Из Тьмы, Арка 5

Добродел

Сайкю хотел бы выругаться, но просто не находил слов, которые смогли бы дать характеристику произошедшему, а также интеллекту главных и вспомогательных действующих лиц этого… вот этого!

Владельцев тейгу либо сразу, желательно неожиданно, убивают, либо приглашают на беседу в гораздо более корректной форме. На беседу, а не на допрос, на который тащат в арестантской карете! Да — допрос, относительно того, что применяют к настоящим преступникам, являлся довольно мягким: использовать нечто большее, чем слова, те следователи не пытались, иное —

уже не провокация, а откровенная агрессия, которую можно и нужно пресечь.

Но Сайкю знал, насколько бывают остры и опасны «безобидные» фразы, тем более из уст тех, кто по долгу службы оттачивал умение выводить из себя и провоцировать на необдуманные слова и поступки. Каков шанс, что воительница сорвётся и разорвёт заигравшихся дознавателей на куски? Не нулевой, совсем не нулевой — воители, тем более владельцы древних артефактов, часто нестабильны психологически. А насколько возросла вероятность сорваться после унизительного заключения в общей камере, которая для воительницы уровня Куроме, опять же, словно картонная коробка?

А после покушения?

Министр ни на миг не сомневался: стоило его подопечной поддаться эмоциям, и рядом сразу нарисовалась бы куча свидетелей, готовых кричать о сумасшествии сестры Кровавой Акаме и необходимости её скорейшей ликвидации. Даже если эти вопли и возможные неадекватные действия не смогли бы спровоцировать свою цель на новые глупости (а также её друзей, которых — между прочим, благодаря её усилиям — только-только очистили от влияния наркотиков и гипноиндукторов, а также освободили от процедуры утилизации ослабших и искалеченных), вряд ли убийцы, благодарные своей подруге за подаренную им надежду на будущее, покорно приняли попытку от неё избавиться.

Сайкю представил на месте одной «Кровавой Акаме» четверть сотни почти таких же — и внутренне содрогнулся от этой «прекрасной» перспективы. И даже если, избежав самого плохого исхода, разведка сумела бы утихомирить всех заинтересованных в провокации, пятно на репутации всё равно бы осталось. Причём не только на репутации Куроме, но и всего ведомства, а также Сайкю, как главы этой «кучки зарвавшихся интриганов». Это не говоря о самой хозяйке Яцуфусы и её друзьях, которые разом потеряют часть лояльности. И которых уже не получится загнать на «процедуры» с гипноиндукторами или вновь посадить на стимуляторы.

Нет, для внутренних козней, направленных лично против Сайкю (самых опасных противников он, конечно, выбил или изолировал, но мнящие о себе невесть что дураки — бессмертны и бесконечны, поэтому данную возможность он не исключал) или даже против политического блока, в который он входит — это слишком громко, грязно и непредсказуемо. В первую очередь требуется прорабатывать «западный» след.

Несомненно, идиоты способны и не на такое, но у условных «Авернусов» просто не хватит ресурсов и ума, чтобы спланировать и сыграть подобную партию. А большую часть тех, у кого мозгов и возможностей хватает, министр держит под наблюдением, да и не станут они так нагло действовать, опять же. Слишком велики риски!

Контроль над наиболее умными и опасными, к сожалению, оттягивает доверенных специалистов от пресечения внезапного

идиотизма — неважно спровоцированного извне, или собственного — не столь многочисленных, как в армии, но присутствующих в заметных количествах — и, увы, довольно влиятельных — «генералов из родов генералов» в рядах СР.

То есть хватало и вполне достойных офицеров из старых родов, стоявших у основания Службы разведки и иных структур — вроде полиции или той же армии — которые честно работали на благо государства или, по крайней мере, приносили больше пользы, чем вреда от неизбежных злоупотреблений и интриг. Но уверенные в своём будущем декадентствующие аристократы, которые «имеют право», но не имеют обязанностей и ответственности, если и не превосходили их в числе, то уж в заметности точно. С их извечной спесью и жадностью, вместо профессиональных качеств или хотя бы здравого смысла, это несложно.

Чего уж! Данные непотопляемые — по аналогии с известной субстанцией — с позволения сказать, офицеры и чиновники зачастую приносили вреда больше, чем настоящие враги.

Увы, заменить их на более полезных и контролируемых выходцев из молодых или утративших влияние дворянских семей не представлялось возможным.

И да: кто бы ни стоял за случившимся, чистить ряды всё равно придётся.

Неприятно это признавать, но сейчас его тактически переиграли. Сайкю слишком заигрался в борьбу с потенциальными претендентами на его пост и в компромиссы с благородными и влиятельными родами «не представляющих серьёзной опасности» генеральских задниц.

Тем не менее, сегодняшнее поражение вполне способно обернуться завтрашней победой: профессиональные шпионы очень не любят, когда представители сторонних организаций направляют против Ведомства его же оружие. Если правильно подать произошедшее ключевым фигурам, то поиск предателей и тянущихся к ним чужих щупалец — а также аккуратные, скрытые от лишних глаз, чистки слишком нерадивых и просто мешающих Сайкю офицеров — не встретит сопротивления и даже сплотит Службу разведки против внешней агрессии.

И если будут результаты, то их можно превратить в заслуги.

Может, Онесту, как любому тирану, и не нравилось сила Службы разведки, а также достаточно высокая степень независимости Сайкю, как её главы; но при этом он достаточно умён, чтобы забыть старые счета перед внешней угрозой.

У Сайкю имелись несколько заготовок на этот случай (и даже запас «угроз»). Осталось прояснить подробности, выбрать наиболее подходящий из заготовленных планов и скорректировать под текущую ситуацию.

На фоне данных размышлений, вопрос к Куроме: «Что у неё за связь с одной из подопечных Сюры и есть ли она вообще?» — оказался выброшен из головы, как маловажный. Он задаст его позже, когда появится перспектива взаимодействия Отряда и Дикой Охоты. Также в будущее отодвигается и прояснение того, насколько подчинённая способна повлиять на случайно встреченную в дороге представительницу старого рода, а через неё на вздорного телепортёра, что, как ни странно, склонен прислушиваться к этой Фаулер. Отпрыск премьера и так никуда не денется, да и предсказуем он, несмотря на все свои заскоки.