Из могилы
Шрифт:
— Ты подключился к одному из своих разведчиков?
— S i.
Сол мог так подключиться к моей матери. Эта мысль не давала мне покоя. Я не удержался и спросил:
— Ты приказывал Бэгменам по всему миру нападать на всё, что движется?
Может, поэтому ma mere вцепилась в горло Клотиль? Мои пальцы скользнули за
— Я управляю только несколькими; обычно теми, что ближе всего.
— Тогда почему они нападают? Что ты чувствуешь, когда сливаешься с ними?
Он моргнул, его взгляд прояснился.
— Всепоглощающую жажду. Жажду крови. — Он оставил меня обдумывать это, добавив: — Я сделал так, чтобы Бэгмены обходили стороной это место. Иногда их тянет ко мне.
— Рихтер мог бы сжечь их.
— Они ему не интересны. Подозреваю, он каким-то образом питается через сожжение, как древний дракон. Ни разу не видел, чтобы он ел или пил человеческую еду, а я много за ним наблюдал. Похоже, ему не нравятся Бэгмены на вкус.
Виски забурлил в моём животе.
— Почему ты не использовал свои силы против него и Зары? У тебя наверняка была возможность и не одна за столько месяцев.
Раз уж нападение не удалось, а след мы потеряли, возможно, нам стоит отложить пока эти две задачи и сосредоточиться на полученной информации.
Сол покачал головой.
— Удача Зары обезвредила бы меня быстрее, чем я активировал лучи. А Рихтер сжёг бы на месте. Хоть я и бог, но у меня нет ни сверхсилы, ни способностей к исцелению, ни обострённых чувств. Физически я почти как обычный человек. Не считая, конечно, моего идеального лица и тела греческого божества.
Я хмыкнул. Но тут мне в голову пришла мысль, и я сощурил глаза.
— Как тебе удалось сбежать от них сегодня?
На лице Сола отразилась скорбь. Он словно вмиг постарел на несколько лет.
— Они с таким упоением пытали моих Бэгменов, что не заметили, как я добрался до лифта. К тому же Захтер не ожидали, что я брошу своих любимых. Мои Беа и Джо погибли сегодня, это я знаю наверняка. — Его глаза заблестели, голос охрип. — Por Dios, я любил их.
— Мне жаль, что их больше нет.
Я протянул ему бутылку. Сол взял её в руки, но не пил, просто смотрел.
— Долгое время я боялся, — он понизил голос до шёпота, словно говорил опасную ересь, — что они уже мертвы и я никак не смогу их исцелить. Мои последователи в Олимпе работали над лекарством.
Сказать ему то, что я узнал о Бэгменах от Доминия? Виски внутри меня сказал: «Конечно».
— Сол, Жнец способен чувствовать смерть, и он мне сказал, что Бэгмены уже мертвы. Окончательно. Это просто двигающиеся тела.
После долгой паузы Сол сделал глоток и закашлялся от обжигающей крепости напитка.
— Теперь мне легче. Спасибо, что сказал. Не стоило так долго держать их в этом состоянии.
— Ты можешь, ну, деактивировать их?
Он нахмурился.
— Nose.
— Все эти люди не хотели бы быть такими. Не хотели бы убивать и обращать других в себе подобных. Тебе надо выяснить, как упокоить их.
— Упокоить? — Представляю, какая внутри него развернулась борьба. — Если они и правда просто мертвецы, то да, я постараюсь.
Это поставило точку в вопросе. Будем держаться вместе. Как только пройдёт его скорбь и он сможет увидеть правду, я сумею убедить его отключить всех Бэгменов.
Он салютовал бутылкой.
— А теперь расскажи мне, что было с тобой после нападения Рихтера на твою армию.
Я пожал плечами и начал рассказывать.
Где-то бутылку спустя мы с Солом уже были пьяны. Я рассказал ему, как Селена спасла меня, а я спас coo– yon’a. Рассказал, как был убит Финн, как действовала магия Повешенного и как мы его победили. Рассказал, как я уехал, оставив Эви в замке.
Но я умолчал про наш план и тайны наших союзников.
— Оставить pequen’ью с другим мужчиной, полагаю, было нелегко. — Каждый день я жалел о своём решении, но оставался верен цели. — Она говорила мне, что любит двоих.
— Ouais. Двоих.
— Я так понимаю, ты хочешь, чтобы Эви победила. И меня это полностью устраивает! Но какое будущее может быть у неё с Жнецом? Ну, я имею в виду, разве он не должен умереть? Как и все мы? Того требует игра, разве нет?
— А если мы перевернём игру?
Сол, не колеблясь, ответил:
— Если такое возможно, мы должны это сделать. Я не уверен, что как только останется последний Аркан, всё чудесным образом вернётся на круги своя. Возможно, так было в прошлом, но эта игра отличается.
— Чем?
— Если Смерть может чувствовать, ну, смерть, то я чувствую солнце. Оно всё ещё есть, восходит каждое утро и заходит каждый вечер, но его свет не доходит до нас. Не знаю почему. Думаю, это какая-то мощная магия. Возможно, даже божественное проклятье.
— Доминия и Гейб говорят, что боги подготовили фундамент для этой игры. Очень шаткий фундамент.
— Si, именно! И как же нам угодить другим богам? Убить всех Арканов, кроме одного? Должен быть вариант получше.
Хах. Другим богам.
— Нам нужно больше информации. Доминия переведёт эти хроники. Может, в них есть что-то полезное.
И Младшие могут владеть сведениями, неизвестными нам. Мы уже вычислили местонахождение целой масти. Пентакли торгуют медикаментами и женщинами в Лазарете.