснила в чём их отличие, нововведение и озвучив просьбу Мирроу о желании получить саженцы, перекусив уехала. Успела отметить ревнивые взгляды домоправительницы Честера, и хотя он всё так же был не женат, пара похожих на него ребятишек бегали по дому.

Вернулись в замок. Элье приходилось привыкать к следующему за

ней тенью Амальти. Девушка успокаивала себя, что это просто пока у него нет других дел. А Мишель боялся, что изменятся обстоятельства, и девушка передумает, поэтому он тщательно оберегал её от излишнего на его взгляд общения с другими обитателями замка, пугая их грозными взглядами и сжимающимися кулаками. Его сравнивали с драконом стерегущим своё золото и вскоре лишний раз никто не беспокоил прелестную графиню.

Обряд прошёл у священного дерева, при свидетельстве продолжавших гостить у Мирроу магов и эльфов. В общем, ничего особенного на взгляд бывшей землянки не происходило. Походили, покружили вокруг дерева. Произнесли клятвы. Девушки, украшенные венками спели тягучие песни. Были угощения, танцы на природе. Состоялось торжество и в замке, снова угощения, танцы, магические фокусы. Элью волновала предстоящая ночь. «Поскорее бы уже, да спать», думала она едва сдерживая зевок, толи от духоты, толи от усталости.

В постели герцог удивил.

– Спите моя леди, вы устали. Всё завтра, - приобнял её и кажется даже первый уснул.

Элья позволила себе принюхаться к мужчине. Чистый. Она ещё на летательном аппарате, демонстративно водила носом, отслеживая неприятные запахи. Это хорошо, что он запомнил. Потом сняла с себя жаркую руку и откатившись немного, взбила себе поудобнее подушку, покрутилась и действительно, сразу уснула. Амальти осторожно поднял голову, прислушался к раздающемуся тихому ровному дыханию, хотел погладить жену, но побоялся разбудить, взял в руки косу, провел по ней рукой, поцеловал, вздохнул и лёг. Наринель много чего посоветовал интересного в обращении с женщиной, в том числе не превращать первую совместную ночь в выжимание последних сил из невесты. Всё будет, нужно терпение, говорил он.

На следующий день, оба супруга подробнее познакомились друг с другом в постели. Как хороший знак восприняла Элья, что он её не раздражает телесно. Большой, сильный и аккуратный, осторожный. В благодарность за его старание она даже отвечала ему, не лежала бревном. «В принципе, жить можно и в супружестве», успокоившись решила она. Главное поскорее забеременеть и без постели будет совсем хорошо.

Возвращались молодожены обычным, наземным путем. В комфортном походном домике графини разместились вдвоём. Немного притёрлись в пути, научили дружески общаться, шутить, подтрунивать друг над другом. По ночам всё чаще спали прижимаясь, от теплого, сильного тела Мишеля, Элья ощущала себя закрытой, защищённой. Девушка привыкала с тому, что она теперь семейная. Иногда раздражалась, но оставшись в одиночестве, отослав мужа на кучерское сидение, начинала ощущать, что нет радости больше в том, что сидит одна, и никто её не трогает. Случалось, несколько раз, даже очень приятное во время секса, хотелось повторить, но сладостное ощущение неуловимо пропадало. Девушка видела, что первым навстречу ей всегда идёт муж, уступает, приспосабливается к ней. Такая самоотверженность взрослого, несомненно более опытного мужчины не могла оставить её равнодушной, и она потихоньку оттаивала, начинала принимать Амальти в свою жизнь, задумываться, как он отреагирует на её решения и будет ли ему удобно.

Ненадолго заглянув в столицу и проведя неделю в доме Таури, молодожёны отправились в замок Амальти.

Встречали чету старая герцогиня и сестра. Обняв сына, пристально осмотрев невестку, её светлость высказалась:

– Я довольна твоим выбором, сын, - повернулась и ушла.

