Из другого теста
Шрифт:
Штаны Бинки были в муке, значит, она опять расстаралась, горя желанием порадовать подруг. А те — твари неблагодарные — радуются где-то на стороне.
— Я сейчас, — туманно пообещала Акери и мызнула обратно на улицу.
— Ищи, свищи, — прокомментировала её выходку Гранка.
— А где Шатхия с Юлькой? — отнимая у Ракны тарелку с плюшками, поинтересовалась Наруга.
— Тоже шляются, — ехидно оповестила Бинка. — Такие же вертихвостки, как некоторые. Так, чо там у берров?
Наруга села за стол, дожевала, запила чьим-то остывшим чаем и выложила всё, что притащила из дома берров.
— Я с тобой, — ожидаемо отреагировала Ракна на предстоящий поход
— А я останусь, — сухо объявила Гранка. — Тут у нас Джаред заходил. Прямо с утречка. Новость приволок. Плешивый-то к своему папашке Дабо уметелил. Никаких идей не возникает по этому поводу?
Наруга поделилась и этими идеями, сразив девчонок открывшейся кровожадностью безобидной Ари.
— Тем более останусь, — нахмурившись, резюмировала Гранка. — Если уж Акери так перевозбудилась, нам сам Бог велел оскалиться. Вы, Наруга, и вправду сгоняйте на эти самые болота. «Панацея» не плёвенькие брильянтишки. Это наша кормушка.
— И наших деток, — сурово напомнила Бинка. — Чо ж я, кому позволю их обнести? А накося выкуси! — свернула она кукиш всё тому же невидимому незнакомцу, к которому периодически апеллировала. — А ты чо молчишь, черножопая?
Ракна облизала последний палец. Внимательно посмотрела на разбушевавшуюся русскую воровку и преспокойно ответила:
— У меня обязательно будут дети. И я прихлопну любого, кто их обидит. Только не вижу причин митинговать по этому поводу.
Гранка одобрительно кивнула.
— А что касается наследства, то это вопрос вопросов, — холодно продолжила Ракна. — Наруге плевать на её собственность. Теперь ей эта крепость нужна, как мандарину маникюр. А вот на наше общее наследство в виде целой планеты, пусть только попробует плюнуть. Я первая ей плевалку на кобчик натяну. Поэтому мы разберёмся с болотами, камушками и прочими перспективами. А вы пока посторожите Таноль. Если явятся бывшие сограждане Наруги, прикончите их. Наши драгоценные оборотни слишком инфантильны и романтичны для грязных дел. А мы барышни искушённые. Да и закон нам теперь не писан, — ласково промурлыкала она. — Не знаю, как вы, а я уже это прочувствовала. Приобретение не бесспорное и опасное. Если нас занесёт, этому миру мало не покажется. Но, я надеюсь, что не занесёт.
— Чо мы, дуры под себя копать? — ворчливо согласилась Бинка. — Нормальные бабы. Нас не трожь, и мы не тронем. Гранка, ты глянь, а она и впрямь умишка в своих университетах надыбала. А то всё дуру из себя корчила.
— Ты тоже это любишь, — усмехнулась та. — Ну, всё обсудили? Так, может, по сто грамм? А, Наруг?
— Дафай, — прошамкала та с набитым ртом, дожевала и попросила у Бинки: — Поесть бы чего-нибудь. А то у мужиков не угощенье, а кошмар.
Бинка расцвела и помчалась на кухню. Как ни странно, Ракна последовала за ней помогать. Наруга вытаращилась ей вслед: Ракна и кухня? Бросила вопросительный взгляд на Гранку. Та лишь философски выгнула брови, дескать, всякое бывает.
Глава 20
То, что у них не все дома, заметили ближе к вечеру. Слишком хорошо посидели на импровизированном девичнике, устроенном прямо в кухне. Даже несмотря на то, что хмель — зараза — не брал. Так, чуть будоражил и тут же смывался, оставляя неудачливых пьянчужек с носом. Юлька с хутамкой нарисовались к обеду и тоже включились в общее веселье. А что? Грех не выпить за счастливое избавление от всех мытарств — шумно провозглашала Бинка, что-то помешивая на шипящей, благоухающей сковороде. Наруга, к примеру, в глаза не видала подобную доисторическую кухонную утварь — разве
Пока развеселившаяся Юлька внезапно не спросила:
— А где Акери? С Ригом, что ли?
И всё. И хана веселью. Всем вдруг разом поплохело.
— Я сбегаю! — подскочила Юлька и вылетела в дверь.
— Только не это, — попросила Ракна у кого-то наверху.
Подошедшая Бинка заглянула в её запрокинутое лицо и сурово указала:
— Не проси. Коли не от сердца, так ничо не выйдет.
— Если она опять взялась за старое, я её срублю к хренам собачьим, — пообещала Гранка, поднимаясь.
— Искать надо, — философски заметила Шатхия, направляясь на выход. — Живьём тащить домой. Зачем нам тут дерево?
— Может, обойдётся? — бормотала Бинка, стягивая с живота замызганную тряпку.
— Не обойдётся, — вздохнула Наруга.
Вздохнула, замахнула в себя бесполезную водку и потопала за подругами. Никто из них ни на секунду не усомнился, что их коллективные предчувствия пустая блажь. И никто не остался дома — у всех на душе заскребли кошки.
— Доброго дня! — окликнула их с крыши соседней сараюшки её хлопотливая хозяйка. — Вы не Ари ищете?
— Доброго! — вежливо склонила голову Наруга. — А ты знаешь, куда она подалась?
— Мой сказывал, будто видал, как она летела через озеро. Ну, прям понад водой. Шир-шир-шир, и уже там.
Они удивлённо переглянулись: соседку с её благоверным нисколько не смутили подобные таланты беррихи. До чего ж здравомыслящие люди! Никакой магией их с понталыку не собьёшь. Коль летают, значит, так надо.
— Он даже не углядел: взяла с собой чего, иль нет? — продолжила соседка, присаживаясь на корточки у самого края крыши. — Так мой мужик не поленился, сбегал до берров. Выложил: так, мол, и так, упёрлась, невесть куда. Да, кабы ещё с кем-то из вас, а то ж одна одинёшенька. Джаред-то велел глаз с неё не спускать. А она, видать, от всех утекла. Все ж при делах. Нам и недосуг, а мужиков нету. Мой-то вон тока-тока вернулся. Говорит, Ригбер за ней подался со своим хулиганским дублем. И сам Бробер не погнушался. Поскакал, как молодой. Слышь, Наруга, ты б ей попеняла, мол, негоже так поступать. Где ж это видано, чтоб берры за ней бегали? У их же тоже мозги набекрень. Станут её ловить, так напугают девчонку до полусмерти.
— Я ей попеняю, — угрожающе пообещала Гранка, двинув к калитке. — Я ей штаны-то спущу и попеняю через всю задницу!
Наруга сердечно поблагодарила соседку. И потопала догонять девчонок. Те уже скатывались по лестнице к площадке дублей, на которой их встречал Кобер.
— Потеряли чего? — ехидно осведомился желчный наставник, пропуская мимо себя насупившихся фурий.
— Ой, вот только не надо! — моментально вспыхнула Бинка, обтекая дрыхнувшего медведя.
Но сцепиться со старпёром, как следует, не успела. Из дверей командирского дома вышли Ойбер с Гетом. А за ними Гуго — обалденный, несмотря на шнобель оборотня, красавчик с французскими корнями. И любимец всего Танольского борделя. А вот Бинка невзлюбила его с первого взгляда — обозвала хлыщём и сладким перцем. Да и после не стеснялась прикладывать красавца берра при каждом удобном случае. Однако Наруга уже поняла, что француз нарочно выделывался, изображая не то, чем являлся на самом деле. И Гет с Ригом отзывались о нём лишь в превосходной степени.