Из шестнадцати в тринадцать

Престарелая Нимфетка

– Ты хочешь мне что-то сказать? – тихо спросил Наруто.

– Что-то хочу, что-то не хочу… – вздохнула Итачи и посмотрела на свой портрет. – Догадался, да?

– Да, – кивнул Наруто. – Я слишком часто смотрю на тебя.

– А теперь послушай… Это случилось зимой. Я возвращалась с миссии, и в лесу у Конохи встретила Наруто. Этот маленький мальчик был там совсем один, он замерзал, но совсем не плакал. Более того, он улыбнулся мне. Я понимала, что он просто не знал, кто я, но всё равно эта улыбка показалась мне чем-то совершенно удивительным. А потом я заговорила с ним и поняла,

что едва ли встречала более потрясающего человека. Ведь Наруто не от счастливой жизни мёрз там, но в нём не было ни капли злости или обиды. После этой встречи я заинтересовалась тобой. У клана Учиха есть особая техника, позволяющая переносить сознание в твой мир. Мы используем её для наблюдения, и я, когда наступала моя очередь, частенько ходила за тобой, словно тень. Но я и правда была тенью. Ведь мы так похожи, нас обоих ненавидели за то, чего мы не понимали, в чём не были виноваты, но я смирилась и пыталась просто жить, никому не мешая, а ты, напротив, стремился изменить себя, людей и мир вокруг. А я ненавидела тебя за это, завидовала, восхищалась… А потом полюбила.

Наруто прыгнул. Всё внутри завертелось, перемешалось, а потом встало так, как должно быть. Не того другого, а его собственные чувства стали ясны и понятны. Они заострились, вонзались в него изнутри и требовали выхода. Эта ночь была чудесна. А главное – в ней дышала Итачи. Её тонкая шея, изящные белые кисти, дивные ночные глаза, словно пыльные от звёзд, и губы, умеющие так восхитительно улыбаться.

– И я люблю… – прошептал Наруто этой улыбке, и между ними уже не было ни ночи, ни света фонаря.

Итачи наклонилась и осторожно коснулась его губ своими. Так легко, словно вся она была из бумаги, но от этого лёгкого прикосновения сердце Наруто глухо царапнуло рёбра, толкнуло вперёд, заставляя прижаться теснее. Итачи слегка отстранилась и, махнув ресницами, прижалась лбом ко лбу Наруто.

– Прости меня, – прошептала она, судорожно дыша, – прости меня. Я не всё рассказала тебе про технику Мадары. Ты же понимаешь, что прошло много времени, и разница между мирами стала слишком значительна. Дубль разрушается, и Учиха не собираются спасать его, ведь из-за этой разницы он уже не может справляться со своим основным предназначением. Клан просто подождёт, пока мир окончательно рухнет, а затем применит технику вновь.

– Ты же не хочешь сказать, что…

Наруто похолодел и крепко сжал ладони девушки. Пульс у неё был такой, словно сердце билось за двоих.

– Эта техника требует пожертвовать жизнь, и та, кого назначили этой жертвой, кого не жалко – это я. Раньше я бы не задумываясь согласилась, но теперь, когда я люблю тебя…

– Только не вздумай… – Наруто говорил тихо, осторожно, словно боясь вспугнуть заполошно бьющееся сердце и блики на кимоно. – Мы придумаем что-нибудь, слышишь. Тебе не нужно умирать. Никому не нужно. Я найду выход.

– А нет тут выхода. Всё настолько просто, что хочется смеяться: есть жертва – есть новый мир, нет жертвы – нет мира. Но сейчас я уверена, что смогу обмануть их всех, весь клан, и повернуть технику так, чтобы не создавать новый дубль, а восстановить старый. Ведь я так сильно люблю его. Люблю, потому что он твой.

Итачи

говорила ровно и уверенно. Без пафоса и драмы. Так, как о смертельной болезни рассказывает смирившийся с ней человек. Так, как умела только она. А Наруто хотел возразить. Он хотел кричать о том, что это всё неправильно, что он сможет спасти и девушку, и свой мир, что ему хватит сил… Но Итачи мягко обхватила его лицо ладонями и целовала.

На этот раз всё было по-другому. От хрупкости бумаги не осталось и следа. Она вся раскрывалась ему навстречу. Кусала, втягивала то верхнюю, то нижнюю губу, словно старалась запечатать на них свою улыбку. Наруто поддавался, он пил девушку, старался запомнить её, потому что это было правильно, это было мучительно необходимо.

Итачи целовалась так, словно от этого зависела её жизнь, и Наруто понял – она прощается.

И снова хотелось закричать, остановить её, но протест захлёбывался в поцелуе, в её плечах под его ладонями, в дрожащих ресницах и потемневших глазах.

Глубоко дыша, Итачи отстранилась. В ней больше не было напряжения. Оно сменилось настоящим спокойствием человека, который поступает неправильно, но верно. Причёска девушки растрепалась, щёки раскраснелись, а на припухших от поцелуя губах не осталось и следа губной помады.

– Нарисуй меня такой… – улыбнулась она.

Наруто остался наедине с пустой никчёмной ночью.

====== Рояль в голове ======

Комментарий к Рояль в голове Прода: Мама, я родился!

Автор: Пожалуй, следовало сделать аборт...

Хината распахнула дверь и застыла, оглушенная тишиной и спокойствием комнаты. Там, за порогом, в царстве паники и хаоса, где люди бежали быстрее собственного крика, тишине не было места. В целом мире, казалось, спокойно было только в этой комнате.

Монотонность белых стен, занудное попискивание приборов, мерное шуршание карандаша. И сердце этой противоестественной тишины, самое глубокое её место, было в голубых глаза мальчика, сидящего на кровати в центре комнаты.

– Зачем, Хината? Тебе не нужно быть здесь.

В тишине плеснулось недовольство.

– Но ведь эвакуация почти закончена, Наруто, а ты всё ещё тут! Неужели не слышал сирену…

Закончить фразу девушка не смогла. Она увязла в поразительном спокойствии своего собеседника. В первый раз сигнал тревоги прозвучал ещё утром, и сейчас уже казалось, будто сирена ревёт прямо в голове, разрывает мозг на сотни красных лампочек.

– Я узнал о волне одним из первых. Хокаге пришла ко мне почти сразу, попросила не покидать комнату, пока эвакуация не будет полностью закончена. Мы же знали, что так и будет…

Хината и сама не понимала, зачем неслась сюда, обратно в больницу, когда стало окончательно ясно, что их силами цунами не сдержать. Огромная волна неслась с побережья, до которого была не одна сотня километров, прямо на Коноху. К тому моменту, когда вернулась Хината, почти все жители уже ушли, только в больнице ещё оставались тяжело раненные, транспортировка которых требовала куда больше времени и сил.

– Но так нельзя… – Девушка сморгнула выступившие слёзы и крепко сжала кулаки. – Ты такой же житель Конохи…