Из морга в дурдом и обратно
Шрифт:
— Надо смотреть, — назидательно заметил Юра. — Надо быть в курсе. Мозг — это что? Это импульсы. А импульсы чем управляются? Волнами! А что такое рентген? Это лучи!
Данилов вспомнил про Юрину каску, выложенную изнутри фольгой, о которой говорили врачи на обходе, и поспешил сменить тему.
— У тебя ничего почитать нет? — спросил он.
— Тоска заела? — понимающе улыбнулся Юра и с видом бывалого человека (вот что делает разница в несколько часов при поступлении) посоветовал: — Попроси у девок на посту. Там много книжек. Только бери те, что в мягкой обложке.
— Почему?
— Потому
— Так его и в стену можно вделать, — возразил Данилов.
— Можно и в стену, — согласился Юра. — Но в переплет — удобнее всего. К нему тогда батарейки не нужны — ты книгу в руках держишь, и микрофон от тепла рук заряжается. Вечная вещь!
— Учту на будущее, — пообещал Данилов.
— Учти, — разрешил Юра.
Внимательно посмотрел на Данилова, словно прикидывая, стоит задавать вопрос или не стоит, и, решившись, спросил:
— А ты вправду повеситься хотел или просто жену пугал?
— Не знаю, — уклонился от прямого ответа Данилов, подумав о том, что психиатрический анамнез не следует зачитывать во всеуслышание во время обхода, лучше, наверное, делать это хотя бы в ординаторской. — Но не пугал уж точно. Кто ж так пугает?
— Самый верный способ, — возразил Юра. — Действует лучше развода!
— Почему?
— Да потому что развод оставляет бабе шанс, надежду, что ты передумаешь и снова к ней вернешься. А тут уж — навсегда. Повтора не будет. Я своей как-то раз сказал, мол, будешь дальше мозг сверлить — с балкона прыгну. Она сразу заткнулась, живем-то мы на девятом этаже…
— И надолго? — скептически поинтересовался Данилов.
— Что — надолго?
— Заткнулась надолго?
— Неделю держалась. — Юра снова улыбнулся. — Рекорд, можно сказать. А ты что — и вправду доктор?
— Да.
— По каким делам?
— По мертвым. Я патологоанатом.
Данилову было очень интересно, как сосед отреагирует на его слова, но Юра никак не отреагировал. Только поинтересовался:
— Платят хорошо?
— Нормально.
— Ну и ладно. За деньги можно и с покойниками повозиться. Слушай, а у тебя там, на работе, никто не оживал?
— Нет, — рассмеялся Данилов. — Воскресших мертвецов я не видел.
— А бывает, — покачал головой Юра, но дальше углубляться не стал. — Ладно, давай спать. Знаешь, как говорят: «Почему бык гладок?»
— Поел — и на бок, — ответил Данилов, закрывая глаза.
Уснул он сразу, видимо мозгам, утомленным переизбытком столь разнообразной и неожиданной информации, требовался отдых для того, чтобы расставить все впечатления по полочкам.
Разбудила Данилова медсестра, разносившая вечернюю порцию таблеток. Вообще-то во всех без исключения медицинских учреждениях полагается, чтобы пациенты принимали назначенные им таблетки и капсулы в присутствии среднего медицинского персонала. Но обычно это правило не соблюдается. Более того — в целях экономии времени и сил медсестры «оптимизируют» свою работу, раздавая утром сразу три порции лекарств — на весь день. Заведующие отделениями
Другая ситуация в психиатрических стационарах. Здесь таблетки с капсулами не только разносятся столько раз, сколько положено, но и принимать их надо в присутствии персонала. А то кто-то выбросит, а кто-то начнет копить, чтобы потом съесть целую горсть. Хорошо, если для того, чтобы словить кайф, а если для того, чтобы свести счеты с жизнью?
Данилову достались две таблетки — беленькая и желтенькая, чуть покрупнее.
— Что это? — поинтересовался он.
— Спросите у доктора, — ответила медсестра. — Нам запрещено отвечать на подобные вопросы.
Данилов хотел процитировать ей соответствующий абзац из законов, но память подвела, не подсказала нужные слова. Поэтому он взял кулечек с таблетками, вытряхнул их в ладонь и проглотил не запивая.
Медсестра ушла. После ее ухода Юра, явно решивший, что Данилов искусно провел медсестру, показал ему кулак с оттопыренным большим пальцем, молодец, мол, так держать…
Неприятная докторша не обманула — предупредила медсестру, и та разрешила Данилову, подошедшему к ней в десятом часу вечера, позвонить домой. Не из ординаторской, которая, по примеру многих психиатрических клиник, была отделена от палат той самой дверью с откидным окошком, а прямо с поста.
— Быстро и тихо! — строго предупредила медсестра. — И только на городские телефоны!
Многие из больных, лежавших в коридоре, уже спали.
Елена взяла трубку сразу же после первого звонка.
— Это я, — в ответ на ее тревожно-отрывистое «Да?» сказал Данилов.
— Как ты? — Голос у Елены был усталым.
— Нормально.
— Я завтра подъеду днем, ты в каком отделении?
— Я в каком отделении? — спросил Данилов у медсестры, читавшей книгу.
Та, не отрываясь от своего занятия, показала два пальца.
— Во втором, шестая палата… — сказал Данилов в трубку.
— Врач Безменцева Тамара Александровна, — так же, не прекращая чтения, подсказала медсестра.
Данилов повторил все для Елены.
— Что тебе привезти? — спросила она.
— Трусы-носки, детективы, пожалуй, все. Да, вот еще — привези, пожалуйста, пряников, только не мятных.
— Только пряников? — удивилась Елена.
— Ну, пару-тройку яблок, — надумал Данилов, — и больше ничего. Тут нормально кормят.
За ужином он съел творожную запеканку и, надо признать, сильно разочарован не был. Впрочем, творог испортить трудно.
— А соки? — предложила Елена.
— Я тебя умоляю! — отказался Данилов. — Зачем таскать такую тяжесть?! Вы-то там как?
— Нормально.
— Тогда пока.
Данилов положил трубку и поблагодарил:
— Спасибо.
— Пожалуйста. — На этот раз медсестра соизволила оторвать взгляд от книги. — У вас сегодня кровь с мочой не брали?
— Не брали.
— Тогда утром возьмем. — Медсестра сделала пометку в раскрытой тетради, лежащей ее на столе. — Идите спать.
— А баночку для мочи? — напомнил Данилов.