Из Тьмы
Шрифт:
«Интересно, это все тейгу такие или только нам с сестрой повезло?» — Несмотря на худшую, чем сейчас чувствительность, мне неплохо запомнились эманации злого присутствия, что исходили от артефакта сестры, которым тогда ещё владел наставник и приёмный отец первого состава Семёрки. Пусть «привкус» силы Мурасаме отличался от могильного холода Яцу, но их злонамеренная суть была схожей.
«Вряд ли, наверное», — неуверенно заключил, прокрутив в памяти известную информацию о тейгу и событиях будущего. Это наши с сестрой катаны скорее всего выполнены одним мастером по схожим лекалам. А так, сомнительно, что бластер (или как назвать эту, способную сносить скалы и теоретически горы, энерго-пушку?) Надженды нашёптывал ей
Хотя кто знает? Если в качестве ядра использовалась сущность могущественной твари и связь между тейгу и владельцем строилась на схожих принципах, то так ли важен внешний вид артефакта?
Это бы объяснило, почему все носители тейгу показаны в аниме и манге, в большей или меньшей степени психами. В смысле ещё большими психами, чем большинство сильных одарённых. Способности воина духа и сами по себе влияли на разум. Не только пресловутое: «если у тебя в руках молоток, то всё в мире становиться похожим на гвозди», но и склонность к различным маниям, вроде закидонов Кей Ли или бзиков Бэйба, да и моих тоже. Адекватный Натал был лишь исключением из правил.
В общем, нужно разбираться. Но пока не получится добыть ещё парочку из сорока восьми проверить всё равно не выйдет.
— Мы пойдем вперёд, — наёмник с проседью в светло-русых волосах, очевидно лидер четвёрки, махнул рукой в сторону головы каравана, откуда продолжали слышаться звуки боя, — Вы с нами, госпожа?
— Нет. Посмотрю, что творится в хвосте, впереди и без меня разберутся, — прозвучал мой ответ, отразившийся на лице собеседника смесью разочарования и облегчения.
Заодно мне хотелось проверить благополучие бедовой блондинки и её товарищей. Эрис конечно говорила, что их дилижанс является крепким орешком, укреплённым броневыми пластинами Земляного Дракона, в которых вязли пули. Но мало ли?
И словно вторя моим мыслям, среди выстрелов нападающих и охраны раздался знакомый хлопок подаренного мной пистолета, следом ещё три, и за ними такой же знакомый визг.
Накаркал!
* * *
Красивая молодая блондинка с полуулыбкой глядела в окно. Её щёки горели лёгким румянцем, а внутри было легко-легко, казалось ещё немного и она взлетит. Эрис прикоснулась ладонью к губам и глупо хихикнула.
«Хватит!» — девушка огляделась, к счастью никто из пассажиров их дилижанса на неё не смотрел. Нужно успокоиться. Если дядя Хант увидит её в таком состоянии, то сразу обо всём догадается. Он и так часто ворчал на своеобразные шутки Куроме, а уж если старик узнает о взаимном интересе Эрис и парня… Хантер не то чтобы был сильно озабочен нравственностью двоюродной племянницы, но переживал за её безопасность. Старик пусть и относился к воительнице с благодарностью, но всё равно оставался настороженным. Миниатюрная улыбчивая брюнетка, заботливый красавчик Натал и их спутники, были в глазах мнительного старика не только «компанией распущенной столичной молодёжи», но и «прошедшими жестокую подготовку храма боя головорезами».
Эрис любила своего двоюродного дядю, и была ему очень-очень благодарна за помощь, но ей не нравилось, как глупый старикан относился к её друзьям. Не тем улыбающимся в лицо, а за глаза рассказывающим гадости молодым дворянкам с которыми она «дружила» дома. А первой настоящей, хоть и немного странной, подруге и… — при мысли о высоком голубоглазом блондине, сердце учащённо забилось, а щёки снова начали гореть. Нет, нужно думать о чём-нибудь другом!