Сестра

герцога бросилась ему на шею, расцеловала, поздравила обоих и тоже убежала.

Начались будни. Герцогу пришлось много ездить, дела накопились. Элья вскоре вернулась в столицу и начала подготовку к приёму эльфийских послов. Запустила слухи о полезности межрасового общения, о выгоде торговли с ними, о их неземной красоте и необычной эффектности красных глаз. Очень она боялась, что без её подсказок их назовут упырями.

Подобрала здание для будущего посольства. Обставила его в соответствии со своими представлениями и того, что видела у эльфов. Фердинанд долго бродил по дому, всё осмотрел и молча всё оплатил, что на него было непохоже. Король любил поторговаться. Только потом до девушки дошло, что никакой практики, проживания посольств на чужой территории не было и нет. Она бросилась писать устав, правила и всё что знала о дипломатах, заново переживая ответственность, свалившуюся на неё.

Герцог проводил всё время в разъездах. Не желая оставлять жену и в то же время не имея возможности надолго покидать герцогство, он большую часть времени кочевал выматываясь между городами. Для него в разных точках пути держали перекладных ящеров или лошадей, чтобы как можно сильней сократить затрачиваемое время на дорогу.

И всё же, с каждым разом он всё тяжелее и неохотнее отрывался от молодой супруги. Он скучал по ней, как только отъезжал от дома. С трудом держал себя в руках, когда ему хотелось сказать ей, чтобы прекращала ездить во дворец, отправлялась бы жить в его замок, в котором тоже нашлась бы работа по душе. Ему хотелось чаще её видеть, не беспокоиться, когда оставляет её одну, но также он понимал, что досталась ему уникальная девушка, нельзя давить, ломать. Многое из того, что в южном герцогстве ему советовал Наринэль, пригодилось и он был благодарен эльфу, что тот сумел убедить его сдерживать свои порывы владетеля. Элья за долгие годы стала такой же владетельницей как он. Она привыкла руководить, она вершина власти над своими людьми, несущая на себе всю ответственность. Наринель прав, на всё нужно время, терпение и забота. Элья предназначена ему судьбой, он понял это сразу и с каждым днем она становилась всё дороже ему, необходимей. Её улыбку ловил он как благословение небес. Он был болен своей женой и счастлив от этого. Оставалось приложить силы и сделать счастливой её.

Время бежало неумолимо. Захватывали свои дела, заботы о посольстве, мотающийся из города в город Мишель, почерневший от усталости. Иногда она садилась рядом с заснувшим на диване мужем, ворошила его вихри и тихо спрашивала:

– Что ж ты себя не жалеешь, дурачок? Беспокоишься. Куда я от тебя денусь?

Муж помогал как мог. Подогнал пару толковых людей, которые отправились с проверками по фабрикам, располагающимся в других городах. Отправил поверенного с охраной в графство Таури, принимать наследство жены и подсчитывать убытки от активной деятельности наместника, кляузы которого на необоснованные претензии заполонили кабинет казначея и его величества. Умных, честных помощников не хватало. Многое, что можно было бы скинуть на них, приходилось делать самому. Помогал жене переселить обратно часть фермеров на таурские земли, чтобы восстанавливать животноводство. Всё-таки возле столицы мало места для разросшихся стад и пастбищ для них. Мишель старался изо всех сил уменьшить деловую нагрузку на плечи жены и все равно она крутилась в заботах с раннего утра до темноты, к тому же Элья ждала ребенка.

Чувствовать ей себя плохо, а такое случалось, было некогда. Помимо своих разросшихся дел с фактом возвращения таурских земель, пришлось налаживать взаимовыгодные отношения между эльфами и торговцами. Участвовать при обговаривании условий, следить за честностью ушлых купцов. Тёмные как дети терялись в ценах, в спросе, чуть не завалили рынок кристаллов, выкинув на него горы богатств обесценивая их. Всему приходилось учить их, обращать внимание на то, как складывается цена на продукт, сырьё.