Из тьмы
Шрифт:
– Ты знал. Когда мы были в морге, и женщина, которая, как мы опасались, могла быть Минди, ты знал, что она была частью "Света"?
Он кивнул.
– Что ты хочешь, чтобы я сказал, что мне жаль? Потому что мне не жаль. Так оно и есть. Ты играешь в свою пользу или проигрываешь. Я не неудачник, как и Габриэль.
Я глубоко вздохнула, тошнота почти исчезла.
– Минди?
– Последнее, что я слышал, ее отправили в кампус. Я не уверен, в какой из них, и честно говоря, не желаю знать.
– Но она не расследовала
– Она расследовала бизнес, имеющий отношение к "Свету", "Мотористы Америки", МОА. Это подставная корпорация. Она наткнулась на слишком много вещей, как и ты.
Это название мне было знакомо. Это была компания, о которой мне рассказывал Фостер, но я была слишком нетерпелива, чтобы слушать его аргументы. Вот дерьмо, это было то, что нашел Фостер, когда занимался расследованием дела Дилана. Имя Дилана всплыло в счете за коммунальные услуги за дом в Блумфилд-Хиллз, который принадлежал МОА.
Может ли это место быть тем самым домом, который нашел Фостер, проверяя Дилана?
Дилан провел рукой по щетине, обрамляющей его четко очерченный подбородок
– Я, черт возьми, предупреждал тебя. Я говорил тебе не лезть туда, но ты была слишком упряма.
Я закрыла глаза.
– Бернард или Фостер когда-нибудь видели мои записи?
– Брось. Ты умнее, чем хочешь казаться.
Из моих глаз потекли слезы.
– Значит, они так и не узнали, что я выяснила?
– Нет.
– Мои родители?
– Твоя мама все еще звонит мне.
В моей груди защемило, когда я положила голову на руки.
– Как ты мог сделать это и говорить с ней так, будто ни о чем не знаешь?
– Я не видел других вариантов. А ты?
– Да, - прошептала я.
– Да.
– Мои слова обрели силу, когда я подняла голову.
– Я вижу много других вариантов. Говорить правду. Расскажи полиции. Сделай что-нибудь. Останови эту пародию. "Свет" торгует людьми и наркотиками. О Боже...
– Звук моего голоса стал тише.
– Ты знаешь, что происходит? В прошлое воскресенье здесь, в "Восточном Сиянии", я видела мужчину и женщину…
Дилан поднял руку.
– Я не хочу этого знать.
– Что? Это не имеет смысла. Ты поддерживаешь, потворствуешь этому, и не хочешь знать?
– Мы все - часть большего блага, часть тела. У меня есть свои обязанности. Мне не нужно знать о других и о том, что они делают, если это не мешает тому, что делаю я.
Пришло время мне сузить глаза.
– Я не знаю, в чем заключаются твои обязанности, но позволь мне сказать тебе, что я видела, как убили мужчину. Женщина выжила и оказалась в подвале.
– Мой живот снова скрутило.
– Теперь она мертва.
– Если ты говоришь о женщине на кровати, в комнате, где тебя оставили, то она была без сознания. Взрыв, вероятно, на нее подействовал легче, чем на других.
– Как ты можешь быть таким бессердечным? Как ты можешь говорить о жизни так, будто это совсем
– Как? Подожди минутку. Почему ты так откровенен со мной? Зачем ты мне все это рассказываешь?
– У меня задрожали руки.
– Ты собираешься убить меня?
Дилан встал и зашагал по кухне.
– Стакан воды, Стелла?
Что?
– Нет.
– Волосы на затылке встали дыбом, а кожа покрылась мурашками.
– Скажи мне.
– Я повысила голос и встала перед ним.
– Дилан, скажи мне.
– Я посмотрела в его пронзительные голубые глаза и попыталась снова.
– Ради старых времен, ради того, что я пережила, пожалуйста, скажи мне, что со мной будет.
– Мой голос едва не срывался на крик.
– Если ты собираешься убить меня, будь мужчиной, чтобы сказать это.
Он протянул руку и погладил меня по щеке. Я закусила губу и заставила себя не шевелиться, пока его слова вырывались наружу, а теплое, пахнущее пивом дыхание обдувало мои щеки. Хотя его тон был мягким, как извинение, его слова были резкими по своему значению.
– Стелла, я знаю, что ты, должно быть, ненавидишь меня, но ты должна знать, что когда-то я думал, что могу любить тебя. Та версия тебя, которую я любил, была сильной и уверенной. Я был рядом с покорными женщинами всю свою жизнь. Моя мать была такой. Я любил ее, но ненавидел то, как она пресмыкалась перед моим отцом и другими мужчинами.
– Он заглянул мне в глаза, провел пальцем по щеке и губам.
– Мне нравилась твоя борьба, острый язык и упрямство. Мне все это нравилось, но оно того не стоило. Цена была слишком высока, не только для тебя, но и для меня, для "Света".
Его тон смягчился, когда он коснулся моей ключицы, и его взгляд задержался на вырезе платья.
– Кроме того, они забрали эти части тебя. Это сделал тот мудак, которого ты называешь своим мужем.
Я хотела сказать ему, что это был не Джейкоб, а его дядя. Ответственность за это лежала на Отце Габриэле, но я держала рот на замке и позволила ему продолжить.
Дилан глубоко вздохнул. Снова посмотрев мне в глаза, он заправил прядь моих волос за ухо.
– Тем не менее, по всем причинам, о которых я говорил, я хотел, чтобы ты знала всю правду. Я хотел бы, чтобы ты поняла, что я пытался. Я действительно пытался.
Я сделала шаг назад.
– Пожалуйста... ты пугаешь меня.
– Неужели ты не понимаешь? Не видишь этого даже сейчас? "Свет" невозможно остановить.
Я кивнула, снова закусив губу.
– Этот взрыв все изменил, - объяснил он.
– Я стараюсь, чтобы ты поняла. Что бы ни случилось со мной или с тобой, "Свет" здесь и там, и везде. От этого никуда не деться. Дядя был прав. Нельзя позволить тебе вернуться в прежний мир Стеллы.
Я покачала головой.
– Нет, это не так! Я никому не скажу. Обещаю. Я притворюсь, как делала это раньше. Я могу сделать это.