Итоги № 33 (2013)
Шрифт:
Поскольку новых кризисов и новых выборов (кроме мэрских) нам ближайшее будущее не обещает, выход в свет книги с резким и оглушительным, как выстрел над ухом, названием «1993» мало кто мог прогнозировать. Но такая книга вышла из-под пера Сергея Шаргунова — молодого писателя, уже успевшего выпустить несколько романов («Как меня зовут?», «Птичий грипп» и др.), наполненных громокипящими политическими идеями.
«1993» использует хорошо освоенную в русской литературе сюжетную модель: жизнь некоего семейства на фоне смены исторических декораций. Тут, конечно, нужно вспомнить и Толстого, и Шолохова. Причем к ситуации «Тихого Дона» роман Шаргунова явно ближе, поскольку описанная им семья раздираема политическими страстями вокруг «черного октября». Главные герои Виктор и Лена оказываются по разные стороны
Неизбежен вопрос: почему именно сегодня Сергей Шаргунов написал свой «93-й год» — такой вариант названия явно ближе к авторской позиции, чем просто «1993». Сам Сергей ответил на этот вопрос еще в марте на круглом столе в рамках конференции «Пути России», где удачно проанонсировал новый роман. Дело в том, что 20 лет — это своеобразный юбилей того октября, когда произошла маленькая гражданская война в России. Пришло время переоценки событий, уверен Шаргунов. Ведь те, кто выводил людей к Моссовету вместе с покойным Егором Гайдаром (например, Глеб Якунин или Лев Пономарев), затем оказались отодвинуты в сторону и потому разочарованы не меньше своих оппонентов…
Быть может, внушенный политтехнологами сон слетит с обывателя, и неожиданно выяснится, что две стороны конфликта были просто двумя отрядами «партии власти», а развязанное ими братоубийство на столичных улицах — последней массовой битвой за раздел советского наследства. И как знать, не был ли разгон неуправляемого Верховного Совета РФ в 93-м началом движения к состоянию «взбесившегося принтера», в котором обвиняют сегодня Госдуму.
Как это будет по-русски? / Искусство и культура / Художественный дневник / Джаз
Как это будет по-русски?
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Джаз
В арт-кафе «ДуровЪ» прошел концерт Софи Окран
Софи Окран — очаровательная певица с великолепным вокалом и бронебойной харизмой. Ее, солистку краснодарского музыкального театра «Премьера», в начале 90-х отыскал создатель «Квартала» Артур Пилявин и позвал на запись своего альбома «Резиновые джунгли». Так началось восхождение будущей звезды русского соул. Какое-то время Окран пела в рок-опере «Волосы» Театра музыки и драмы Стаса Намина, выступила на «Евровидении» в составе «Премьер-министра», работала с Валерием Меладзе и Алсу. Поклонники появились сразу, но некоторое время было опасение, что Софи растворится в чужих проектах.
К счастью, этого не произошло. Певица создает собственную программу Natural Woman из кавер-версий джаз-, соул- и фанк-хитов. А год назад выпустила альбом «Море любви», высоко оцененный критикой, которая сегодня все чаще сходится на том, что в своей номинации у Софи в России нет конкурентов. Чтобы в этом убедиться, стоило прийти на концерт певицы и ее состава в клубе «ДуровЪ» на прошлой неделе.
«ДуровЪ» — недешевый клуб, с интеллигентной публикой и вежливым персоналом. Понятно, что состав Софи Окран выступает везде — в ближайшее время, например, она будет петь в «Союзе Композиторов» и в Клубе Алексея Козлова, но в данном случае выбор площадки как бы подчеркивал: это музыка не для всех, а для слушателя со вкусом.
