Истребитель 2Z
Шрифт:
— Ура!.. Значит, я был прав!
Из кармана тужурки вынул пачку листов и бросил ее на столик:
— Получай… Шестьдесят четыре фотоснимка с книжки Штопаного Носа. Сделано на следующий день после нашей встречи на аэродроме. Я это — на всякий случай. Думал, пригодится. Читать лучше через лупу.
Нервным движением Бутягин придвинул к себе фотоснимки. Шэн протянула ему с письменного стола лупу. Груздев напряженно поглядел через плечо:
— Ну, что там?
— Совершенно верно… Первая страница… — Бутягин перелистывал фотографии. — Шестая, седьмая…
Откинулся на
— Антоша… с восьмой страницы идут ужасные вещи!..
Новая трасса
Лебедев бал рад наконец-то поделиться со своим лётным товарищем последним вариантом предполагаемого перелета. И у него никогда не было более внимательного слушателя.
— Основная трудность перелета, дорогой Василий Павлович, вот в чем: земной шар стал нам мал для прямых и круговых полетов. Для наших советских самолетов и моторов расстояния порядка десять-пятнадцать тысяч километров уже не представляют трудностей. Возьмем последние наши моторы типа «ПШ-7». Самолет с таким мотором может покрыть колоссальные расстояния. Может случиться так, что вылетишь, покружишь, покружишь над землей, и опять придется садиться на месте взлета.
— Ну, это, пожалуй, только в ближайшем будущем, — скромно заметил Гуров.
Лебедев быстро ответил:
— Как сказать… Мы часто и сами не замечаем, как будущее становится реальностью. Во всяком случае, уже и сейчас с мотором «ПШ-7» мы с тобой сможем преодолеть тридцать тысяч километров без посадки.
— По прямой?
— По спирали!
— Маршрут?
— Хочу пролететь от Москвы на Огненную Землю. Сначала пролетим по железнодорожной трассе до Хабаровска, потом наискось через весь Тихий океан. Если первая часть полета пройдет удачно, то у Магелланова пролива нас будут ждать горючее и масло. Ясно, обратно полетим другой дорогой: через Южную Америку, Атлантический океан, Африку — прямо в Москву.
Лебедев смело прочертил четкую линию от оконечности Южной Америки мимо восточного ее побережья к Африке через Либерию и Сахару, Тунис, Средиземное море, Югославию и Румынию к Москве.
— Пора доказать всем, что научные экспедиции на самолетах для изучения Южного полюса можно посылать не только из Южной Америки и Австралии, но и из Европы. Да, это мечта, но техника поможет нам с тобой осуществить эту мечту…
Лебедев взял карандаш и лист бумаги, наклонился над столом:
— Мотор «ПШ-7» с трехступенчатым нагнетателем и винтом переменного шага мы ставим на самолет совершенно нового стратосферного типа «Т-1». Только…
— Ты собираешься лететь в стратосфере?
— Только на границе — не выше девяти тысяч метров. Там мы будем избавлены от метеорологических сюрпризов. Крылья с переменной площадью…
Лебедев записывал на листе, что говорил, и аккуратно ставил пункты: один, два, три…
— Пропеллер и крылья этого типа гарантируют нам наилучшие условия полета в высоких слоях разреженного воздуха. Каковы основные особенности самолета типа «Т-1»? Убирающиеся шасси, разумеется. Герметическую кабину сделают на девятьсот двенадцатом заводе. Основной вид изоляции — безвоздушное пространство между двумя стенками
— Ты забыл горючее, Антон. Где его разместишь?
— Горючее — в крыльях. Оно не займет много места. Мы используем концентрат уплотненного бензина, последнюю новость нашего Нефтяного института. При сохранении тех же теплотворных действий он занимает значительно меньший объем.
— Остроумно. Однако тяжесть-то остается. Лететь, конечно, нетрудно, трудно поднять в воздух этакую громаду.
Лебедев в радостном оживлении похлопал в ладоши:
— А мы товарища Циолковского вспомним!..
Гуров изумился:
— Реактивный двигатель?
— Он самый. Скомбинировали в самом лучшем виде.
— Втроем полетим?
— Ясное дело: я, ты да автопилот.
Гуров посмеялся. Лебедев неожиданно стал серьезным. Открыл ящик письменного стола:
— Я вчера порылся в моем личном архиве и наткнулся на некоторые интересные детали. Лет десять собираю я газетные вырезки: все, что относится к авиации. Каждую вырезку наклеивал на картон и систематизировал. Получилась недурная авиакартотека. Посмотри…
Гуров перелистал вырезки, наклеенные на синие картонные карточки.
— Это у тебя, Антон, вроде каталога.
— Прочти заглавие.
На ящике красовалась наклейка:
49) ТИХИЙ ОКЕАН, а) Исчезновения.
Гуров начал читать:
— «…приз Доле в 25 тысяч долларов за наидлительнейший перелет над Тихим океаном выигран в 1927 году. Американцы Мейтлэнд и Хебер вылетели 28 июня из Сан-Франциско на трехмоторном самолете. Через 25 часов 50 минут они опустились близ Гонолулу…»
Помню, — заметил Гуров. — Старый рекорд, средняя скорость сто сорок шесть километров в час… Посмотрим дальше… «Американцы Броок и Шли проектировали перелет из Японии в Сан-Франциско. 11 сентября 1934 года вылетели из Токио. Вынужденная посадка в Ошуре. Отказались от перелета…»
— Почему они отказались? — промолвил Лебедев, — Читай.
— «…Амели Эрхарт в 1937 году оборудовала «летающую лабораторию», хотела побить рекорд перелета из Окленда в Гонолулу, но погибла при таинственных обстоятельствах.
…Следы летчицы Изабеллы Сидней, вылетевшей с островов Кука к Маркизским островам, потеряны 12 декабря 1940 года…
…Пропали два самолета, вылетевшие из Панамы на Таити…»
Гуров хмурился все больше и больше, читая картотеку. Закончив, откинулся к спинке кресла в волнении:
— Ты как это расцениваешь, Антон?
Лебедев зорко впился взглядом в географическую карту:
— Я недавно прикинул примерные маршруты и расстояния самолетов, потерпевших аварии к югу от экватора. Может быть, случайное совпадение, но почему-то все аварии происходили в одном определенном месте. Я доложил председателю комитета. Будем с тобой иметь это в виду…
Обвел желтым карандашом на карте место в середине Тихого океана кружочком. На полях написал: