История. Часть 2
Шрифт:
—Сейчас он погрузил вашу ли в некое подобие анабиоза, да и себя тоже, ожидая подходящей жертвы… Он бы предпочел питаться не от своей матери—но он не можут полностью замещать ее энергию.
—И что вы предлагаете?
—Скоро приведут рабынь—как я думаю, они однозначно попадут в категорию жертв. Может, нам удастся подпитать их достаточно, чтобы начались роды… Хотя как это будет происходить—ума не приложу. Он же никого не подпустит!
—Если она придет в сознание,—вмешалась молчавшая до сих пор ведьма,—думаю, ребенок позволит ей решать.
В ожидании воинов, ушедших телепортом за рабынями, мы
—Веста,—повернулся я к телохранительнице своей ли,—ты знаешь, почему Гелла решила сбежать?
—Откуда? Вы думаете, если я ее телохранитель, она мне рассказывает о себе? Ошибаетесь. Она мне доверяет ровно настолько, насколько ей позволяет делать это разум. И вам, кстати тоже. Своих чувств—если они у нее вообще есть—она не слушает. Но если хотите услышать мои предположения—стоило ей попасть во дворец, за нее все было решено. И ей это категорически не понравилось. Она сама решает за других—а тут вы…
—Она ведь позволила нам найти себя, так?—высказал я мучавшие меня подозрения.
—Именно так. Она позволила вам найти ее. Но вам стоит понять, что вы ничего не добьетесь, если попробуете ее затащить обратно во дворец. Ничего, кроме еще одного побега. Пусть даже вы ее будете охранять еще больше, пусть вы попытаетесь ограничить ее свободу… Она все равно сбежит—и сомневаюсь, что тогда вы ее найдете.
—И что мне делать?!—зло рявкнул я, и на меня укоризненно покосились все находящиеся в комнате. Дальше я прошипел уже на пару тонов ниже:—Бегать вокруг нее как собачка на поводке? Убеждать? Уговаривать? Умасливать? Соблазнять? А, что?—она равнодушно пожала плечами, а я сменил тему, желая ее побольнее уколоть:—Кстати, а что ты мне скажешь насчет твоего происхождения? Признаешься, кто твоя мать и кто из родственников служит во дворце? И, может, скажешь, что собираешься делать с Тьерраном?
—Оставь ребенка в покое,—неожиданно донеслось с кровати. Я подскочил как ужаленный и бросился к Гелле.
—Гелла? Что тебе дать? Что я могу сделать, чтобы помочь?
—Оставь Весту в покое,—она говорила очень тихо, практически задыхаясь на каждом слове, которое с силой выталкивала из себя.—Она мой телохранитель, и у тебя нет прав на нее. Нет прав задавать вопросы.
—Гелла, ты знаешь, что ты истощена? Что ребенок инкуб и черпает твои силы?
Она с усилием дернула плечами, пытаясь показать, что… а что? Наверное, то, что догадывалась.
—Сейчас приведут рабынь, и ты должна позволить малышу питаться на них.
—Они умрут?
Я пожал плечами, и только сообразив, что она не видит, сказал:
—Не знаю. Все может быть.
—Они должны выжить. Делайте что хотите, но они должны выжить. Одна моя знакомая… еще там, дома… говорила, что нельзя покупать вот так свою жизнь за жизни других… Нельзя… Отомстят… Нельзя… Мариина…
Я осторожно прижал руку к ее лбу—похоже, начался жар. Кто такая эта Марина? И что делать с рабынями?
Темноту комнаты разорвал свет телепорта, и из него вывалились демоны из моей личной охраны, а с ними—десяток девушек самых разных рас. По-моему, тут были и пара эльфиек, и человечки, и демоница… и даже гномка. На
—Мы не знали, что будет лучше.
Схватив ближайшую рабыню за плечо—это оказалась эльфийка—я сказал:
—Сейчас ты должна подойти вон к той девушке,—я показал на Геллу,—и начать вливать в нее свою энергии. Ясно?
Похоже, не ясно—эльфийка бросила на меня полный ненависти взгляд и начала активно сопротивляться. За что и получила пощечину. Веста прошипела:
—Не смей бить ее! Тебе Гелла еще того, что было, не простила!—девчонка совсем обнаглела—мне приказывать?! Да еще на ты?! Тем не менее доля правды в ее словах была—Гелла на удивление быстро очнулась, когда что-то стало угрожать Весте… И я почему-то не сомневался, что если я попробую не выполнить ее просьбу-приказ… А ей нужно беречь силы.
Я накинул на эльфийку рабский поводок—у меня всегда было хорошо с ментальной магией—и швырнул ее на пол перед кроватью. Веста бросила на меня недовольный взгляд, скривилась—но промолчала. Правильно, эльфийке ничего не станется, а она и так заслужила хороший нагоняй. Хотя не стоило себя тешить иллюзиями — наказать мне ее все равно не даст моя ли… Да и Тьерран в стороне не останется. Вот ему-то я сочувствовал от всей души — еще немного в обществе Геллы, и он получит образец стервозности, которую так не любит…
Тем временем эльфийка, повинуясь моему безмолвному приказу, начала отдавать свои силы. Конечно, она пыталась сопротивляться — но освободиться не могла.
Меня сильно беспокоило то, с какой скоростью исчезала энергия, при этом никаких изменений не наблюдалось. Похоже, мой ребенок настолько долго сидел на диете, пытаясь сберечь свою мать и при этом не вызвать подозрений, что теперь…
Девушки за моей спиной испуганно охнули, а парочка забилась в истерике, когда эльфийка рухнула на пол. Наверняка подумали, что она мертва. Жива она, жива — но восстанавливаться ей теперь долго. И пусть скажет спасибо — мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы отрезать ее от моего ненасытного сыночка.
Ментальная петля была накинута на следующую девчонку — на этот раз человечку. И вот уже она валяется на полу у кровати, рядом с эльфийкой. Последнюю нам оттащить не удалось — и это было плохо. Защищать их всех от полного истощения, а значит — смерти, с увеличением их числа будет все сложнее… А мой сын по-прежнему никого не впускал. Похоже, он использовал полученную энергию не только для того, чтобы напитать свою мать и себя, но и для того, чтобы выстроить щит — щит из чистой силы, на большее, естественно, у него не хватило ни опыта, ни мастерства. Но он вполне успешно удерживал нас за границей.
Резерв человечки истощился еще быстрее, чем у эльфийки. Затем настал черед демоницы, гномки, оборотня… На седьмой жертве тело Геллы сотрясли судороги, и ведьма сказала:
—Похоже, начались роды. Что делать-то? Через щит нам не пройти.
—Надо привести Геллу в чувство.
Гелла
Тьма ласково качала меня на своих волнах. Она казалась родной и близкой, а все остальное — таким далеким и ненужным… Кроме того, я точно помнила: там мне никто не дорог, ничто меня не держит… а значит можно уйти. Я помнила, как кто-то пытался угрожать Весте — Данте, откуда-то пришло имя и образ.