Из мрака ночи (сборник)
Шрифт:
— Могут… Хотя я не думаю, что они ожидают встретить у нас тепловые лучи.
— А вот интересно, — продолжал Гэйл, — нет ли каких-нибудь таких химикатов, распылив которые, мы могли бы сделать их корабли черными, не изменяя при этом наш иридиевый корабль? Тогда бы неприятельские суда стали лучше поглощать наши тепловые лучи.
— Хорошая идея, Дэйв! Я мог бы использовать сульфид — почти все сульфиды цветные и образуются быстро и легко. Или можно воспользоваться жидким озоном. Он может окислить почти что угодно, а окиси тоже почти всегда цветные. Но при нагревании все окиси и сульфиды, к сожалению, разрушаются. Кстати, есть лишь один металл, который марсиане могли бы использовать для своих кораблей, а именно — сталь. Сульфид железа стойкий, черный и его не так уж легко разложить. К тому же, сталь сама по себе с готовностью вбирает все, что угодно, так что они наверняка покрыли ее чем-то более инертным,
Но Гэйл заметил, как он подмигнул помощнику, так что эффект был потерян.
Практика началась в космическом пространстве на расстоянии десяти тысяч миль от Земли. Как заметил Уотерсон, именно на таком расстоянии марсиане могли начать наносить удары по Земле. Впервые в жизни Гэйл вел летательный аппарат, не опасаясь во что-нибудь врезаться.
Гэйл оценил это, еще когда вчера в полдень корабль направился вниз в скользящем полете и изящно влетел в ворота ангара. Управлять кораблем было на удивление легко и просто. Главное было то, что пилот мог изменять энергию в громадном диапазоне, от доли лошадиной силы до миллиардов! Кроме того, кресла были снабжены ремнями безопасности…
Когда они вернулись в лабораторию, то увидели, что Райт успел приготовить легкий обед, и тут же принялись его уничтожать. За шесть часов между завтраком и этим обедом они нагуляли немалый аппетит. Райт закончил работать с машиной и рассчитал математику сепаратора тепла меньше, чем за четыре часа. Результаты были вполне удовлетворительные, а в оставшееся время Райт переделал шесть проекторов для использования. После обеда они втроем взялись за создание сепараторов тепла. Их предстояло установить два — один для пилота, а другой для наблюдателя. Самую трудную работу по монтажу проекторов и иридиевого щита они отложили на вечер.
К шести вечера проекторы были установлены и подсоединены, а большой иридиевый щит охлаждался на земле. Его собирались устанавливать ночью, а пока что все чувствовали, что нужно поесть и отдохнуть. Они и так напряженно работали весь день, поскольку знали, что должны приготовить корабль прежде, чем марсиане достигнут Земли, а предстояло сделать еще многое. После короткого ужина они вышли наружу, где сверкал на солнце «Терристрианин». Нужно было опробовать новые проекторы. Яркий, изящный корпус корабля отражал красные лучи заходящего солнца, спускавшегося за горизонт, куда катило песчаные волны море пустыни. Фиолетовые холмы Невады вдали казались отдельными островами в море переливающегося песка. Сияющий корабль поднялся вверх, затем остановился, слегка закачался. Внезапно груда металлических слитков, лежавших возле угла лаборатории, подпрыгнула в воздух и понеслась кораблю… резко остановилась, повисела мгновение в воздухе, затем легонько скользнула на землю. Затем, столь же внезапно, поднялась тридцатифутовая стена песка, простиравшаяся вдаль, насколько хватало глаз. Когда песок опустился, корабль вновь подхватил слитки металла в три тысячи тонн весом, и те легонько, как перышко, уплыли на место.
— Работает, Стив! Все работает! — воскликнул Гэйл. — Какой у него диапазон? Пожалуйста, скажи мне, Стив!
— Я и сам не знаю, какой у него диапазон, — ответил Уотерсон. — Песок он поднял, насколько хватало глаз, а ведь мы использовали лишь ничтожную часть мощности. Поскольку он действует гравитационными лучами, то, по крайней мере, теоретически, у него бесконечный диапазон. Но все зависит от мощности. Я могу использовать большую энергию, чтобы изогнуть само пространство. Проектор гравитации двойной, он выпускает лучи как вперед, так и назад. Эти лучи управляются одним аппаратом, так что они всегда равны по мощности. В результате, независимо от того, какой большой груз мне надо переместить, энергия тратится лишь на изгиб пространства.
