Из мрака ночи (сборник)
Шрифт:
— Видимо, вы правы, но что же теперь делать?
— Ваш мозг уже нашел ответ, но вы этого не осознаете: попробуйте твердый кислород, которым покрыт пол пещеры.
— Верно, стоит попробовать.
Пентон отстегнул у Блэйка баллон, потом они собрали несколько кристалликов кислорода и опустили в баллон. Минут через пять они превратились в газ, клапан баллона щелкнул. Блэйк быстро перевел переключатель и вздохнул.
— Как противно пахнет, даже дышать тяжело.
— Раньше мы могли ощущать запах кислорода, он был разным, в зависимости от
— Что же тогда наш корабль осаждает целая орда? — поинтересовался Пентон.
— Им очень совестно, но ничего нельзя сделать, ведь их тела вышли из-под контроля и действуют сами по себе… Вот наконец-то я серьезно поранился!
Существо глубоко вклинилось в расщелину и, пытаясь высвободиться, сильно поранило одно из щупальцев. Из раны хлынул поток темной густой жидкости, которая моментально застывала на ледяных камнях.
— Кажется, я все-таки смог убить себя! — в голосе звучала явная радость.
— Вы радуетесь тому, что смогли себя убить? — ошеломленно спросил Пентон, глядя на тушу, которая беспорядочно дергалась, пытаясь высвободиться.
— Конечно, я рад. Сломанная кость проткнула одну из артерий, и минут через десять я освобожусь от этой тупой, неуклюжей горы мяса. А разве вы не рады от нее избавиться? Вот Гругз тоже был счастлив, когда через двадцать семь столетий ему удалось сформировать свое силовое поле.
— Как это так? — спросил Блэйк.
— У меня не хватит времени, чтобы вам это объяснить, — торопливо ответил голос. — Ваш язык очень беден, а мне надо успеть сформировать свое силовое поле. Жаль, я смог бы вас многому научить — и как делать необходимое оружие, и как оказаться на своей планете с помощью чистого силового поля…. Но я быстро остываю и должен проститься с вами… — голос прервался.
Рана засветилась уже знакомым серо-голубым сиянием, мощные мышцы расслабились, и цилиндр начал уплощаться. Со всех сторон к остывающей туше спешили другие, чтобы насладиться остатками его тепла.
— Я начинаю понимать, — произнес Пентон. — Их тела сами по себе тянутся к любому источнику тепла.
— Именно так, а мы совершенно не можем ими управлять, — вступил новый голос. — Я огорчен, что ваше оружие скоро станет бесполезным. На сколько еще хватит?
— Залпа на три. Мы не предполагали использовать его как оружие. И вообще не думали встретить здесь жизнь, — мрачно произнес Блэйк.
— На всех планетах Солнечной системы есть жизнь. Вы еще не встречались с самыми развитыми ее формами.
— Мы бы очень хотели познакомиться с ними, — ответил Блэйк. — Но для этого нам необходимо выбраться отсюда. Может, вы подскажете, как заставить наш протономет сделать еще несколько залпов?
— Я был бы рад это сделать, но ваш язык не позволяет вам объяснить. Если бы я мог воздействовать на ваш мозг или хотя бы контролировал свое тело, то у меня что-нибудь бы получилось. Хотя в этом случае
— Да объясните наконец, что это такое? — взорвался Пентон.
— Когда умирает физическое тело, высвобождается мысль. Мысль — это энергетическое поле, поэтому, например, возможна передача мыслей на расстояние. При определенной степени сосредоточенности можно создать вихревое поле мыслительной энергии, оно питается потоками энергии космической и может оставаться стабильным сколь угодно долго. Это поле возникает только после уничтожения физического мозга, а я, к сожалению, не могу приказать своему разрушиться. Любой из нас помог бы вам добраться до корабля, если вы осободите нас от этих глыб плоти.
— Скорее первыми от своих тел осободимся мы, а нам бы этого совсем не хотелось, — мрачно произнес Пентон.
— Я все знаю, — грустно отозвался голос. — Но боюсь, мне пора уходить.
Сотрясая почву, три цилиндра отправились на водопой к озеру.
— Что нам за польза от их дружелюбности и разумности? — воскликнул Блэйк. — Не они, так их тела, гори они огнем, нас пшубят.
— Огонь, гори они огнем, — как во сне повторил Пентон. — Огонь! Как же раньше мне это не пришло в голову! — смеясь, вдруг воскликнул он.
— Мне и сейчас не приходит. Почему огонь? — тихо спросил Блэйк.
— Здесь озеро и река из жидкого водорода и твердый кислородный берег, — Пентон возбужденно смотрел на друга. — Кислород и водород образуют воду и выделяют уйму тепла. Эти твари стремятся к теплу, к тому же хотят умереть. Так мы им поможем.
— Это и вправду идея, — отозвался Блэйк.
В тридцати футах от их укрытия кислородную равнину прорезал ручеек жидкого водорода.
Пентон вскарабкался на одну из замерзших туш, прицелился и выстрелил из протономета в берег ручья.
Закрутился бешеный смерч горящего газа. Но пламя почти сразу погасло. Два существа устремились было к нему, но повернули назад.
Пентон ошарашенно смотрел на Блэйка.
— Как оно может не гореть?!
— Оно должно гореть, — Блэйк был удивлен не меньше. — Химические законы не могут так отличаться, хотя здесь очень холодно. Попробуй еще.
Но и после второй попытки пламя сразу погасло, а с неба посыпался кислородный снежок и водородные капли.
Пентон и Блэйк непонимающе смотрели друг на друга.
— Видимо, здесь все-таки другие химические законы. Не хотят они гореть.
— У меня кислород кончается, и клапаны в баллоне тоже барахлят, — чертыхнулся Блэйк поворачивая вентиль. — Снова заело. Лучше уж замерзнуть, чем задохнуться.
— Невелика разница, — сказал Пентон. — Оружия нет, кислород кончается, на корабль вернуться невозможно, но и ждать, когда они уйдут, мы не можем.
Блэйк выругался и снова отвернул кислородный клапан. Потом он взобрался на застывшую тушу у входа в пещеру и посмотрел на равнину. Водородный ручей струился по новому руслу совсем рядом.