Из духа и оков
Шрифт:
В этом не было смысла. Я не мог разобраться, значит, не был собой полностью. Это беспокоило меня. Потому что, если я не был собой, когда дело касалось Лирики, кем я был для других?
Какие еще силы были у Серого?
Чем еще он управлял?
Нам нужно было выяснить это. И снять проклятие. Потому что я не хотел, чтобы кто — то управлял моей судьбой. Мир уже пытался управлять моим будущим. Я не хотел позволять кому — то еще пытаться делать то же самое.
— Серый проклял меня, и проклятие нужно снять,
— Что за проклятие? — никто не говорил, когда сказала Лирика. Они все знали ответ, но мне нужно было сказать это. Я не двигался. Не протянул к ней руку. Отчасти хотелось, но другая часть отогнала эту мысль. Потому что она все — таки не была моей. Я не любил ее.
— У меня никогда не будет половинки. Я буду вечно идти во тьме. Я не смогу любить половинку так, как должен. Так что не важно, какой будет моя судьба, я никогда не буду ее любить.
«Я никогда не буду любить тебя».
Я не сказал это вслух. Все же я уже говорил ей это в лицо. И тогда меня забрал Серый.
Я был козлом.
— Ладно, — мягко сказала Лирика. — Допустим. Если он проклял тебя так, он добавил еще проклятия?
Она была такой сильной. Сильной. Она постоянно удивляла меня. Она отогнала то, что я не полюблю ее, не буду ее, и перешла к важным проблемам. Не важно, что она чувствовала ко мне. Не важно, что мифическое притяжение вело ее ко мне, и она не управляла этим. Не важно, что она разобьется внутри, когда все будет сказано и сделано, и я останусь пустым.
Она отогнала это все и переживала за других. И, может, это был хороший защитный механизм. Я не хотел бы такое чувствовать.
Хотя, может, я хотел что — то чувствовать.
Я больше не знал ничего.
— Не знаю. Нам нужно разобраться.
— Да. Нужно, — рявкнул Джастис. — Мы снимем проклятие, любое проклятие, которое он наложил на тебя. Мы уберем его хватку. Ты знаешь, что Лор или работал на него, или был частью этого. Он был близко к тебе так долго. И мы не увидели этого. Я себя не прощу.
— Я должен был увидеть это, — прошептал Ридли. — Я — целитель. Я должен был увидеть.
— Не вините себя. У Серого сила. Он был в Теневом мире, и на него работают, — я посмотрел на Гаррика. — Есть еще один, Дурлан, его второй. Серый звал меня своим третьим. Я не верил в это. Я понял бы, если бы сделал что — то для него.
Это было ложью. Она сотрясала мою душу. Я игнорировал это. Приходилось.
— Ладно, мы это исправим, — сказал Родес, удивляя меня.
— Ты хочешь помочь? — спросил я с каплей сарказма.
— Конечно. Ты видел, что сделал мой отец. Что делает мой дядя. Я не хочу позволять нашему миру умирать из — за этих мелочных личностей. Мы все маги. И мы поймем, чего хочет Серый. Цель Серого не то, что произошло. Есть некий конец. Ты всегда говорил, и я согласен с этим, что кто — то еще все это устраивает.
— Ощущается так, — ответил я.
— Тогда мы разберемся. Как и поймем, какая роль Лирики во всем этом.
— У нас уже есть половина пророчества. Нужно найти остальное. Потому что я не разберусь сама.
Я посмотрел на Лирику, пытался понять по ее лицу, о чем она думала, но лицо было пустым. Я не мог его прочесть. Обычно ее глаза были выразительными, и я мог понять, о чем она думала, что чувствовала. Но тут ничего не было. Я ничего не чувствовал. Дело было в проклятии? Или она закрылась от меня?
Наверное, я заслужил такое, так нужно было сделать. Почему было больно? Не должно было болеть.
— Мы уже знаем, куда нужно идти, — сказал я, глядя на них. — Нам нужно в развалины на южной территории Духа, как мы ходили за первой частью пророчества на северную территорию Духа. Нужно понять остальное там.
— Ты можешь уже идти? — спросила Вин, разглядывая меня. — Тебе нужно показаться, убедить всех, что ты жив и цел, и что все хорошо. А потом мы сможем идти.
Я кивнул ей.
— Нам всем нужно. Потому что дело не во мне. И не в вас.
— И даже не во мне, — быстро добавила Лирика.
— Это все о тебе, — исправил я.
— Ты с проклятием.
— Да, а ты с пророчеством. Похоже, мы пара.
Я мог ударить себя за это, но что — то давило на меня, и я не сдержался.
— Это не так, — Лирика печально улыбнулась мне. Я не хотел такое больше видеть.
— Мы скоро уходим, — сказал я, отводя от нее взгляд, заставляя себя не смотреть на нее.
— Мы все идем с тобой, — добавил Тиган.
— Не все, — буркнул Джастис.
— Ты не против, что мы уйдем? Присмотришь за двором? — спросил я.
Он нахмурился.
— Конечно. После того, как ты покажешься королевству и дашь знать, что ты цел и здоров.
— И мы присмотрим за этим, — добавил Ридли, кивнув на Гаррика и удивив меня. В его голосе было немного угрозы, я редко такое слышал.
— Да, мы присмотрим за Гарриком, — подтвердил Джастис. Мои дяди переглянулись, и я не знал, в чем было дело. Но не было времени выяснять. Нынче времени не было ни на что.
Я заставил себя не смотреть на Лирику, думая, что происходило внутри ее. Потому что нечто мертвое во мне не могло дотянуться до нее и говорило мне не пытаться.
Мы разберемся, что ей нужно было делать. Раскроем, как она могла спасти нас.
И потом, если повезет, я узнаю, как спасти себя.
Глава двенадцатая
Лирика
— Нам точно можно брать Брэлинн? — спросила я у Родеса, пока мы заканчивали наполнять сумки.