Итоги № 46 (2011)
Шрифт:
— Вы не верите, что это были именно останки членов царской семьи?
— Нет, не верю, не признаю. Потому что я читал у барона Фальц-Фейна оригиналы документов расследования еще по следам расстрела, самых первых следователей — документы из того самого архива следователя Николая Соколова, еще до того, как барон обменял их на архив князя Лихтенштейна, который Красная армия вывезла в 1945 году. Поэтому я абсолютно уверен, что на месте захоронения останков царской семьи очень много поработало КГБ и настоящих костей не найти. И меня в этом не переубедить.
Санкт-Петербург
Наталья Шкуренок
Война миров / Политика и экономика / Exclusive
Сто
Близко знавшие академика люди рассказывают, что иногда по вечерам, возвращаясь с работы, он откупоривал бутылку, зажигал множество свечей и до глубокой ночи в полном одиночестве поминал тех, кто погиб во время испытаний его ракеты Р-16… Тогда заживо сгорели 76 человек, а в больницах от полученных ожогов скончались еще 16. Трагический старт случился на Байконуре 24 октября 1960 года, за сутки до его дня рождения — ровно пятьдесят один год назад. О тех великих днях и великих людях вспоминает академик Борис Черток, патриарх отечественной космонавтики, долгое время работавший с Михаилом Янгелем рука об руку:
— Мое знакомство с Янгелем началось с неприятного для меня инцидента. Дело было в 1950 году, когда появился приказ министра об изменении структуры НИИ-88, где я числился заместителем главного инженера. Отдел № 3 преобразовали в ОКБ-1, и Сергея Павловича Королева назначили его главным конструктором. На должность главного инженера пытались протащить меня. Не вышло. В ЦК было сказано, что в нынешней обстановке особенно важна правильная расстановка кадров и человек с фамилией Черток не может быть главным инженером такого стратегически важного предприятия. Мне вообще грозили увольнение и арест, и, чтобы отвести удар, Королев предложил мне спасительное понижение — должность заместителя начальника отдела в своем ОКБ. Моим непосредственным начальником оказался Михаил Кузьмич Янгель. Мы занимались проектированием ракеты Р-5, которая по своим динамическим характеристикам требовала принципиально нового подхода к созданию системы управления. За этой чрезвычайно интересной работой мы провели почти год. Позже в НИИ-88 снова начались кадровые перестановки, и неожиданно для всех директором института назначили Янгеля. Потом говорили по секрету, что это была инициатива ЦК. Назначение явилось непростым испытанием для отношений между ним и Королевым. К сожалению, проверки на мирное сосуществование они не выдержали. Думаю, наша ракетно-космическая отрасль могла бы получить еще большее развитие, если бы эти два руководителя не противоборствовали. Обострение дошло до того, что оба старались не встречаться и не разговаривать друг с другом. Королев использовал меня и своих замов как посредников для связи с новым директором.
При этом мои личные отношения с Янгелем, при всей преданности Королеву, всегда оставались хорошими. Это
— Чем Янгелю не угодили кислородные ракеты?
— С одной стороны, кислород и керосин — это благородно и безопасно. Азотный тетроксид и диметилгидразин — компоненты чрезвычайно токсичные, в эксплуатации, прямо скажем, противные. Однако среди военных было много сильных противников нашей чисто кислородной концепции. Тому были основания. Наша «семерка» требовала длительной подготовки к пуску — не менее семи часов, что не соответствовало доктринам ракетно-ядерной войны. Требовались новые межконтинентальные ракеты с надежно защищенными стартами, которые позволят нанести ответный удар через десяток-другой минут. В настоящее время готовность к пуску ядерных систем исчисляется секундами…
В отличие от кислородных «высококипящие» ракеты могли дежурить в заправленном состоянии и не нуждались в увеличении времени на заправку. Это подтвердил опыт ракеты средней дальности Р-12, разработка которой началась еще в 1951 году в бытность Янгеля заместителем Королева. В Днепропетровск эту разработку передали в 1953 году. Мощность термоядерного боезаряда комплекса Р-12 составляла 2,3 мегатонны. При дальности 2100 километров ракета представляла реальную угрозу для всех граничивших с СССР стран НАТО. С марта 1959 по июнь 1989 года, пока Р-12 стояла на вооружении, было изготовлено 2300 таких ракет, каждая из которых могла превратить в пепел целые государства. Эта ракета вытеснила королевскую Р-5М. Однако, чтобы закрепить успех, Янгель при поддержке военных предлагает еще одну ракету средней дальности — Р-14. Разработка началась в 1958 году, а летные испытания проводились на полигоне Капустин Яр начиная с 1960 года. Эта ракета при той же мощности ядерного боезаряда была рассчитана на максимальную дальность 4500 километров. Таким образом, «высококипящие» янгелевские ракеты могли уничтожить всех союзников США и НАТО, но для самой Америки угрозу представляли только королевские ракеты серии Р-7. При этом стартовых позиций для нее было всего четыре: две в Тюратаме (позже его назвали Байконуром) и две на новом полигоне в Плесецке.
Ясно, что стране требовалась «массовая» межконтинентальная ракета, и как можно скорее. Вот почему Янгель при активной поддержке Хрущева и маршала Митрофана Ивановича Неделина в лихорадочном темпе начал разработку межконтинентальной двухступенчатой ракеты Р-16. Спешка мотивировалась лозунгом: «Стране нужен ядерный щит!»
— Такая спешка была оправданна?
— Не оправданная никакой военной и государственной потребностью спешка стала причиной трагедии. В процессе предстартовых испытаний одно за другим возникали замечания, срывавшие первоначальный график подготовки. Единственный выход в такой ситуации — круглосуточная работа. Испытательная команда трое суток не покидала полигон. Мне не раз приходилось работать в подобном режиме. Как правило, это было связано с необходимостью пуска в строго определенный астрономический срок. Но в данном случае астрономия была ни при чем. Неделин не только не давал подчиненным права на отдых, но и призывал к еще более самоотверженной работе, чтобы успеть к празднику — 43-й годовщине Октябрьской революции. Кто же мог отказать главному маршалу артиллерии, который призывает не к бою, а к трудовому подвигу?!
— Знал ли председатель госкомиссии Неделин о нарушениях в цикле отработки ракеты?
— Знал, но по каждому замечанию неизменно принимал решение «допустить». На летных испытаниях Р-14 в июне 1960 года уже имелись серьезные замечания к надежности механизма раскрытия пиромембран. При прорыве мембраны окислителя образовалась течь. Пуск тогда отменили, и заместитель Янгеля Василий Будник принял решение компоненты топлива слить, ракету со старта снять. Однако при сливе из сливного шланга брызнул фонтанчик горючего. Попав на бетон, загрязненный окислителем и водой, струя горючего загорелась. Вспыхнувший пожар удалось потушить огнетушителями. Это был сигнал тревоги, к которому необходимо было прислушаться. О недоработке Будник доложил Янгелю. Однако до начала летных испытаний Р-16 никаких радикальных мероприятий по повышению надежности этого узла не провели.