Из мрака ночи (сборник)
Шрифт:
Легкая машина вильнула, грозя перевернуться на скользкой траве. Передние колеса заклинило, и её развернуло вправо. Тяжелая машина вспахала дорожку гравия, двигаясь параллельно автомобилю Блэйка. Тормоза отказали, и она на полной скорости рванулась вперед. Шестиколесная машина была много тяжелее — это и отменная реакция землянина спасли Блэйка, когда он резко дал задний ход, выскользнув из ловушки. А после он отчаянно рванулся через лужайку, не сводя взгляда с зеркальца заднего вида. Скорость… Самое главное сейчас было в скорости… Посреди лужайки рос огромный черный гриб. Блэйк плавно притормозил и обернулся. Огромный гриб облаком пыли медленно
— Их телефоны снова работают, — весело объявил он. — Думаю, мы что-то недоработали на силовой станции… Но я успел, вот твое оружие.
Пентон привел себя в порядок, прижал к стеклу дуло тяжелого пистолета и нажал на курок. Тут же в нем появилось отверстие достаточно большее, чтобы высунуть дуло наружу. А потом он проделал точно такую же дыру в боковом стекле.
— Но не все так плохо. Благождаря восстановленной связи, скоро все они узнают, что дезинтегратор сделал с их бронированной машиной. Не думаю, что это им понравится.
— Так телефоны работают?
— Да, но теперь, думаю, все будет в порядке. Они просто побояться и дальше препятствовать нам… Что ж, теперь самое время начать переговоры.
Каллистяне медленно возвращались в аэропорт, который они недавно и поспешно покинули. Движение в городе восстановилось, как только силовая станция вновь заработала. Вновь стали работать телефоны и радиоточки.
— Они установили охрану, вокруг брусков второго металла, который мы им оставили, — сообщил Блэйк. — Надеюсь, они нам благодарны.
— Знаю. Но мы не должны были оставлять его. Хотя, с другой-то стороны: почему нет? У нас ведь и в самом деле были эти запасные пластины — пятьсот фунтов бериллия. Они могут начать работать с пожилыми людьми, создавать жизненные клетки, которые так необходимы им. И, знаешь ли, Род… Я бы хотел и дальше поддерживать дружественные отношения с этими созданиями. Когда-нибудь мы вернемся на Землю, и то, чему мы тут научились, станет бесценным даром.
— Может, и так, — с гордостью объявила Пипелина.
Блэйк резко обернулся, в то время как Пентон был занят, склонившись над пультом корабля. Несколько секунд он молчал, а потом мягко ответил.
— Тэд, мой друг, самое время вернуться на Ганимед.
— Ганимед?.. П’холкуун… — удивился Пентон.
— И иляиты… Мы там не популярны. Но будем, непременно будем. Как ты думаешь, как они отнесутся к Пипелине? С другой стороны, для неё там будет много пищи…
— Еще борное мыло? — с надеждой поинтересовалась Пипелина.
— Не дай бог! — Тутже воскликнул Блэйк. — Там шлиты, очень много ьилитов.
Пентон неожиданно взглянул на Блэйка и усмехнулся.
— Ты прав, клянусь Юпитером! Шлиты не могут уничтожить весь бор, но Пипелины могут уничтожить самих шли-тов…
— Борное мыло, — попросила Пипелина. Прозвучали эти слова тихо, но значительно.
— Не знаю, — мягко протянул Блэйк. — Профессор на Каллисто говорил, что шлиты очень плодовитая раса. Если бы я знал, если бы догадывался, с чем нам придется столкнуться, на этом корабле не было бы ни грамма борного мыла. А теперь нам придется спешить. Две Пипелины на этом корабле были бы в удовольствие, но…
Медленно Пентон опустил взгляд. Пипелина сидела гордо, а вокруг неё
— Борное мъгло? — разом ментально взвыло пятьдесят тоненьких очень дружелюбных голосков.
— Нет, — мягко, но решительно объявил Пентон. — Нет. По крайней мере, до того, как прибудем на Ганнимед.
Десятый мир
Блэйк взирал на, мягко говоря, своеобразное оружие с явным недоверием.
— А я предполагал, что, неся вахту, ты более ответствен. И чем ты все это время занимался? Протонным излучателем, у которого отдача, бьющая как пушечное ядро?
Судя по виду Пентона, он эту отдачу уже ощутил.
— Я просто не подумал об этом, но впредь буду бдительнее, — ответил тот, держась за ушибленное запястье.
— А могло быть еще хуже, ты легко отделался. Почему тебя не устраивает обыкновенный лазерный луч? Ведь с ним не сравнится никакая молния.
Но любопытство взяло верх, и Блэйк, взяв странную конструкцию в руки, направил ее на стальную пластину и с опаской повернул пусковой рычажок. В мишень ударил тонкий ослепляющий луч из протонов, выпущенных со скоростью 100 000 миль в секунду, а разряженный протономет отбросило назад. Над пластиной появилось фиолетовое свечение, поверхность стали покрылась пузырями, как кипящее масло, и, распространяя невыносимый жар, металл превратился в облако светящегося газа.
Блэйк опустил оружие, которое еле удержал в руках после выстрела.
— Если приготовиться к удару заранее, то отдача не так уж велика, примерно как у сорок пятого калибра. Интересная, конечно, штука, но в чем его преимущество перед лучевым ружьем? Оно стреляет очередями, радиус действия у него пять миль, а не полмили, как у этого, к тому же отдачи почти нет.
Пентон усмехнулся:
— Часа через два мы должны оказаться на Трансплутоне, до нас туда не ступала нога человека. По мере наших возможностей мы должны определить его состав, минеральные породы, которые там, должно быть, очень необычны, так как температура на планете минус двести шестьдесят пять градусов. И так как мы не химики и не геологи, то должны сделать хотя бы спектральный анализ. Для этого нам и нужен протономет: пары, которые он создает, — прекрасный материал для спектроскопа. А лучевое ружье и дезинтегратор для этого не подходят. Первое дает смазанный спектр, а после второго вообще ничего не остается. Еще пока ты спал, я определил основные параметры планеты: ее диаметр пятнадцать тысяч миль, в экваториальной — жаркой — зоне, куда мы сейчас движемся, температура примерно на пять градусов выше абсолютного нуля. То есть в виде газа там может быть только гелий, все остальные элементы твердеют. В миллионе миль от Трансплутона находится его спутник, диаметр которого около двух тысяч миль. Вот и все, сейчас я рассчитаю торможение, а ты, будь добр, займись завтраком.
Блэйк направился в хозяйственный отсек, а Пентон еще раз осмотрел свое творение и стал готовиться к посадке. Он трижды объявлял тормозное предупреждение, и каждый раз Блэйк торопливо запихивал продукты и кухонные принадлежности в специальные контейнеры. Однажды он все-таки не успел, и яичница долго летала по отсеку, пока неожиданное ускорение корабля не вернуло ее на сковороду, которую Блэйк, к несчастью, держал в руках. Отерев с комбинезона потоки желтка, он продолжил свои героические усилия.