Если говорить о программе, то это были композиции с альбома и, как всегда, каверы известных хитов — от Рэя Чарлза и Ареты Франклин до Freak Power. Музыканты у Софи не только великолепные инструменталисты — это само собой, но и прекрасно дополняют друг друга психологически, физиономически, интонационно. Состав на сцене выглядит как
Концерт начался без каких-то нарочитых спецэффектов, но уже ко второй-третьей песне зал раскачался и начал свинговать, отрываясь (а кое-кто и без отрыва) от трапезы. Эта раскачка ощущалась во всем. Казалось, что даже общение публики с официантками подчинено общему ритму.
Приятно, когда музыканты испытывают бешеное удовольствие от своей игры. Гитарист выдает крепкие, сочные и продуманные соло, басист задорно слэпует, а девушка на бэк-вокале, несмотря на внешнюю сдержанность движений, кажется, готова заключить в свои объятия всю публику разом. Здесь трудно оставаться безучастным.
Голос и движения Софи обладают особой силой притяжения. Секрет не только в вокальной технике, но и в том, что она умеет выстроить на сцене образ лирической героини. Когда Софи Окран поет франклиновскую You make me feel like a natural woman, трудно отделаться от чувства, что она обращается непосредственно к тебе.
Во время оно наше музыкальное коммьюнити азартно обсуждало проблему: возможен ли русский вариант музыки реггей? Кое-кто утверждал, что российским последователям Marli и Black Uhuru надо для начала научиться ходить зимой в трусах и майках, а уж затем думать про «акцент на слабую долю». Принципиальный спор выродился в хохму. С музыкой соул и фанк все куда серьезнее. Во-первых, ее исполнение требует куда более высокой квалификации. Во-вторых, повальной моды на соул и фанк в России никогда не было, и жить они у нас могут лишь как оранжерейные растения для ценителей. Но русский климат любит подбрасывать сюрпризы: иногда экзотический цветок сам вырастает в неожиданном месте. Как альпийские анемоны в Псковской области, где бог знает почему сложился нужный микроклимат.
Немалые голландцы / Искусство и культура / Художественный дневник / Ждем-с!
Немалые голландцы
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Ждем-с!
В сентябре Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина откроет очередную заметную выставку: в рамках года Нидерландов в России в главном здании музея пройдет экспозиция «Голландский групповой портрет золотого века из собрания Амстердамского музея». Две предыдущие гостевые выставки музея — «Прерафаэлиты: викторианский авангард» из британской галереи Тейт и «Тициан. Из музеев Италии» — собирали огромные очереди все лето. Экспозиция, на которой будут представлены работы голландских мастеров, также, без сомнения, привлечет культурную публику. Успех выставки уже можно наблюдать в Санкт-Петербурге — сейчас картины экспонируются в Эрмитаже.
Групповые портреты — одно из интереснейших явлений золотого века голландского искусства. На картинах — то, что сейчас назвали бы «корпоративным единством»: члены профессиональных гильдий, позирующие лучшим художникам своего времени.
За пределами Нидерландов такой живописный жанр встречался очень редко. В Амстердамском музее хранится самая большая в мире коллекция корпоративных портретов, сделанных в течение XVI—XVII веков, и стены музейных залов они покидают редко. Дело в том, что очень сложно организовать транспортировку экспонатов: самое монументальное из полотен — «Групповой портрет стрелков роты капитана Йохана Хейдекопера и лейтенанта Франса ван Ваверена» кисти Говерта Флинка — достигает двух с половиной метров в высоту и более пяти метров в длину. Кроме этой большеформатной композиции в Пушкинский музей привезут еще девять картин, среди них произведения таких выдающихся амстердамских мастеров, как Дирк Якобс, Николас Элиас Пикеной, Бартоломеус ван дер Хелст, и других. Герои их работ — попечители благотворительных учреждений, известные медики, члены стрелковых корпораций, изображенные за служебными занятиями. Строгие и темные, статичные и резко очерченные — в этих коллективных портретах отразились быт и нравы представителей почтенных городских профессий и, разумеется, сама эпоха.