Из неопубликованного
Шрифт:
Чужое горе становится своей радостью!
Если честно, люблю ходить на похороны к незнакомым людям. Грех, конечно, но уж больно приятно! Все в слезах, убиваются, а тебе хоть бы что!
А дети? Как говорится, у-тю-тю! Сколько это «у-тю-тю» выпьет крови, пока на ноги станет. А встанет, допьет остальное. Наследники. Конечно, наследники, если родителей в гроб вгоняют.
Возьмем жен. Нет, плюсы есть, кто спорит? На сторону ходить не надо, случайные связи, как говорится, прямо тут на дому. И еда, и постирана. Есть с кого спросить
Соответственно, не иметь жену – такая радость!
Вы спросите: «кто же пойдет за вашим гробом?» А этого я не увижу, поэтому, извините, плевать.
А за вами родные, близкие, собаки, рыбки и все в слезах. Плач, рев, лай. Но и вы этот реквием не услышите.
Верно, Сигизмунд? Куда подевался? Таракан у меня тут один. Неуловимый мститель.
Сколько раз тапком бил – все промахиваюсь. Представляете, какой должен быть глазомер, чтобы в день по сто раз промахнуться? Пусть живет…
Уж не к соседям ли перешел? У них свой есть!
Ничего, Сигизмунд, вернешься, куда денешься: сколько лет вместе. Интересно, кто за чьим гробом пойдет?
Сигизмунд, накажу! Ты меня знаешь…
Собачьи радости
Марго, добродушная псина черной шерсти с белой полосой вдоль спины жила у Бунькиных пять лет.
Щенка в ту лютую зиму всучил Юре окоченевший мужик, который трусил рядом с Бунькиным и, клацая зубами, как азбукой Морзе, передавал информацию:
«Это уникальная порода „бенгальский тигролов“. Их нет даже в Бенгалии, чудом остался один. Отдам с учетом обледенения организма за три тыщи рублей, иначе при вас дам дуба вместе с собакой. Не берите грех на душу.» Бунькин прибавил шагу:
– То, что «бенгальский» – допустим. А чем докажете, что тигролов?
– Полоса на спине чем не тигровая! А тихий, это с холоду, отогреется – зверь!
Клыки, как у слона бивни! Рвет в клочья танк. За три тысячи, ну!
Крохотный тигролов за пазухой тихо скулил, роняя льдинками слезы.
Мужик бубнил:
– При нем ни замков, ни дверей! Заменяет ОМОН!
Двухмесячный омоновец горестно взвыл и протянул лапку. Бунькин сдался.
Бенгальский тигролов оказался женского пола. Назвали Марго. Малышка ходила по нужде строго в одно место: на ковер, даже когда его замывали и вешали. Ела Марго все подряд, но на сладкое оставляла обувь. Однако Бунькины прощали ей все и мчались с работы домой, где их ждали, но как! При встрече хозяев ее буквально разрывало от счастья. Вынести мусорное ведро – три минуты туда и обратно, а у Маргоши истерика, будто вернулся после амнистии.
Словом, купите собаку и поймете, для чего живете на свете.
Что касается замены дверей и замков на собаку, тут были вопросы. Когда звонили в дверь, Маргоша разражалась чудовищным лаем, чтобы не сомневались: в доме «бенгальский тигролов». Но только вошли – все, ты гость!
Возможно, Маргоша была незаменима при охоте на тигра. Но проверить не представлялось возможности. Тем более настали нелегкие перестроечные времена.
Маргоша вместе с хозяевами плавно перешла с деликатесов: молока, мяса, сыра – на макароны, капусту, хлеб. Однажды удрала, но вечером вернулась с куском мяса.
– Кормилица наша! – Бунькины тискали собаку. – Может, и правда тигролов?!
Но такая добыча была большой редкостью.
Юра, сознавая, что главный добытчик в доме не Маргоша, а он, ломал голову, где и как заработать?! Правда, было два варианта с виду простых, но увы, непосильных. В рэкетиры Юра не проходил по мягкости сердца и мускулов, а Ира стеснялась идти на панель. Других способов заработать на жизнь никто не знал.
Перед сном Юра, как обычно, выгуливал Маргошу в садике напротив дома. Волоча на поводке горбатого хозяина, неподалеку рыскал чудовищный пес, одной масти с Марго, только белая полоса не вдоль спины, а поперек. Можно было подумать, что животные произошли от одних родителей, только зачаты в перпендикулярных позах.
Собаки возбужденно обнюхивались, тыча носами в интимные места. Очевидно, так проще узнать, с кем ты имеешь дело. У людей глаза – зеркало души, у собак – наоборот.
Владелец пса внимательно поглядел на Маргошу:
– Погодите! У нас с вами одна порода! Морда, окрас! Сука?
– Она.
– Боже мой! Однополчане! Где вы были все эти годы! – горбатый раздул ноздри, обнюхивая Бунькина.
– Вы спутали. У меня «бенгальский тигролов».
– Сами вы бенгальский тигролов! Вылитый «доберман-мореход». Хотите сделаем бизнес?
– Хочу!
Горбатый схватил Юру за рукав:
– Сейчас за хорошую сторожевую, да еще какой ни у кого нет, можно снять тыщу долларов!
– Да ну?
– Точно! Наладим производство щенков…
Тут пес, заметив пьяного, рявкнул. Рык был устрашающим. Пьяный протрезвел, отдал честь и строевым шагом двинулся в обратную сторону.
– Хотите, скажу Колумбу «фас»? – предложил горбатый.
– Не надо! – Бунькин побледнел. – Неужели Маргоша доберман-мореход? Мухи не обидит!
– Не беда! У Колумба такие гены – с болонкой скрести, получится людоед!
Маргоша вертелась перед Колумбом как последняя шлюха, строила глазки и попки.
Колумба трясло от возбуждения.
Горбатый закурил:
– Настоящий мужик. С бабами ласков, к врагам беспощаден. И добросовестный. Три щенка настругаем, минимум! Одного за работу мне, вам остальные! Считайте, три тысячи долларов на ровном месте. Плюс удовольствие вашим и нашим. Пардон, когда у вас течка?
– Примерно через неделю.
– Отлично!
Колумб прислушался и кивнул.
Собачья свадьба вылилась в эротическую трагикомедию. Но это отдельная история.