Истребитель
Шрифт:
Черёмуха крейсировала по пятачку приёма пассажиров с красными и жёлтыми флажками в руках и в оранжевом жилете авиастроителей.
Филин был везде. Следил за вокзалом, отмечая прибытие подозрительных лиц, фиксировал работу диспетчеров и таможни, наблюдал за действиями остальных работников аэропорта.
У всей троицы на случай возможного обнаружения при себе не было огнестрельного оружия, холодного и прочих гранат. Только спецзажигалки, такие же часы, авторучки, да свои руки-ноги. И ещё по малюсенькому микрофончику,
В 8 утра порт насытился агентами Шуменского РУОПа, ФСБ, людьми «десятника» и усиленными патрулями ОМОНа.
Стало жарко. Воздух, казалось, накалился от дыхания кучи встревоженных людей и трёх десятков напряжённых умов.
Дежурный, лежащий рядом с Никитой, до того, как получил «дозу», только что сменился. Режим его проверок и докладов Топорков знал, поэтому чувствовал себя чуть спокойнее, чем те же Филин и Черёмуха. Чем сотрудники Служб безопасности и правоохранительных органов, чем охранники и силовики Мисина.
Сам Мисин прибыл в 9.05. Его приход, точнее, приезд обозначился заполнившим эфир треском сообщений, паролей, отзывов и кодов. Известил друзей и Филин.
Мисин Сергей Олегович подъехал к вокзалу на массивной бронеукреплённой «тойоте». Внедорожник с эскортом иномарок притормозил под «кирпичом». Вылезли, скучковались, и вся толпа потекла к служебным дверям вокзала. Джип тотчас развернулся и погнал в город. К новому хозяину!
Именно к новому! Дело в том, что президент компании «Кристи Полис» уже продал и саму компанию со всеми потрохами, персоналом, и филиалами в других областях, и дачу с квартирой, и коттедж с машинами. И даже ограничил контингент частных детективов и охраны, заочно кинув их и сплавив своим дружкам.
И «тойоту»-внедорожник, который оценивался «баксов» в тысяч сорок-сорок пять, Мисин уже продал, но договорился, чтоб водила довёз его с телохранителями до порта. Вот жид! Скряга!
В костюме из сверхпрочной ткани СВМ, и в швейцарском лёгком бронежилете под ним, в кепке из кевлара, заделанной под «адидаску», в электрозащищённых туфлях и с загримированной физиономией, Мисин Сергей в плотном кольце верзил прошествовал чуть ли не бегом до взлётной полосы.
Здесь отряд приостановился. Шефа попросили присесть, окружив его частоколом живых бронежилетных тел. Полминуты он соображал.
На каком самолёте лететь? Заказывал вот этот «ТУ-154Б», но мозг давно затеял хитрый приём: в последнюю минуту выбрать другой, желательно самый невзрачный.
И группа прикрытия уже была готова. Группа-гарант. Челноки, которым Мисин заплатил по три тысячи «зелёных» за то, чтобы они – эти девять человек женщин и мужчин, полетели с ним до Сургута. Там он поможет им пересесть на другой лайнер, и они спокойненько отправятся в свою Турцию.
По связям Чесновского, Мисин собирался пересесть на другой самолёт и взять курс на Москву.
– Ребята, вон тот, маленький! – показал пальцем Мисин на окраину аэродрома.
– АН-24, толстый, возле красного бака?
– Нет, этот старый какой-то! Лучше во-он, рядом который!
Мисин не отличался знанием авиатранспорта. Хотя человек был не тупой. Но страх в последнее время слишком уж ввёл Мисина в подавленное состояние, переборол, взял на абордаж.
Правильно! Последним себя чувствовать нехорошо! Когда за спиной остались девять трупов Лучших друзей, соратников – поневоле обмочишься.
Группа шевельнулась и попёрла к карлику-сувенирчику «ЯК-40». Пешком. На машинах, стало быть, опасно! Подорвут, засекут.
Инстинкт подсказывал Мисину и телохранителям верно.
В три минуты подогнали трап с человеком Мисина и загрузились в лайнер. Махину воздушного плавания мигом окружили, поверхностно просмотрели, проверили внутри. «Десятник» уселся в кресло, личная охрана облепила его мухами.
Буквально через пять минут к самолёту прибыли экипаж и толпа челноков-челночников.
На измученных бледных сонных лицах лётчиков и пассажиров читалась тревога, усталость, напряжение после многочисленных тщательных проверок и перепроверок.
В целях его, Мисина, безопасности!
Погрузились. Внешняя охрана «ЯК-40», вертя головами и спецмоноклями, разбежалась.
Самолёт тронулся и стал выруливать.
Два автомобиля с силовиками сопровождали его до самого взлёта, параллельно двигаясь по взлётной полосе.
И только после того, как лайнер оторвался от бетонных плит и скрылся в низкой облачности, дан был отбой.
Люди, задействованные в безопасности Мисина, выпустили пар и с нервными улыбками вздохнули. И расслабились.
Коломейцев, ощутив на затылке тяжёлый взгляд, обернулся. На той стороне стеклянного перехода стоял парень лет двадцати с небольшим, в серой униформе солдата САБ и пристально смотрел на опера.
«Волкодав» прищурился и показал пальцем на незнакомца. Никита кивнул. Коломейцев всё понял и с трудом узнал Топоркова, вспомнив фотографию. Он жестом-знаком вытянул пальцы, обозначая цифру 10. И ладонью махнул вверх. Мол, улетел.
Никита выпростал из кулака большой палец вверх. Всё о'кей!
Коломейцев ехидно улыбнулся и сглотнул. Вот и довелось увидеть ЕГО вживую! Этого парня. Спеца. Врага и друга. Скользкого угря. Убрал всё-таки и этого мафиози!
«Волкодав» вздохнул так глубоко, что это заметил Никита. Заметил и усмехнулся. Затем показал рукой, что уходит. «Прощай!».
Коломейцев попытался дать понять жестами, что они ещё увидятся. Когда-нибудь. Как обещались. «Да?»
И парень его понял, кивнул и быстро-быстро зашагал прочь, в неизвестность.