Из пыли времен
Шрифт:
– В этой области тебе учиться больше нечему, - в словах Саодира слышались нотки гордости.
– Я научил тебя большему, чем владеют лучшие воины Империи. К тому же, теперь, когда мы знаем, что Холар - маг, да еще и сильнейший, знания тебе пригодятся. А Зал Знаний Регелстеда - самое крупное хранилище свитков и рукописей во всем Гольхеймурине... Из доступных, по крайней мере... Можно, конечно, отправиться на север, к Хранительницам. Они тоже сведущи в магии...
– В Регелстед, - упрямо покачала головой Лита.
– ...Но
– его взгляд дрогнул, на мгновение скользнув в сторону, - самой остаться в живых. Не спеши, взвесь свой удар, и тогда - он будет смертельным. Не хотелось бы знать, что я привел тебя на собственную гибель.
Лита протянула руку через стол, коснувшись ладони.
– Жизнь за жизнь. Я принимаю твой долг, раз ты считаешь его таковым, - и добавила, улыбнувшись: - Будем учиться...
Денесерик спал. Пустая улица тускло освещалась редкими масляными лампами, висящими над крыльцами редко разбросанных домов. И если бы не эти одинокие огоньки, ничто не свидетельствовало бы о наличии жизни.
Окружающий лес шумел листвой. Ветер качал верхушки деревьев, разнося по округе аромат свежести и чистоты природы, напрочь отсутствующий в Эренгате. Из-за невысоких изгородей несколько раз донеслись бряцанья цепей - псы почуяли посторонних, но ни один не издал ни звука.
Двери постоялого двора, как и следовало ожидать, оказались заперты по позднему времени. Но после настойчивого стука Саодира, за ними послышались шаркающие шаги.
– Кого несет среди ночи?!
– раздалось сонное ворчание.
– Чтоб вам Морет улыбнулся! Шастают - покоя нет!
– что-то звякнуло о пол.
– А, Бездна!..
– раздался следом приглушенный восклик, а затем - возня.
Скрипнула задвижка, и в двери открылось окошко, через которое на путников уставилось морщинистое лицо, недовольное потерей сна.
– Приносим извинения за столь поздний визит, почтенный хозяин, - вежливо обратился Саодир.
– Не найдется ли места для ночлега?
Хозяин вгляделся в темноту, пытаясь осветить путников масляной лампой, но свет лишь мешал. Несколько мгновений, щурясь, всматривался в лица.
– Ого! Золотоволосый, ты ли это?!
– удивленно и более радушно воскликнул мужчина.
– Помню, помню. Именно таким и помню. Сколько ж прошло-то?
Окошко захлопнулось, и послышался лязг отпираемых засовов. Дверь приоткрылась.
Хозяин оказался невысоким коренастым мужчиной за гранью молодости. И хоть живот чуть выдавался над поясом, на ногах стоял твердо, а руки еще бугрились былой силой.
Он высунулся на крыльцо, подняв фонарь над головой, осветил улицу, глянул по сторонам и окончательно успокоился.
– Стойло найдешь?
– связка ключей,
– Не забудь потом запереть. Хотя... кони-то ваши.
Мужчина широко улыбнулся незатейливой шутке, и Лита заметила, что за левым клыком не хватает одного зуба.
– Благодарю покорно, - вновь наклонил голову Саодир.
– Ты это брось! Не тебе мне кланяться, - скривился хозяин постоялого двора и отступил в сторону, пропуская Литу.
– Проходи в дом, девочка.
Лита шагнула через порог, и теплый воздух окутал со всех сторон.
– Папа, кто там?
На лестнице появилась девчушка лет восьми в белой мятой сорочке, зевая во весь рот и протирая заспанные глаза.
– Просто путники, Сенира. Иди спать, - мягко произнес хозяин, и виноватым тоном обратился к Лите: - С ужина осталось немного мяса. Это все, что могу предложить, если голодны.
– Звучит прекрасно, - искренне улыбнулась Лита.
– Что может быть лучше мяса.
– Я помогу, папа, - девчушка, только что кое-как отбивавшаяся ото сна, бойко сбежала по лестнице, и стремглав проскочила мимо них на кухню.
– Хозяйственная. Вся в мать, - тяжело вздохнул мужчина.
– Я - Норан. Располагайся.
– Лита, - представилась девочка.
И Норан, проводив гостью к столу, ушел следом за Сенирой.
Убранство постоялого двора пришлось Лите по нраву. Тройка грубо сколоченных столов, отполированных и потемневших от времени, местами с выбоинами на столешницах. Такие же скамьи. Ни стойки, как в таверне Эренгата, ни зала для почтенных гостей. Судя по виду, не часто здесь бывали посетители. А о том, что кроме них постояльцев нет, свидетельствовала шутка о конях, когда Норан отдавал ключи от стойла.
И все же, чувствовался уют - простой и домашний. Хоть и сугубо мужской, ничего лишнего. Лишь аккуратно вышитые занавески украшали окна, да ухоженный розовый кустик алел на подоконнике.
Вскоре вернулся Саодир. Присел с торца, лицом ко входу, глазами обежав зал. А чуть погодя показался хозяин.
– Вот, угощайтесь, - Норан поставил на стол две кружки.
– Свеженький. Только вчера "дозрел".
Лита уловила аромат темного эля. Саодир тоже уловил, потому как с укором глянул на хозяина.
– Девочке - квас, - растянул губы Норан.
– Да, ты распробуй.
– Все еще лучший в Гольхеймурине?
– Саодир поднял кружку, уткнувшись носом в пенную шапку.
– Обижаешь, адерик! Куда этим Ориенским псам - чтоб их рыбы глодали в Энсейской бухте!
– до моего искусства, - и видя одобрение на лицах гостей, добавил: - Мясо сейчас разогреется.
И вновь скрылся за дверями кухни.
– Адерик?
– Лита повернулась к Саодиру, отирая губы.
– Так Смертные называют нас, Высокородных, - смутился охотник.
– Означает - "благородный правитель". Когда-то это звучало гордо... Давно меня так никто не называл.