Блондинка глубоко вдохнула, на несколько секунд задержав дыхание, а когда выдохнула, на её лицо легла маска отстранённого спокойствия. Активная, эмоциональная и открытая девушка, терпеть не могла уроки хороших манер, куда входил и навык держать лицо, но старая стерва наставница, умела вколачивать знания в головы своих воспитанниц вне зависимости от их желаний.
Вспомнив
Когда девушка, взяв с собой любимую гитару, несколько смен одежды, немного украшений и золота, очертя голову бросилась вон из дома, она даже надеяться не могла, что всё так сложится. Девушка была готова ютиться в маленькой квартирке без прислуги и с маленькой ванной, питаться пресной пищей без десерта (или что там ели нищие простолюдины?), но не выходить замуж за того отвратительного толстяка с потными ладонями.
Как же она была наивна! К счастью, ей повезло встретить дядю Хантера.
Так или иначе, авантюрный, придуманный под влиянием любимых произведений, план побега сработал. Признаться, не будь отец с ней так холоден и груб, объявляя о будущем дочери, Эрис ни за что бы не решилась на такой шаг. Вся подготовка к побегу, на деле являлась обычной игрой в отважную авантюристку и тихим бунтом. Но как говорят жрецы «люди предполагают, а боги располагают».
Теперь, вырвавшись из душных стен дома-тюрьмы, дочь благородного магната и представительницы некогда довольно старого и влиятельного, но ныне сгинувшего рода Фаулер, словно и впрямь попала в один из любимых приключенческих романов. Новые места, интересные события, будоражащие кровь приключения… Девушка весело фыркнула, вспомнив парочку так её напугавших противных негодяев, что прогнала сильная и смелая Куроме, которая с радостью приняла её до ужаса косноязычное предложение дружбы. Эрис улыбнулась. А ещё у Куроме был друг. Красивый, сильный, заботливый и надёжный. Прямо как в книгах! Все остальные ребята тоже были очень хорошими, даже вредный шутник.
Конечно, кому-то другому, выводы зеленоглазой певицы могли показаться притянутыми за уши, но у Эрис имелся небольшой секрет, на котором зиждилась её уверенность. С раннего детства она могла понять, как к ней в действительности относились другие. Маленькая Эрис частенько шокировала домочадцев плачем и попытками убежать от какой-нибудь ласково сюсюкающей родственницы отца или подруги матери и весёлым смехом в присутствии сурового на вид, но любящего дедушки. Девочка искренне недоумевала, почему мама и папа так странно смотрели, когда она дёргала любимого родственника за бороду и просила показать его кабинет во Дворце. Жаль, дедушка исчез, так и не исполнив обещания. Как умерли или исчезли дяди, тёти, а затем и мама. Эрис грустно опустила глаза.
С возрастом, поняв свою необычность, девочка, превратившаяся в девушку, перестала столь явно демонстрировать свою способность.
Эрис не считала свою особенность очень полезной. Она далеко не идеальна, плохо работала в толпе, к тому же не позволяла прочесть чувства не направленные на саму девушку. Да и что-то большее чем «мелодию» общего отношения, складывающуюся из почти неразличимых нот-чувств, прочесть было затруднительно. За годы она научилась, прислушиваться, различая некоторые нюансы, но это всё равно крайне непросто, да и не проявляла девушка к этому особого интереса.
Значительно больше усилий было приложено для того чтобы научится не слышать. Ведь далеко не всегда осведомлённость об истинном отношении людей приносила радость. Иногда Эрис просила богов забрать свой дар обратно. Слишком много было вокруг лицемерия, особенно когда она выросла и стала посещать приёмы. Да и дома… как же больно было чувствовать холодный звон неприязни от мачехи и тихий шелест полного равнодушия отца! Девушка бы предпочла счастье неведенья и веры в скрываемые отцом родительские чувства безжалостному знанию того, что она для него лишь очередной ресурс. Жить с пониманием, что ты, по большому счёту, никому не нужна, было по-настоящему больно и трудно. Если бы не книги и музыка, такая жизнь могла бы стать невыносимой.