Ночью работа продолжалась при свете мощных прожекторов корабля. Работалось легко, так как было светло, как днем. Затем приятели погнали Уотерсона отдыхать, хотя, казалось, он был готов продолжать работу. Но даже его могучий организм не мог так усердно трудиться сорок восемь часов кряду. А, учитывая приближение кризиса, он должен был отдохнуть. Уотерсон нехотя согласился, при условии, что его разбудят через пару часов. Два
— По-моему, ты обещал разбудить меня через два часа! — рявкнул он Гэйлу. — А я проспал все четыре!
— Нет, Стив, я звал тебя, но ты просто не услышал, — честно ответил Гэйл. — Я не обещал, что непременно разбужу тебя через два часа. Я сказал, что буду будить.
Чуть позже утром были обнародованы известия о грядущем вторжении. И после этого начались дикие, безумные вспышки паники во всем мире. Человек увидел себя беспомощным перед могущественными врагами, которым не мог сопротивляться. Тем же утром возник распространившийся с быстротой молнии слоган «завтра умираем, наслаждаемся сегодня». В больших городах возникли ужасные пробки, в которых погибли сотни людей. Они хотели сбежать в леса и горы, спрятаться там, словно звери. Несколько часов до большинства из них не могли дойти никакие новости, хотя Уотерсон уже оповестил всех правительственных чиновников о своем корабле. Но тем не менее, безумства продолжались. Людям, которые оставались у радиоприемников, эти новости принесли хоть какое-то облегчение. Однако, еще много часов по телевизору не показывали изображение этого корабля, потому что в пределах сотен миль от того места, где велись работы над кораблем, не было никакого телевизионного оборудования.
Так прошел день. Всю следующую ночь Уотерсон и два его помощника, сменяя друг друга, дежурили у радиоприемника, следя за новостями. Утром марсиане должны были высадиться где-то на Земле. Вероятно, это произойдет в рассветных областях. Но «Терристрианин» не должен позволить захватить себя врасплох. Утром у Уотерсона была своя работа. В отличие от других, он завершил дежурство у радиоприемника, ответил на несколько сообщений, но остальные четыре часа потратил на работу с «Бартоломеем». Уравнения, с которыми он работал, были совсем новыми, странными. Уотерсон закончил работу, получив окончательный результат, буквально за несколько минут до того, как прилетели марсиане. Сразу же он позвал своих товарищей.
— Райт, если это уравнение означает то, что я думаю, то у нас есть громадное преимущество! — с ходу заявил он. — Я убежден, что марсиане обдумали и решили все проблемы, которые могут возникнуть у них на Земле. А поскольку приземлиться они могут в любой момент, так давайте возьмемся за дело. Нам нужно установить еще два проектора на носу и два на корме. Пока вы их устанавливаете, я отрегулирую приборы. Давай, Дэйв, время не терпит!
А потом они услышали объявление о появлении марсиан. Двадцать больших кораблей приземлились на бесплодной земле Невады. Это было всего лишь в пятистах милях от лаборатории Уотерсона! Вероятно, сухой воздух пустыни лучше подходил для марсианских легких. Военные самолеты патрулировали всю ночь, поджидая врага, чтобы узнать, с чем людям придется столкнуться. Первым увидел инопланетян лейтенант Чарльз Г. Остин. В то время корабли только начали входить в атмосферу. Остин сразу же сообщил об их появлении, одновременно включая телекамеру. Быстро снижаясь, корабли казались громадными фиолетовыми огненными шарами. Они пролетели примерно в миле от удачливого лейтенанта, и он заметил, что пламя бьет из кораблей вниз. Лейтенант задыхался от окиси азота и озона, исходящих от сорока могучих пылающих сфер. Огненные шары были футов в сто пятьдесят диаметром, но сами корабли, освещенные странным светом, оказались намного больше. Они были однотипные, три тысячи футов в длину и двести пятьдесят в ширину. Эти могучие корабли весили, должно быть, сотни тысяч тонн, а горячие шары ионизированного воздуха, сверкающие под действием катодных лучей, говорили о способе их передвижения.
Но вот корабли опустились на пески, расстилающиеся внизу, и огненные шары разом погасли. Могучая космическая армада замерла на утрамбованном песке, затем из кораблей ударили вверх столбы яркого света, очевидно, ищущие в небесах самолеты. К счастью, самолету-разведчику удалось оставаться незамеченным, и пилот все снимал на телекамеру, тут же передавай изображение в штаб. Через несколько секунд открылся люк одного из кораблей, из него выдвинулся трап. Затем трап заполнился потоком существ с объемистой грудью, большими, как лопухи, ушами и тонкими руками и ногами. Высотой эти люди были не менее десяти футов. Они с трудом шагали по трапу, придавленные большим, по сравнению с Марсом, тяготением Земли. Какие, должно быть, они испытывали острые ощущения! Они были первыми людьми в Солнечной системе, высадившимися на другую планету.