Итоги № 50 (2013)
Шрифт:
С 1 января 2014 года Россельхознадзор может запретить ввоз в Россию лососевых рыб из Норвегии, а с 18 ноября российские границы уже закрыты для печени трески и морской щуки из этой страны. На крайние меры в ведомстве пошли не случайно. Попади опасная продукция на российские прилавки, дело могло окончиться массовой эпидемией.
Почти ежедневно на российских границах
Картина устрашающая. А диетологи сетуют: россияне едят очень мало рыбы, а ведь в ней так много полезного. Так что же делать: есть рыбу или не есть?
Деликатес заморский
За что на импортную рыбу накладывают вето? Причина проста — она опасна. Например, в норвежской печени трески специалисты Россельхознадзора систематически находили опасные бактерии и гельминты. «Дело в том, что в Норвегии вообще более слабое законодательство в отношении ветеринарной безопасности рыбы, — поясняет помощник руководителя Россельхознадзора Алексей Алексеенко. — Например, у них на внутренний рынок вполне можно поставлять рыбу с живыми нематодами (гельминтами). Норвежцы рассуждают просто: все равно при термической обработке паразиты погибают. Но на российский рынок такую продукцию поставлять нельзя, и местное ветеринарное ведомство должно выдать сертификат, который соответствует нашим законам. Однако соблюдается это не всегда. Именно поэтому мы регулярно ездим проверять предприятия, которые поставляют рыбу на наш рынок, и регулярно находим там нарушения наших требований».
Кстати, недавно Государственная служба по надзору за пищевыми продуктами Норвегии (Mattilsynet) прямо заявила, что живые нематоды обычны для трески и при ее правильном приготовлении не представляют опасности для человека. Более того, по мнению норвежских специалистов, обычно гельминты погибают при промораживании продукции. Правда, никто не уточнил, не оживут ли они при размораживании и что такое «правильно приготовить» рыбу охлажденную.
Гельминты, впрочем, не единственная проблема. Во время одной из проверок Россельхознадзора норвежских предприятий наши специалисты увидели рыбу, которая была больна инфекционным некрозом. «Мясо у этой рыбы было проедено вплоть до кости, — вспоминает Алексей Алексеенко. — Но норвежцы ответили, что это тоже товар. Пораженные некрозом участки срезают, а филе поставляют в магазины. Правда, уверили, что на российский рынок этот продукт не пойдет». Кстати, сам по себе некроз рыбы для человека неопасен, но в теле больной рыбы может содержаться масса бактерий. «Большая часть норвежской рыбы выращивается в садках в открытом море, а это значит, что в ограниченном количестве оказывается очень много рыбы, из-за скученности болезни распространяются мгновенно, — поясняет Алексей Алексеенко. — И нет никаких гарантий, что в теле уже ослабленной некрозом рыбы нет опасных бактерий».
Поставляют на внутренний рынок Норвегии и рыбу, больную листериозом — серьезным инфекционным заболеванием. Кстати, норвежские ученые уже опровергли миф о безопасности мяса рыбы, пораженной листериями — анаэробными бактериями. «Они провели исследование людей, которые попадали в больницы с острой кишечной инфекцией, и доказали, что часть этих заболеваний была вызвана именно листериями, которые могли содержаться в рыбе», — говорит Алексей Алексеенко.
Опасность подстерегает нас не только в севера, но и с востока. В этом году Россельхознадзор неоднократно выявлял опасные микробы и бактерии в рыбопродукции из Китая. Замглавы ведомства Николай Власов даже написал письмо руководителю Главного государственного управления по контролю качества, инспекции и карантину КНР Чжи Шупину, где отметил, что только с начала года российское ветеринарное ведомство 86 раз вводило режим усиленного контроля в отношении китайской рыбопродукции, а с 17 предприятий КНР и вовсе временно ограничен ее ввоз. По данным Россельхознадзора, в китайской рыбе было зафиксировано превышение содержания бактерий
Что будет, если всю импортную рыбу запретят? А ничего страшного, уверяют специалисты. На наших прилавках доминирует российская рыба. «78 процентов всей рыбы — отечественного производства, — рассказывает руководитель Центра общественных связей Федерального агентства по рыболовству Александр Савельев. — Причем абсолютное большинство ее выловлено в естественных условиях. На аквафермах выращивают не более 150 тысяч тонн в год. Для сравнения: в прошлом году у нас было выловлено 4,3 миллиона тонн рыбы. Притом что почти весь импорт — это искусственно выращенная рыба, которая питается кормами животного происхождения и антибиотиками. Рыба получается большая, красивая, но это лишь товарный вид. В целом очень странно, что мы вообще завозим рыбу. Мы не только сами можем обеспечить весь внутренний рынок, но и обладаем отличным экспортным потенциалом». Кстати, по данным Федеральной таможенной службы, только за десять месяцев этого года в Россию было ввезено всего 591,1 тысячи тонн свежей и мороженой рыбы.
