Итоги № 20 (2012)
Шрифт:
Ставка сделана
Конечно, катастрофу нельзя сбрасывать со счетов, она нанесла определенный удар по имиджу бренда, но, как отмечают специалисты, в мировой практике аналогичные случаи уже происходили и производителям удавалось выйти из них с честью. «У компании Airbus тоже были неприятности на демонстрационных полетах, — говорит Борис Бычков. — А320 терпел катастрофу, были сложности с А380. У Boeing за пару месяцев до поставки «Боинг-787» в Японию на испытаниях случился пожар на борту. От этого контракты никак не изменились. Заказчик получил самолеты, многие из которых даже были признаны одними из самых безопасных в мире».
Впрочем, последствия таких катастроф для рыночных перспектив новых
Компания «Гражданские самолеты Сухого» будет делать все возможное для того, чтобы обеспечить запланированные поставки самолетов. Такую позицию «Итогам» подтвердила руководитель пресс-службы ОАО «Объединенная авиастроительная корпорация» Ольга Каюкова: «Бесспорно, случившееся — очень печальный и трагичный случай. Конечно, сейчас кампания продаж будет проводиться более напряженно, чем раньше. Однако бренд «Сухой» хорошо известен — и не только своей гражданской, но и военной продукцией. У него более чем семидесятилетняя репутация. Что касается гражданского бренда Sukhoi Superjet 100, бесспорно, у него есть перспективы и он сможет завоевать прочные позиции на рынке».
Вместе с тем некоторые эксперты все же усматривают в индонезийской катастрофе и последующих заявлениях потенциальных заказчиков о приостановке поставок, а то и вовсе отказе от них тревожные симптомы, которые должны заставить российские власти задуматься.
«Мы в минувшее десятилетие сделали ставку только на один самолет — «Сухой», — отмечает Руслан Гусаров, — и сейчас надежды на развитие отрасли связаны только с одним самолетом — Superjet. Мы сложили все яйца в одну корзину и в результате можем не получить ничего. В такой политике заложены огромные риски для развития всего российского гражданского авиастроения».
К счастью, есть светлые головы, которые и раньше понимали, что строительство одного регионального самолета не может быть передовым проектом для всей отрасли. Этот проект с технологической точки зрения является переходным. С его помощью отрасль может научиться строить современные лайнеры. И как продолжение начатого дела — появившийся проект строительства среднемагистрального самолета МС-21. Он должен быть представлен в самом массовом сегменте рынка. От его реализации тоже будет зависеть судьба российского гражданского авиастроения. Получится запустить его следом за суперджетом — мы отрасль сохраним. Не получится — тогда уж точно распрощаемся со званием великой авиационной державы.
Осколки Империи / Общество и наука / Общество
Осколки Империи
/ Общество и наука / Общество
Почти треть войска Наполеона осталась в России. Вилье превращались в Велировых, Бушены — в Бушеневых... Актерская династия Менглет тоже от пленных французов. Не обошлось в этом ряду и без Железного Феликса... Таков далеко не полный список этносоциолога Кирилла Серебренитского
Впрочем, это не совсем так. «Внедрение в Россию столь большого числа европейцев не прошло бесследно», — говорит этносоциолог и исследователь наполеоновской эпохи, основатель Восточного бонапартистского комитета Кирилл Серебренитский, с которым встретились «Итоги».
— Для начала, Кирилл Игоревич, информация, поразившая меня. После того как специалисты из французского Национального центра научных исследований изучили останки наполеоновских солдат, захороненных в братской могиле недалеко от Вильнюса, обнаружилось, что треть этих людей погибла от тифа. От так называемой окопной лихорадки. Получается, что помимо генералов Голода и Мороза был еще и генерал Тиф, который бил французов. Учитывая это, несложно представить, что попадание в плен было для многих реальной возможностью выжить…
— Не все так просто. Испытания продолжались и в плену. Пленных, разбросанных по приказу Александра I по пределам империи, отправляли по этапу — разутых, раздетых и, конечно, пешком. Порядка 50 или 80 тысяч умерли в декабре 1812 года и в январе 1813 года. Только не надо думать, будто это было сознательное уничтожение побежденных врагов. Просто шла страшная война, и разоренная страна не была готова к приему такой массы израненных и больных людей.
Конечно, из Санкт-Петербурга шли высокие указания о том, что власти и население должны относиться к пленным милосердно, им назначалось небольшое жалованье, определялись нормы питания. Но, как правило, делалось это из средств местного бюджета. А их зачастую не оказывалось. Иными словами, «французов» — так прозвали униженных захватчиков вне зависимости от их национальности — крестьяне кормили и одевали ради Христа. Кто и как выжил после такого хождения по мукам, совершенная загадка.
— И все же где разбросаны осколки Великой армии?
— Были два вектора транспортировки пленных — на юг (Тамбов — Одесса) и восток (Поволжье и Сибирь). В особом положении оказались поляки, бывшие подданные России или потенциально считавшиеся подданными — особенно из литовских (нынешняя Белоруссия и Литва) и заднепровских (Волынь и Подол) губерний.
Они рассматривались, во-первых, как изменники, во-вторых, как военнообязанные.
Внутри страны фатально не хватало воинских контингентов, все силы были двинуты в Европу. А между тем Россия вела бесконечные войны по границам: по всему Кавказу, в Южной Сибири и на Алтае, к тому же продолжалась война с Ираном, сохранялась угроза со стороны Османской империи. Поэтому поляки были почти сразу отправлены на воинскую службу — в Терское и Сибирское казачьи войска.