Из мрака ночи (сборник)
Шрифт:
Пентон покачал головой и опустил оружие.
— Это безнадежно. Их тут сотни и приближаются следующие — всех не перестреляешь. Я все понял — они идут на тепло.
— Зачем им тепло?
— Видишь, как они присосались к теплому каркасу корабля? Они живые, и им необходимо тепло. Дай Бог, чтобы корабль выдержал.
— Но почему они не боятся?
— Видимо, им просто неведомо чувство опасности или страха. Смотри, их у корабля стало еще больше.
Цилиндры извивались, лезли друг на друга, задние, издавая неясное ворчание, отталкивали передних, чтобы протиснуться к нагретому металлу.
— Да… — задумчиво
Но Блэйка сейчас больше интересовало другое.
— Послушай, наш звездолет, конечно, очень крепкий, — произнес он, — но при этой температуре металл мог стать более хрупким. Ты уверен, что он выдержит подобную нагрузку?
— Уверен. Стены обогреваются от реактора, а горючего там еще месяцев на двенадцать, — Пентона волновало явно что-то другое. — А вот хотел бы я знать, как мы проникнем на корабль. Можно, конечно, вежливо попросить одну из этих туш подвинуться, но, боюсь, они не поймут нашего языка.
— К тому же мы теплые, — задумчиво произнес Блэйк. — Будет не очень приятно оказаться в объятиях этих монстров.
— Ты прав, — отозвался Пентон, оглянувшись, — Но, к сожалению, они уже направляются к нам сами.
И правда, несколько цилиндров, оторвавшись звездолета, резво двинулись к ним — напрямик через озеро жидкого водорода.
— Может, они утонут? — с надеждой спросил Блэйк сам у себя.
— Или замерзнут, — откликнулся Пентон.
Но дальше последовало нечто, не поддающееся осмыслению. Когда первый цилиндр, поднимая радужные ледяные фонтаны, погрузился в озеро футов на двадцать, он наконец остановился. Широкий срез на его передней части стал расщепляться, слой черной глянцевой кожи скручивался до тех пор, пока не превратился в подобие хобота. Эта огромная, фута два в диаметре труба, вытянулась и глубоко погрузилась в невыразимо холодную жидкость. Поверхность пошла рябью, затем образовались воронки. Раздалось жуткое хлюпанье, и труба оторвалась от озера.
— Оно это пьет, — голос у Пентона был странно севший. — Пьет жидкий водород! Клянусь всеми галактиками, оно его пьет!
— По-моему, ты боялся, что оно замерзнет, — съязвил Блэйк.
Хобот снова погрузился в жидкость; еще несколько тварей спешили на водопой. Наконец первый цилиндр, напившись, свернул свою трубу и радостно поспешил от озера в сторону людей. Не сговариваясь, оба друга бросились к спасительной расщелине. Огромное существо мчалось со скоростью не меньше сорока миль в час. Едва люди успели протиснуться в узкую щель, как вся стена содрогнулась от впечатавшейся в нее чудовищной массы. Щель оказалась наглухо закрыта снаружи угольно-черным телом туши.
— Сюда-то она не пролезет, — задыхаясь произнес Пентон.
Чудовище откатилось от стены, изогнулось и всем телом ударилось об скалу. Ему помог второй подоспевший цилиндр, который со всей скоростью врезался в первого. Тот все продолжал свои попытки сокрушить скалу, его тупой срез наглухо закупорил расщелину.
— Не все сразу, любезные, — попытался пошутить Пентон. — Так вы навряд ли чего-то… — тут он неожиданно подпрыгнул.
Из морщинистого среза чудовища выпросталась дюжина щупалец и метнулась в узкий проход. Люди
На грани обморока он внезапно ощутил рядом какую-то вспышку, и его обдало теплом. Вслед за этим щупальца судорожно сжались, но Пентон уже почти ничего не ощущал. Затем какой-то мощный толчок, исходивший изнутри туши, отшвырнул его прочь. Из последних сил он заставил себя подняться. Черная кожа поверженного существа начинала приобретать серо-голубой оттенок, а к теплому трупу со всех сторон мчались другие чудища. Пентон с трудом обошел бесформенную массу и клубок еще шевелящихся щупалец и почти упал в расщелину.
— Я и не подозревал, что ты так силен, — встретил его Блэйк. — Мне показалось, что ты решил остаться в этой морщинистой пасти.
В расщелине стало еще темнее. Пентон тоскливо смотрел на остывающий труп и копошащиеся вокруг него черные туши.
— Все-таки невероятно, что здесь оказалась жизнь. Да еще в виде этих бессмысленных, тупых, безмозглых тварей. Ведь их даже испугать нельзя!
— Это не так, — прозвучал в наушниках какой-то странный голос. — Они не безмозглые, но мы потеряли над ними контроль.
Блэйк посмотрел на друга:
— О чем ты…
Пентон повернулся к нему:
— Не говори так. Почему ты сказал…
— Это сказал я, — откликнулся странный голос. — Я здесь перед вами, на том, кого вы сейчас убили. Его звали Гругз.
Пентон выглянул из щели. На остывшей серо-голубой туше возлежала еще одна черная.
— Меня самого это очень огорчает, — произнес голос с явной ноткой грусти, — но мы слишком эволюционировали, и теперь ничего нельзя исправить.
— Ведь ты тоже слышишь? — ошарашенно спросил Блэйк.
— Как уж тут не слышать, — у Пентона был совершенно несчастный вид, — голос отчетливо звучит в шлемофоне, к тому же говорит по-английски.
— Это не совсем верно, — снова вступил голос. — Здесь слишком разреженная атмосфера и общаться с помощью звуков невозможно. Мы используем, говоря вашим языком, радиосвязь. Я могу замолчать, если пугаю вас. Я только хотел дать вам знать, что мы ничего против вас не имеем.
— Если б вы могли замолчать, я был бы вам очень признателен, — Блэйка всего трясло. — Когда придет мой конец, я бы предпочел находиться в здравом уме.
— Подождите, — сказал Пентон. — Можно понять, что вы общаетесь с помощью радиосигналов. Но где вы выучили английский?
— Может быть, Блэйк отключит пока свои наушники, чтобы не волноваться, — мягко проговорил голос. — Дело в том, что я слышу вашу речь и телепатически воспринимаю большинство ваших мыслей.
Черная туша беспокойно заерзала.
— По-моему, мне придется уйти, простите. Кто-нибудь из моих сородичей…
Цилиндр округлился и быстро покатил к озеру. За ним следом направилось еще одно существо, и друзья услышали новый голос, постепенно удаляющийся: