Итоги № 33 (2013)
Шрифт:
Но абсолютное большинство мастер-классов — это просто форма интересного досуга и для слушателей, и для мастеров. В последние годы в Европе и Америке, а следом, как всегда, и в России не имеющее практических целей обучение основам творческих и даже самых прозаических — вроде огородничества — профессий стало безусловным трендом. Мастер-классы теперь и заменяют советский дом культуры, и становятся клубом по интересам. Речь не идет о профессиональной подготовке или хотя бы о подготовке к подготовке, скорее мастер-классы — это собрания любознательных. Мода на дополнительное и лишенное прагматических целей образование — это мода на еще одно — наряду с ночами музеев и библиотек, открытием культурных центров в зданиях заброшенных фабрик и заводов — развлечение для креативного класса, на которое ориентирована культурная политика нынешнего московского правительства.
За прошлое лето мастер-классы только в рамках программы «Киноизнанка» Московской школы кино посетили более 4000 человек, в этом году итоги еще не подведены, но уже очевидно, что слушателей было еще больше.
Цена вопроса
Мастер-классы бывают и платные — они преследуют исключительно материальный интерес организаторов. Деньги в этой сфере обращаются не слишком большие, но и не совсем маленькие: от курсов рисования, которые рекламируются возле каждого метро (10 000 рублей за один день — и станешь Шишкиным), и занятий по вокалу (3000 рублей за 60 минут) до программ, преподносящих себя как дополнительное образование (150 000 рублей — и умение снимать кино через два месяца). Кто-то считает все это шарлатанством, но на каждый мастер-класс находятся желающие, иначе все эти студии просто перестали бы работать. Самая популярная (и, видимо, самая дорогая) из такого рода институций — известная Школа акварели Сергея Андрияки. А заурядных курсов всего на свете, от актерского мастерства до поварского искусства, в Москве сотни.
«Мне понравилось в художественной студии, — рассказывает врач Юрий Кузьменко. — Художником я, понятное дело, не стал, но удовольствие получил. Сидишь, кисточкой по листу водишь — и ни о чем другом не думаешь».
В общем, деньги люди платят не просто так, а за уход от действительности и одновременно удовлетворение жажды творчества. Качество результата не важно, важен сам результат: «Это я нарисовал!»
Впрочем, на фоне тысяч услуг, которые мегаполис предлагает своим жителям со средним уровнем культурных запросов, всякого рода студии, курсы и наиболее претенциозные из них — мастер-классы не слишком выделяются. Безобидный и сравнительно честный способ извлекать деньги из кармана потребителя. Как было сказано по схожему поводу, все лучше, чем водку пить.
Играть — так королеву / Искусство и культура / Художественный дневник / Театр
Играть — так королеву
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Театр
«Аудиенция» с Хелен Миррен — в кинотеатрах страны
Лондонский королевский Национальный театр, следуя примеру оперных театров, уже давно показывающих свои спектакли в формате TV HD в кинотеатрах, тоже начал такие трансляции. В России пробный показ был прошлым летом, когда поклонницы Шерлока, точнее, Бенедикта Камбербэтча, брали штурмом кинотеатр, где шел «Франкенштейн» с этим артистом. Теперь программа расширяется, становится более регулярной: в сезоне 2013/14 будут показаны «Привычка творить искусство» (о встрече Бенджамина Бриттена и Уистена Хью Одена), «Отелло», «Макбет», «Гамлет» и «Кориолан» (здесь, видимо, будет наибольший ажиотаж — в главной роли Том Хиддлстон). При этом к современным постановкам Национального театра будут добавлены и спектакли театра «Глобус», старающегося играть Шекспира так, как его играли в XVII веке: пять шекспировских пьес (в «Двенадцатой ночи» Мальволио играет Стивен Фрай) и «Доктор Фауст» Кристофера Марло. Трансляции пройдут в 24 городах России — как выяснилось после «Франкенштейна», спрос на английский театр велик. Кстати, «Франкенштейна» покажут еще раз — по заявкам зрителей.
А ближайшая трансляция из Национального театра в Россию — «Аудиенция» Питера Моргана, который сочинил дюжину блестящих диалогов, и режиссера Стивена Долдри, предположившего, как могли эти диалоги происходить. Спектакль, в котором, как и в знаменитом фильме, ее величество королеву Британии Елизавету II играет Хелен Миррен, можно увидеть в августе на экранах кинотеатров Москвы и Петербурга.
