Итоги № 7 (2013)
Шрифт:
Директор проходившего в рамках фестиваля Европейского кинорынка (EFM) Беки Пробст сообщила, что число зарегистрированных участников перевалило за семь тысяч, а количество стендов — за четыре сотни. Она довольна: «Мы наконец взяли вес. Нас всегда считали арт-хаусной вотчиной, а теперь мы можем предложить и раскрутку коммерческих картин». Основная рыночная база — Мартин-Гропиус-Бау — здание, построенное в стиле итальянского ренессанса. Три его этажа и просторный атриум на неделю занимают студии и кинокомпании со всего мира. Но этот дом трещит по швам от наплыва участников, поэтому второй площадкой EFM стал отель «Марриотт». Конечно, большие деньги на рынке крутятся вокруг нескольких крупных проектов, преимущественно голливудских. Но Берлин всегда был ориентирован на кино третьих стран, независимое, арт-хаусное, которое, безусловно, тоже находит своих покупателей. Ведь мир не ограничивается
А самой крупной сделкой даже не года, а десятилетия на EFM стала покупка за 30 миллионов долларов компанией братьев Вайнштейн американских прав на новую подростково-вампирскую франшизу «Кровные сестры» по серии бестселлеров «Академия вампиров». Обычно суммы контрактов остаются в тайне, но такое большое шило в мешке не утаишь. На одну из главных ролей в этом фильме, кстати, уже определен наш Данила Козловский («Шпион», «Духless») — по сюжету его герой родом из Сибири и говорит с акцентом. Российские права на этот фильм были приобретены, судя по слухам, за четыре миллиона долларов компанией West Video.
Как бы алаверды Козловскому Рэйф Файнс, большой фанат русской культуры, начал учить русский язык, чтобы сыграть в проекте Веры Глаголевой «Две женщины» по тургеневскому «Месяцу в деревне» (бюджет 3,7 миллиона долларов). Он даже снизил свой обычный гонорар ради этой роли.
Русские идут
Конкурировать с мейджорами Голливуда невозможно. Но наша страна входит в число самых активно развивающихся территорий, а бизнесу нужны новые игроки. Неудивительно, что не было дня на Берлинале, когда Россия не упоминалась бы в фестивальных выпусках индустриальной прессы. Зарубежных бизнесменов привлекает наш рынок, пересекший миллиардную отметку в долларах. Продюсеры с оптимизмом смотрят на желание наших компаний вкладываться в западные проекты. Например, интригой недели стало сообщение о 400 тысячах долларов анонимных частных русских денег, инвестируемых в черную комедию «Эпик» (общий бюджет 3,8 миллиона долларов, копродукция с Великобританией, Германией и Грузией). Инвестиции, как оказалось, были привлечены в проект генпродюсером Metrafilms Артемом Васильевым («Бумажный солдат»).
Объединенный стенд «Кино России», созданный Министерством культуры и Фондом кино, был очень удачно расположен, но на приеме по случаю открытия было не протолкнуться. Пришли почти все находившиеся в Берлине фестивальные ВИПы: от Венеции Альберто Барбера, от фестиваля Tribeca Фредерик Бойе, главы трех крупнейших немецких и израильского кинофондов, креативный директор Wild Bunch Distribution Мари-Пьер Валле, вице-директор Unifrance по восточноевропейским странам Жоэль Шапрон, только что получивший звание кавалера Ордена искусств и литературы, вице-президент Lakeshore Entertainment Линда Вальтер, представители международных киноизданий Screen и Variety.
