Из могилы
Шрифт:
— Поэтому он устранил тебя? — спросила Жрица. Я кивнула.
— Боги послали Хранителя Игры, чтобы убить нас всех. У него не было выбора.
Я бросила взгляд на тело Колесницы. С тех пор, как мы отвергли предложение богов, мы застряли в петле, так же как он в этой жизни. Ещё шестьсот или семьсот лет я буду топтаться на одном месте — ничему не научусь, ничего не потеряю.
Снова.
Мы просто игрушки для богов: рождены с определённой целью и обречены повторять её веками.
—
Смерть говорил мне, что мы прокляты, но я только сейчас осознала, как близок он был к правде.
Печаль отразилась в глазах Жрицы.
— Да. В аду.
Если только я не сохраню им всем жизнь. Императрицу нельзя загнать в ловушку. Она не будет выступать на потеху другим.
Красная ведьма боролась с Эви.
Какой дурой я была! Разве не лучше быть злой и бессмертной, чем порядочной и мёртвой?
Как только ведьма вернула себе контроль, я опустила глаза на Ти. Я чуть было не превратила его жизнь в вечный кошмар! Как он познает в этом мире любовь и дружбу? Неужели его взгляд никогда не устремится к горизонту в ожидании возвращения любимой?
Внутри меня шла борьба с ведьмой. Я пыталась унять её жажду новых символов, жажду кровавой битвы. Всё ради Ти.
На протяжении всей этой игры я повсюду встречала знаки — символы бесконечности, охотничий лук, зазубренный излом скалы, напоминающий молнию, и многое другое — всё это были ключевые точки на пути, который привёл меня сюда.
Посмотреть в глаза малышу.
Внезапное понимание охватило меня. Он был рождён не для этого. Не он был спасением, а я. И Кентарх, и мы вчетвером. Ти только дал мне время на осознание этого. Судьба мира изменится, потому что я увидела себя в глазах сына.
Он действительно миниатюрная копия мужчины, которого я любила и потеряла. Но в его внешности есть и мои черты. И моей матери. Будет ли он такой же неумолимой стихией, как она?
Буду ли я такой?
С моих губ сами собой сорвались слова:
— Я не играю в игры, где не я устанавливаю правила. — Сколько раз я уже говорила это в прошлом? Это мой последний шанс воплотить эти смелые слова в жизнь. — Я выхожу из игры.
Цирцея сжала зубы, после чего неохотно произнесла:
— Ты не можешь. Мы не можем все остаться в живых. Мы должны умереть, чтобы мир восстановился.
Рыдая над телом матери, я поклялась, что сделаю всё, чтобы восстановить мир. Не думала, что это подразумевает убийство друзей.
Пусть я была Предательницей в прошлом, но больше я ей быть не собираюсь.
— Кто сказал?
Ти начал успокаиваться, потому что я менялась у него на глазах, вновь становясь похожей на его маму. Терновая корона превратилась в цветочный венок, когти укорачивались.
Жестоко покарать. Или щедро одарить.
Я отчаянно пыталась понять смысл этой игры, какой урок мы должны
Любовь.
Смогу ли я стать прежней, когда монстры всё продолжают и продолжают наступать? Да. Как сказал Арик, мой гнев бездонен. Как и любовь.
Я буду щедро одаривать.
Мои лианы вернули Ти к Джеку. Весь напряжённый, он притянул малыша к себе. Ничего не произнёс, просто не сводил с меня глаз.
Я мысленно позвала: «Мэтью! Ответь мне».
Тишина. Мне придётся разбираться самой. Как всегда. Решение маячило на краю сознания, тянулось ко мне, как цветок к солнцу.
Если мне хватает сил отравить весь мир, то хватит и прокормить.
Лианы вокруг нас сменили цвет с угольно-чёрного на зелёный, простираясь по горе, застывшей лаве, останкам Рихтера. Они заворачивали в коконы тела тех, кого мы потеряли. Кентарх. Джоуль. Гейб.
Они собрали прах Арика в сосуд из древа жизни.
Любовь.
Цветы посыпались с моих волос. Слёзы текли по моим щекам. Любовь — и скорбь — сделали меня ещё сильнее. Полюбив и потеряв, ты становишься могущественнее всех во Вселенной.
Красная ведьма отступила и погрузилась в сон.
— Что происходит? — нервно спросила Ларк. Её полностью оправившиеся волки переводили взгляд с меня на свою госпожу.
— Императрица меняется, — прошептала Цирцея. — Её карта вернулась в правильное положение.
Лианы, удерживавшие моих пленников, теперь обнимали моих друзей, держа их поблизости.
— Мы перевернём игру и сразимся с богами, а не друг с другом.
В память о тех, кого мы потеряли.
— Но мы не можем убить богов, если сами ими не являемся. — Глаза Сола распахнулись. — Я так и знал!
— Мы можем снять их проклятье. Вернуть жизнь на планете.
Цирцея напряжённо усмехнулась.
— Мне бы такую самооценку.
— Но, Эви, хватит ли нам сил на такое?
Я кивнула Ларк.
— Наши способности безграничны.
По Tar Ro я само изобилие. Теперь же мой избыток силы протекал через всех нас. Я поделилась с ними регенерацией, и их силы тоже начали литься за край. Между нами образовалась связь. Они почувствовали то, что чувствовала я. И наоборот.
Наши разумы соединились, наши сердцебиения синхронизировались. Не знаю как. Мэтью? Ведьмовство? Может, вмешательство некого бога-отшельника.
Впрочем, это неважно. Земля пришла в движение, и мои друзья увидели символы, что появлялись передо мной — формы, конструкции, ключевые точки.
Водоворот Цирцеи взмыл в небо гигантским жгутом.
Я выпустила свой собственный жгут. Не используя кровь.
Только любовь.
Такое чувство, будто мы уже парили над землёй, вращались в круговороте. Лепестки разлетались вокруг нас.