«В карьере каждого премьер-министра есть ужасный момент, когда ты понимаешь, что это не ты выиграл выборы, это предыдущее правительство их проиграло», — сообщает очередной замученный делами премьер ее величеству. Королева участливо кивает — таких жалоб на жизнь она выслушала немало. Вот уже 61 год она каждую неделю встречается с главой своего правительства: премьер отчитывается за минувшие семь дней и рассказывает, что собирается делать в будущем. О чем именно идет разговор, никогда не сообщается прессе. Поэтому спектакль лондонского Национального театра «Аудиенция», в котором и звучат откровения премьеров, целиком плод фантазий драматурга и постановщика. Хелен Миррен, в 2007 году получившая «Оскара» за главную роль в фильме «Королева», привлекает публику и на спектакль. Так работает лондонский театральный бизнес: после успеха в кино актера или актрису приглашают этот успех «закрепить», собрать и театральную кассу. У нас по этому принципу устроена антреприза, но не стоит сравнивать родную актерскую халтуру с английским театром. Различие и в классе пьес, и в классе игры.
«Аудиенция» не придерживается хронологии: на сцене то сегодняшний день (ну почти сегодняшний, Дэвид Кэмерон, которого играет Руфус Райт, пытается узнать у Ее Величества, кого ждет герцогиня Кембриджская, и получает в ответ: «Ха! Вы потом сорвете ставки у букмекеров!»), то год 1952-й, когда еще некоронованная Елизавета впервые встречается с премьером — и это Черчилль (Эдвард Фокс), брюзгливо поучающий, как ей следует вести себя на дальнейших встречах. Нервничающий Гарольд Вильсон (Ричард Маккейб), лейборист, выходец из крохотного городка, неуютно чувствующий себя в пространстве королевского дворца, и резкая, акулоподобная Маргарет Тэтчер (Хейдн Гвин). (Ох как не любят Тэтчер театральные люди, что и понятно: она существенно урезала дотации на театр в свое время.) Обстановка не меняется — все те же два кресла в центре сцены и — в сторонке — бюро, к которому иногда подходит королева. Меняются лишь платья Ее Величества — и фантастическая актриса мгновенно преображается то в юную отличницу, пришедшую на встречу с Черчиллем с блокнотиком подготовленных вопросов, то в уже не слишком бодро передвигающуюся старую даму. Аудиенция следует за аудиенцией, а меж ними королева разговаривает с самой собой — подростком (Бебе Кейв) и задает себе те вопросы, что, наверное, задает и каждый зритель: что ж это за профессия такая — быть королевой?
Роман с баррикадами / Искусство и культура / Художественный дневник / Книга
Роман с баррикадами
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Книга
Вышла в свет книга Сергея Шаргунова «1993»
Интерес к политической теме в литературе идет по синусоиде. Последний всплеск случился четыре года назад. Тогда на волне мирового кризиса влияние левых идей росло как на дрожжах. Имена Захара Прилепина, Германа Садулаева, Сергея Шаргунова и их гуру Эдуарда Лимонова часто повторяли литературные критики. Даже «Русский Букер» присудили писателю Михаилу Елизарову (за роман «Библиотекарь»). Елизаров, старательно создававший репутацию политического экстремиста, на церемонию вручения явился в высоких ботинках военного образца и оборвал обратившегося к нему журналиста пародийным «Я вам не господин, господа все в Париже!»... Кураторы молодежной премии «Дебют» отмечали, что немалая часть опусов, присылаемых на конкурс молодыми да ранними, полна революционных идей.
Но постепенно все затихло. Протестное движение 2011—2012 годов, как ни странно, не повысило политический градус литературы. «Болотная» история определилась как бунт среднего класса, то есть креативных менеджеров, которых политические оппоненты справа и слева предпочитают называть офисными хомячками. Литературных последствий «болотный период» не имел. Так называемый креативный класс при всей своей креативности так и не создал пока собственной литературы. Не считать же таковой «Духless» Сергея Минаева — не слишком литературно изощренную исповедь кающегося менеджера?..