Интерес к нашим напиткам и закускам был продолжен интересом и к нашим фильмам. На общем стенде 16 компаний получили возможность открыть офисы для переговоров и размещения промо. Сорок картин, которые предлагались рыночным байерам, были выбраны самими студиями. Министерство в данном случае ничего не диктует, а просто дает возможность цивилизованно работать. И это трудно переоценить. Стоимость аренды стендового пространства среднего размера на EFM составляет примерно 15 тысяч долларов. К этим расходам надо добавить проезд, гостиницу, печатную продукцию и хотя бы пару стульев. Для одиночных компаний это влетает в копеечку. Россия при поддержке государства на фестивальных рынках присутствует третий год. Пока идет разведка боем, которая показала, что самое перспективное направление — трехмерная анимация с универсальными сюжетами. Лика Сидорова, глава отдела продаж молодой компании Wizart Animation,
А рыночный хит «Базелевса» — фантастический анимационный сериал «Приключения Алисы» по мотивам произведений Кира Булычева про «гостью из будущего». Директор по прокату и маркетингу Руслан Татаринцев охотно показывает с проектора две готовые серии. Возможно, героиня мультика станет лицом «Сколково». И я опять удивляюсь качеству работы с 3D-форматом. Спрашиваю: все делали у нас? Конечно, отвечает он. Да, это коммерческий продукт, речь не идет о художественном прорыве. Но на этот товар есть спрос на рынке. Как и на новых «Джентльмены, удачи!», весьма кисло воспринятых в России. А французы, например, захотели купить «Елки» для создания ремейка — понравилась идея. Г-н Татаринцев говорит, что сейчас прибылей ждать не стоит: «Мы работаем на будущее, столбим поляну. Нам надо, чтобы в нас увидели партнеров».
Но, честно говоря, больше всего меня впечатлил 26-летний вице-президент Гильдии неигрового кино и ТВ Георгий Молодцов, благодаря которому наша документалистика была впервые представлена на кинорынке. Он проанализировал 200 фильмов и составил рейтинг. Гоша крайне многолик: читает лекции во ВГИКе, снимает социальную рекламу, легко переходит с русского на английский и продвигает в сознание коллег современные методы распространения документалистики. Он любит повторять слова «системный подход». В нашей киносреде я давно не встречала таких грамотных активистов, с азартом занимающихся организационными вопросами. А их-то нам и надо, чтобы у нашего кино появились покупатели и даже фанаты.
Пуще неволи / Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
Пуще неволи
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
В прокате «Охота» Томаса Винтерберга
«Охота» сделана как размеренная психологическая драма, а смотрится как напряженный триллер. Томас Винтерберг, ближайший соратник Ларса фон Триера, в конце прошлого века вместе с ним написал манифест нового реализма «Догма» и снял первый «догматический» фильм «Торжество», удостоенный в 1998-м спецприза каннского жюри. Тогда речь шла о кризисе традиционной семьи, в шкафах которой хранятся скелеты детских травм. Эта картина потрясла друга Винтерберга, и он принес ему документы из своей практики психолога, где были зафиксированы разрушительные случаи детской лжи. Через 14 лет из этого получилась «Охота» (бюджет 3,8 миллиона долларов, пока вышел только в Мексике и некоторых странах Европы — отбито 10,5 миллиона долларов), которая никого не оставит равнодушным. С одной стороны, она на конкретном примере препарирует топовые во всем мире темы педофилии и ювенальной юстиции. С другой — ее можно прочитать как глобальную метафору современных социальных рефлексов, прессинг которых, увы, часто превращает цивилизованное сообщество в стадо или стаю зверей.
Все начинается идиллическими сценами. Маленький датский городок кажется оплотом европейской цивилизованности и морали. Проблемы есть только у сорокалетнего Лукаса (Мадс Миккельсен, получивший в Канне приз за эту роль) — он недавно развелся с доминирующей женой и начинает все заново. К нему приезжает пожить обожаемый сын-подросток (Лассе Фогельстрем). С ним рядом преданный пес, с которым он ходит на охоту. Есть друг (Ларс Ранте) и новая подруга (Александра Рапапорт) — иммигрантка с южной внешностью и темпераментом. Они вместе работают в детском саду. Вещь для России невозможная: усатый нянь у нас только в кино, причем в комедии. Но в Скандинавии мужчина-педагог — обычное явление.