Рыбка моя...
Тут бы и обрадоваться, что мы сами с усами, но в действительности и с отечественным рыболовством не все в порядке. «Норвежские аквафермы мы можем проверить практически в любой момент, — поясняет Алексей Алексеенко. — А вот попасть на наши сложнее. Проводить плановую проверку предприятий мы можем не чаще чем раз в три года, а для внеплановой нужно разрешение прокуратуры. Чтобы его получить, нужны веские доказательства того, что там и в самом деле могут быть нарушения. Получить такое разрешение непросто. Так у нас работает система поддержки бизнеса. Ветеринарные сертификаты выдают ветеринарные службы на местах, а там созданы все условия для процветания коррупции».
Но объяснение у этого феномена есть — российским рыбакам куда выгоднее поставлять рыбу на экспорт, чем на внутренний рынок. «Мы экспортируем примерно 120 тысяч тонн рыбы в год, — рассказывает руководитель Аналитического центра информационного агентства по рыболовству Тимур Митупов. — В первую очередь в Японию, Корею и Китай, так как экспорт идет прежде всего с Дальнего Востока. Если рыбаки поставляют товар на экспорт, им возвращают 10 процентов от НДС, соответственно, доход от продажи растет. К тому же в России очень высокие ставки на кредиты — 18—20 процентов. А для промысла очень важно подготовиться к сезону заранее. Нужны деньги. Вот рыбаки и предпочитают кредитоваться в азиатских банках под 5—7 процентов годовых. Условия кредитов тоже способствуют тому, что рыбакам выгоднее продавать свою продукцию за валюту».
Самое интересное, что специалисты считают, что дикая рыба куда опаснее, чем выращенная в садках. «В искусственных условиях проще контролировать распространение гельминтов, — рассказывает заведующая лабораторией нормативного и технологического развития аквакультуры ВНИИ рыбного хозяйства и океанографии Ирина Бурлаченко. — Если у одной особи найдут паразита, то всей рыбе профилактически можно добавить в корм специальные препараты, которые позволяют сократить заражение. В естественной среде сделать это невозможно. А ведь паразиты попадают в организм рыбы множеством путей: и с пищей, и через воду в процессе дыхания. К тому же распространять гельминтов могут даже птицы, с которыми рыба напрямую не контактирует. Они переносят паразитов на лапах. Но не стоит паниковать. Как правило, гельминты находятся в кишечнике рыбы, который при разделке сразу выбрасывается. Могут они быть и в мясной части, но хорошая термическая обработка полностью решает проблему. С большей осторожностью нужно готовить именно рыбу, которая была выловлена в естественных водоемах».
Допустим, искусственно выращенная рыба безопаснее с точки зрения всяких болезней. Но не вреднее ли она для здоровья? «В искусственных условиях можно выращивать такую же полезную рыбу, как и в естественных, и никаких преград для этого нет, — поясняет зоолог, советник РАН, доктор биологических наук Алексей Яблоков. — Весь вопрос в жадности коммерсантов. Если они хотят получить сверхприбыль, то, конечно, будут кормить рыбу антибиотиками, добавками со стимуляторами роста, красителями и другими вредными веществами. Но в искусственных акваториях можно выращивать рыбу и без всех этих добавок, в меньших объемах, сохраняя естественный цикл роста. Поэтому нельзя ставить знак равенства между искусственно выращенной и опасной рыбой».